Неточные совпадения
Они тем легче могли успеть в своем намерении, что в это
время своеволие глуповцев
дошло до размеров неслыханных. Мало того что они в один день сбросили с раската и утопили в реке целые десятки излюбленных граждан, но на заставе самовольно остановили ехавшего из губернии, по казенной подорожной, чиновника.
Грустилов присутствовал на костюмированном балу (в то
время у глуповцев была каждый день масленица), когда весть о бедствии, угрожавшем Глупову,
дошла до него.
А вор-новотор этим
временем дошел до самого князя, снял перед ним шапочку соболиную и стал ему тайные слова на ухо говорить. Долго они шептались, а про что — не слыхать. Только и почуяли головотяпы, как вор-новотор говорил: «Драть их, ваша княжеская светлость, завсегда очень свободно».
Последняя смелость и решительность оставили меня в то
время, когда Карл Иваныч и Володя подносили свои подарки, и застенчивость моя
дошла до последних пределов: я чувствовал, как кровь от сердца беспрестанно приливала мне в голову, как одна краска на лице сменялась другою и как на лбу и на носу выступали крупные капли пота. Уши горели, по всему телу я чувствовал дрожь и испарину, переминался с ноги на ногу и не трогался с места.
Странно то, что я как теперь вижу все лица дворовых и мог бы нарисовать их со всеми мельчайшими подробностями; но лицо и положение maman решительно ускользают из моего воображения: может быть, оттого, что во все это
время я ни разу не мог собраться с духом взглянуть на нее. Мне казалось, что, если бы я это сделал, ее и моя горесть должны бы были
дойти до невозможных пределов.
В контору надо было идти все прямо и при втором повороте взять влево: она была тут в двух шагах. Но,
дойдя до первого поворота, он остановился, подумал, поворотил в переулок и пошел обходом, через две улицы, — может быть, безо всякой цели, а может быть, чтобы хоть минуту еще протянуть и выиграть
время. Он шел и смотрел в землю. Вдруг как будто кто шепнул ему что-то на ухо. Он поднял голову и увидал, что стоит у тогодома, у самых ворот. С того вечера он здесь не был и мимо не проходил.
Дойдя до таких выводов, он решил, что с ним лично, в его деле, не может быть подобных болезненных переворотов, что рассудок и воля останутся при нем, неотъемлемо, во все
время исполнения задуманного, единственно по той причине, что задуманное им — «не преступление»…
По убеждению его выходило, что это затмение рассудка и упадок воли охватывают человека подобно болезни, развиваются постепенно и
доходят до высшего своего момента незадолго
до совершения преступления; продолжаются в том же виде в самый момент преступления и еще несколько
времени после него, судя по индивидууму; затем проходят, так же как проходит всякая болезнь.
Были в то
время произнесены между ними такие слова, произошли такие движения и жесты, обменялись они такими взглядами, сказано было кой-что таким голосом,
доходило до таких пределов, что уж после этого не Миколке (которого Порфирий наизусть с первого слова и жеста угадал), не Миколке было поколебать самую основу его убеждений.
По крайней мере не надутый.
Вот новости! — я пользуюсь минутой,
Свиданьем с вами оживлен,
И говорлив; а разве нет
времен,
Что я Молчалина глупее? Где он, кстати?
Еще ли не сломил безмолвия печати?
Бывало, песенок где новеньких тетрадь
Увидит, пристает: пожалуйте списать.
А впрочем, он
дойдет до степеней известных,
Ведь нынче любят бессловесных.
Но, взамен того, мне известно как пять моих пальцев, что все эти биржи и банкирства я узнаю и изучу в свое
время, как никто другой, и что наука эта явится совершенно просто, потому только, что
до этого
дойдет дело.
Позвали обедать. Один столик был накрыт особо, потому что не все уместились на полу; а всех было человек двадцать. Хозяин, то есть распорядитель обеда, уступил мне свое место. В другое
время я бы поцеремонился; но
дойти и от палатки
до палатки было так жарко, что я измучился и сел на уступленное место — и в то же мгновение вскочил: уж не то что жарко, а просто горячо сидеть. Мое седалище состояло из десятков двух кирпичей, служивших каменкой в бане: они лежали на солнце и накалились.
И теперь, во
время разлива, Лена, говорят,
доходит до города и заливает отчасти окрестные поля.
Мы прошли каменные ряды и
дошли наконец
до деревянных, которые в то же
время и домы китайцев.
В то же
время, как пришел денщик, блюдечко, остановившись раз на «п», другой раз на «о» и потом,
дойдя до «с», остановилось на этой букве и стало дергаться туда и сюда.
Река Алчан, как уже было сказано выше, раньше имела устье около Табандо. В нижнем течении оно проходит по старому руслу Бикина. Последний во
время какого-то большого наводнения (которое было так давно, что о нем не помнят даже старожилы) отклонился в сторону и,
дойдя до реки Силана, текущей с юга, воспользовался ее руслом, и таким образом получился новый Бикин.
В это
время мы как раз
дошли до того места, где юноши накануне видели следы кабанов.
До первой фанзы мы
дошли очень скоро. Отдохнув немного и напившись чаю с сухарями, мы пошли дальше. Вся долина Такунчи, равно как и долина Такемы, покрыта густым хвойно-смешанным лесом. Сильно размытое русло реки и завалы бурелома указывают на то, что во
время дождей Такунчи знакомы наводнения.
Здешние китайцы в большинстве случаев разные бродяги, проведшие жизнь в грабежах и разбоях. Любители легкой наживы, они предавались курению опиума и азартным играм, во
время которых дело часто
доходило до кровопролития. Весь беспокойный, порочный элемент китайского населения Уссурийского края избрал низовья Бикина своим постоянным местопребыванием. Здесь по островам, в лабиринте потоков, в юртах из корья, построенных по туземному образцу, они находили условия, весьма удобные для своего существования.
Мы рассчитали, что если пойдем по тропе, то выйдем на реку Найну к корейцам, и если пойдем прямо, то придем на берег моря к скале Ван-Син-лаза. Путь на Найну нам был совершенно неизвестен, и к тому же мы совершенно не знали, сколько
времени может занять этот переход.
До моря же мы рассчитывали
дойти если не сегодня, то, во всяком случае, завтра к полудню.
В это
время стрелки
дошли до перекрестка дорог и, не зная, куда идти, дали 2 выстрела.
Стало ясно, что к вечеру нам не
дойти до него, а если бы мы и
дошли, то рисковали заночевать без воды, потому что в это
время года горные ключи в истоках почти совсем иссякают.
Немного не
доходя до Тадушу, она круто поворачивает на запад и течет некоторое
время параллельно ей.
Судя по
времени, мы уже должны были
дойти до Имана. За каждым поворотом я рассчитывал увидеть устье Синанцы, но дальше шел лес, потом опять поворот, опять лес и т.д.
Дойдя до места, старик опустился на колени, сложил руки ладонями вместе, приложил их ко лбу и дважды сделал земной поклон. Он что-то говорил про себя, вероятно, молился. Затем он встал, опять приложил руки к голове и после этого принялся за работу. Молодой китаец в это
время развешивал на дереве красные тряпицы с иероглифическими письменами.
Дойдя до истоков реки Арзамасовки, мы поднялись на водораздел и шли некоторое
время горами в юго-западном направлении.
За этот день мы так устали, как не уставали за все
время путешествия. Люди растянулись и шли вразброд.
До железной дороги оставалось 2 км, но это небольшое расстояние далось нам хуже 20 в начале путешествия. Собрав последние остатки сил, мы потащились к станции, но, не
дойдя до нее каких-нибудь 200–300 шагов, сели отдыхать на шпалы. Проходившие мимо рабочие удивились тому, что мы отдыхаем так близко от станции. Один мастеровой даже пошутил.
Сколько я ни настаивал, чтоб он занялся арифметикой и чистописанием, не мог
дойти до этого; вместо русской грамматики он брался то за французскую азбуку, то за немецкие диалоги, разумеется, это было потерянное
время и только обескураживало его.
Запачканный диван стоял у стены,
время было за полдень, я чувствовал страшную усталость, бросился на диван и уснул мертвым сном. Когда я проснулся, на душе все улеглось и успокоилось. Я был измучен в последнее
время неизвестностью об Огареве, теперь черед
дошел и
до меня, опасность не виднелась издали, а обложилась вокруг, туча была над головой. Это первое гонение должно было нам служить рукоположением.
Все эти вещи казались
до того легки нашим друзьям, они так улыбались «французским» возражениям, что я был на некоторое
время подавлен ими и работал, и работал, чтоб
дойти до отчетливого понимания их философского jargon. [жаргона (фр.).]
— Встанут с утра, да только о том и думают, какую бы родному брату пакость устроить. Услышит один Захар, что брат с вечера по хозяйству распоряжение сделал, — пойдет и отменит. А в это же
время другой Захар под другого брата такую же штуку подводит.
До того
дошло, что теперь мужики, как завидят, что по дороге идет Захар Захарыч — свой ли, не свой ли, — во все лопатки прочь бегут!
Еще задолго
до ресторана «Эрмитаж» в нем помещался разгульный трактир «Крым», и перед ним всегда стояли тройки, лихачи и парные «голубчики» по зимам, а в дождливое
время часть Трубной площади представляла собой непроездное болото, вода заливала Неглинный проезд, но
до Цветного бульвара и
до дома Внукова никогда не
доходила.
Пари иногда
доходили до нескольких тысяч рублей. Фаворитами публики долгое
время были выписанные из Англии петухи мучника Ларионова, когда-то судившегося за поставку гнилой муки на армию, но на своих петухах опять выскочившего в кружок богатеев, простивших ему прошлое «за удачную петушиную охоту». Эти бои оканчивались в кабинетах и залах второго этажа трактира грандиознейшей попойкой.
Вот однажды стирала я в бане, и
дошло время до полуночи; вдруг дверца каменки как отскочит!
— Вот — пришло
время умирать. С какой рожей пред богом встанем? Что скажем? А ведь весь век суетились, чего-то делали…
До чего
дошли?..
Дошло даже
до такого курьеза, что одно
время рационалиста и просветителя Вольфа считали наиболее подходящим для православной философии.
Бывают и ссоры, и драки, и дело
доходит до синяков, но всё же поселенец учит свою сожительницу с опаской, так как сила на ее стороне: он знает, что она у него незаконная и во всякое
время может бросить его и уйти к другому.
Рус<ского> геогр. общества», 1870 г., т. I, №№ 2 и 3, и «Аинско-русский словарь».] говорит, что было
время, когда около одной лишь бухты Буссе было 8 больших аинских селений и число жителей в одном из них
доходило до 200; около Найбы он видел следы многих селений.
Потом, с прибавлением теплоты в воздухе, с каждым днем токует громче, дольше, горячее и, наконец,
доходит до исступления: шея его распухает, перья на ней поднимаются, как грива, брови, спрятанные во впадинках, прикрытые в обыкновенное
время тонкою, сморщенною кожицею, надуваются, выступают наружу, изумительно расширяются, и красный цвет их получает блестящую яркость.
Для скорейшего же усовершенствования в стрельбе собственно дичи сообщить молодым охотникам несколько практических наблюдений,
до которых, разумеется,
дойдет всякий собственным опытом, но потеряет много
времени, а может быть, и охоту к ружью.
Как реакция после напряженной деятельности, когда надо было выиграть
время и заставить себя преодолеть усталость, чтобы
дойти до лесу, вдруг наступил покой и полный упадок сил. Теперь опасность миновала. Не хотелось ничего делать, ничего думать. Я безучастно смотрел, как перемигивались звезды на небе, как все новые и новые светила, словно алмазные огни, поднимались над горизонтом, а другие исчезали в предрассветной мгле.
Еще в Императорской Гавани старик ороч И. М. Бизанка говорил мне, что около мыса Сюркум надо быть весьма осторожным и для плавания нужно выбирать тихую погоду. Такой же наказ дважды давали старики селения Дата сопровождавшим меня туземцам. Поэтому,
дойдя до бухты Аука, я предоставил орочам Копинке и Намуке самим ориентироваться и выбрать
время для дальнейшего плавания на лодках. Они все
время поглядывали на море, смотрели на небо и по движению облаков старались угадать погоду.
С 7 по 18 декабря дни были особенно штормовые. Как раз в это
время мы
дошли до речки Холоми и тут нашли орочокский летник, построенный из древесного корья на галечниковой отмели. Летник был старый, покинутый много лет назад. Кора на крыше его покоробилась и сквозила. Мы так обрадовались этим первым признакам человеческого жилья, как будто это была самая роскошная гостиница. Тут были люди! Правда, давно, но все же они сюда заходили. Быть может, и опять пойдут навстречу.
Надо было взять себя в руки и, невзирая на просьбы Рожкова и Ноздрина, остановиться на бивак и отдохнуть как следует, а завтра со свежими силами выступить пораньше и засветло
дойти до Амура. Я этого не сделал, уступил своим спутникам и, несмотря на позднее
время, пошел дальше.
Дошел он
до них грубо эмпирически, сопоставляя факты, но ничем их не осмысливая, потому что мысль его связана в то же
время самым упорным, фаталистическим понятием о судьбе, распоряжающейся человеческими делами.
Дошел, наконец,
до того, что и не вставало, так что и обедали, и ужинали, и чай пили часов по пятнадцать в сутки лет тридцать сряду без малейшего перерыва, едва
время было скатерть переменить.
Когда я пробовал разогнать этот мрак, то она
доходила до таких страданий, что мое сердце никогда не заживет, пока я буду помнить об этом ужасном
времени.
Но со
времени «случая с генералом», как выражался Коля, и вообще с самого замужества сестры, Коля почти совсем у них отбился от рук и
до того
дошел, что в последнее
время даже редко являлся и ночевать в семью.
— Поезжай ты, Самойло Евтихыч, на пристань, — упрашивала больная мужа. — Какое теперь
время: работа, как пожар, а Вася еще не
дошел до настоящей точки.
…Это последнее
время навевало сильною тоскою со всех сторон. Мрачные вести из Иркутска без сомнения и
до вас давно
дошли — я еще не могу с ними настоящим образом примириться. [Весть о кончине Е. И. Трубецкой.]