Неточные совпадения
Дома у меня есть книги; в квартире, где жила
Королева Марго, теперь живет большое семейство: пять барышень, одна красивее другой, и двое гимназистов, — эти люди дают мне книги. Я с жадностью читаю Тургенева и удивляюсь, как у него все понятно, просто и по-осеннему прозрачно, как чисты его люди и как хорошо все, о чем он кротко благовестит.
На четвертые сутки после этого я ушел из
дома. Мне нестерпимо хотелось проститься с
Королевой Марго, но у меня не хватило смелости пойти к ней, и, признаться, я ждал, что она сама позовет меня.
И у
королевы короткое платье и грубые ноги, а на голове корона, которую привезли из какого-то набега предки и по ее образцу выковали
дома из полпуда золота такую же для короля.
В окнах
домов зажигались огни, на улицу падали широкие, жёлтые полосы света, а в них лежали тени цветов, стоявших на окнах. Лунёв остановился и, глядя на узоры этих теней, вспомнил о цветах в квартире Громова, о его жене, похожей на
королеву сказки, о печальных песнях, которые не мешают смеяться… Кошка осторожными шагами, отряхивая лапки, перешла улицу.
В списке исполнителей ролей ее нет. Офелия — Бороздина,
королева — Микульская. «При чем Райчева?» — недоумевала публика. А бенефициант во фраке, на лучшем извозчике, носится по
домам меценатов, «делает визиты» по лучшим магазинам, трактирам, клубам и всучивает билеты, отвечая на все вопросы только одним...
— Это она прислала булки. Смешная, право, к чему скрываться? Я тоже была смешной и глупой, а вот ушла оттуда и уже никого не боюсь, думаю и говорю вслух, что хочу, — и стала счастливой. Когда жила
дома, и понятия не имела о счастье, а теперь я не поменялась бы с
королевой.
Знали умную, учительную мать Маргариту по всему Поволжью от Романова до Иргиза, чтима была старица в слободах Стародубских, на Дону, на Кубани, на Тереке, высоко было имя ее в Москве на Рогожском, в Питере в Королевской часовне [Поповщинская часовня, находившаяся в Петербурге на Разъезжей улице, в
доме купца
Королева.
Пришлось только пройти прихожую, и затем русские офицеры вошли в большую просторную и светлую комнату, одну из таких, какую можно увидать в любом богатом
доме и которую мистер Вейль слишком торжественно назвал тронной залой. Посредине этой залы, на некотором возвышении впрочем, стояли троны: большие кресла, обитые красной кожей, и у них стояли король и
королева Сандвичевых островов.
Это было уже слишком. Храбрый паж, забывая об охране
королевы, с ревом понесся к
дому по каштановой аллее, а за ним, как на крыльях, понеслась и сама
королева, испытывая скорее чувство сладкого и острого волнения, нежели испуга…
Со времен Христины,
королевы шведской, собрания в духе патриархальной простоты, называемые Wirthschaft, давали место в богатых лифляндских
домах более утонченным веселостям.