Неточные совпадения
— Укусила оса! Прямо в голову метит… Что это?
Кровь! — Он вынул платок, чтоб обтереть
кровь, тоненькою струйкой стекавшую по его правому виску; вероятно, пуля чуть-чуть задела по коже черепа. Дуня опустила револьвер и смотрела на Свидригайлова не то что в страхе, а в каком-то
диком недоумении. Она как бы сама уж не понимала, что такое она сделала и что это делается!
… В Люцерне есть удивительный памятник; он сделан Торвальдсеном в
дикой скале. В впадине лежит умирающий лев; он ранен насмерть,
кровь струится из раны, в которой торчит обломок стрелы; он положил молодецкую голову на лапу, он стонет; его взор выражает нестерпимую боль; кругом пусто, внизу пруд; все это задвинуто горами, деревьями, зеленью; прохожие идут, не догадываясь, что тут умирает царственный зверь.
Но как
дикий зверь, почуявший
кровь, Малюта ничего уже не помнил. С криком и проклятиями вцепился он в Годунова и старался опрокинуть его, чтобы броситься на свою жертву. Началась между ними борьба; светоч, задетый одним из них, упал на землю и погас под ногою Годунова.
Мрачится разум;
дикий пламень
И яд отчаянной любви
Уже текут в его
крови.
Машину быстро застопорили, пароход остановился, пустив из-под колес облако пены, красные лучи заката окровавили ее; в этой кипящей
крови, уже далеко за кормой, бултыхалось темное тело, раздавался по реке
дикий крик, потрясавший душу.
Пусть лучше будет празднен храм, я не смущуся сего: я изнесу на главе моей тело и
кровь Господа моего в пустыню и там пред
дикими камнями в затрапезной ризе запою: «Боже, суд Твой Цареви даждь и правду Твою сыну Цареву», да соблюдется до века Русь, ей же благодеял еси!
По лицу его текла
кровь, шапка свалилась, глаза стали
дикие.
Не может этого быть: не может быть того, чтобы мы, люди нашего времени, с нашим вошедшим уже в нашу плоть и
кровь христианским сознанием достоинства человека, равенства людей, с нашей потребностью мирного общения и единения народов, действительно жили бы так, чтобы всякая наша радость, всякое удобство оплачивалось бы страданиями, жизнями наших братий и чтобы мы при этом еще всякую минуту были бы на волоске от того, чтобы, как
дикие звери, броситься друг на друга, народ на народ, безжалостно истребляя труды и жизни людей только потому, что какой-нибудь заблудший дипломат или правитель скажет или напишет какую-нибудь глупость другому такому же, как он, заблудшему дипломату или правителю.
Что люди дрались — это было в порядке жизни; он много раз видел, как в праздники рабочие, напившись вина, колотили друг друга, пробуя силу и ловкость; видел и злые драки, когда люди, сцепившись подобно псам, катались по земле бесформенным комом, яростно скрипя зубами и вытаращив налитые
кровью,
дикие глаза.
За спиной он нес чрез одно плечо кобылку и мешок с курочкой и копчиком для приманки ястреба; чрез другое плечо он нес на ремне
дикую убитую кошку; на спине за поясом заткнуты были мешочек с пулями, порохом и хлебом, конский хвост, чтоб отмахиваться от комаров, большой кинжал с прорванными ножнами, испачканными старою
кровью, и два убитые фазана.
И смолкнул ярый крик войны:
Все русскому мечу подвластно.
Кавказа гордые сыны,
Сражались, гибли вы ужасно;
Но не спасла вас наша
кровь,
Ни очарованные брони,
Ни горы, ни лихие кони,
Ни
дикой вольности любовь!
Подобно племени Батыя,
Изменит прадедам Кавказ,
Забудет алчной брани глас,
Оставит стрелы боевые.
К ущельям, где гнездились вы,
Подъедет путник без боязни,
И возвестят о вашей казни
Преданья темные молвы.
Рославлев, несмотря на убеждения своего слуги, не хотел отдохнуть; он уверял, что чувствует себя совершенно здоровым; но его пылающие щеки,
дикой, беспокойный взгляд — все доказывало, что сильная горячка начинает свирепствовать в
крови его.
— Да,
крови! — с
диким хохотом отвечал горбач.
Дым, треск, стоны, бешеное «ура!». Запах
крови и пороха. Закутанные дымом странные чужие люди с бледными лицами.
Дикая, нечеловеческая свалка. Благодарение Богу за то, что такие минуты помнятся только как в тумане.
Фельдшер же во время приемов кричал на мужиков и нарочно, с
дикой злобой на них и на себя, делал им больно при перевязках. Когда он оставался один и думал о докторе, то глаза его наливались
кровью от долго затаенного бешенства, ставшего манией.
Молодой человек отступил и с недоумением посмотрел на
дикую лошадь, которая вся дрожала как лист, храпела от злости и дико поводила налившимися
кровью глазами, поминутно оседая на задние ноги и приподымая передние, словно собираясь рвануться на воздух и унесть вместе с собою обоих вожатых своих.
Международное преступление совершилось. Саксония выдала свою жертву Австрии, Австрия — Николаю. Он в Шлиссельбурге, в этой крепости зловещей памяти, где некогда держался взаперти, как
дикий зверь, Иван Антонович, внук царя Алексея, убитый Екатериною II, этою женщиною, которая, еще покрытая
кровью мужа, приказала сперва заколоть узника, а потом казнить несчастного офицера, исполнившего это приказание.
Блеснули на солнце, сквозь деревья, стекла оранжереи, треугольник белой стены, как
кровью окрапленный красными листьями
дикого винограда; и, подчиняясь привычке, губернатор пробрался по тропинке между опустошенных уже парников и вошел в оранжерею. Там был рабочий Егор, старик.
Стыдишься слыть ты тем великой,
Чтоб страшной, нелюбимой быть;
Медведице прилично
дикойЖивотных рвать и
кровь их пить.
Без крайнего в горячке бедства
Тому ланцетов нужны ль средства,
Без них кто обойтися мог?
И славно ль быть тому тираном,
Великим в зверстве Тамерланом,
Кто благостью велик, как бог?
Во мне течет кипучая
кровь моих предков — лезгинов из аула Бестуди и, странно сказать, мне, приемной дочери князя Джаваха, мне, нареченной и удочеренной им княжне, более заманчивым кажется житье в сакле, в
диком ауле, над самой пастью зияющей бездны, там, где родилась и выросла моя черноокая мать, нежели счастливая, беззаботная жизнь в богатом городском доме моего названного отца!
— Да. Недалеко и до осени, а там не увидишь, как и зима подойдет, — сказала Варенька. — Вон клены-то как покраснели и рябина тоже. А у
дикого винограда листья, как
кровь.
Но ведь и бронза бывает различного качества. Вот, например, Гарибальди. Он пролил потоки
крови, вел на смерть цвет итальянской молодежи, беспощадно расстреливал своих волонтеров за мародерство. Но в то же время он не выносил ненужного пролития
крови и на острове своем Капрере строжайше запрещал охоту на
диких коз.
Как мало «рока» в этом напряженно-грозном взоре! Ведь это же просто — добрый человек, ужасно добрый человек, с сердцем, «почти разрывающимся от сострадания». Вот почему он и делает такое свирепое лицо. Вот почему ему и нужен — не Гарибальди, а непременно Цезарь Борджиа. Бояться пролить
кровь дикой козы, — о, на это очень способен и сам Ницше! А вот двинуть на смерть тысячи людей, взяв на свою душу всю ответственность за это, а вот расстрелять человека…
…повсеместные побоища, бессмысленные и кровавые. Малейший толчок вызывает
дикую расправу, и в ход пускаются ножи, камни, поленья, и становится безразличным, кого убивать, — красная
кровь просится наружу и течет так охотно и обильно.
И на самом деле, бледные, почти посинелые лица,
дикое выражение глаз, свороченные на сторону, как бы в судороге, рты, всклоченные, выбившиеся из-под повойников седые волосы, смоченные
кровью, вывернутые в пытке руки, скрученные сзади, — в общем представляли ужасную, неподдающуюся описанию картину.
— Война! битва! — повторила его спутница с
диким удовольствием. — Пусть дерутся, режутся; пусть сосут друг у друга
кровь! и я потешусь на этом пиру.
С
диким наслаждением останавливается он на той унизительной роли, которую играл столько лет перед этой женщиной — бывшей камеристкой княжны Шестовой. Медленно анализирует развитие к ней в его сердце чисто животной страсти с момента появления ее в доме покойной княгини. Ему кажется, что и теперь еще ее пленительный образ волнует ему
кровь, мутит его воображение. Таковы результаты неудовлетворенного желания его похотливого сердца.
Увлекалась им до самозабвения и наша героиня и, подчас, переряженная парнем, принимала в них участие, сильно тузя бока заправским бойцам. Она находила
дикое упоение при виде этих падающих и кричащих людей, звуке сыпавшихся направо и налево ударов, цвет брызгавшей из носов и губ
крови и синевы подставляемых под глаза фонарей.
При виде этой
крови толпа, как
дикий зверь, бросилась на несчастного невинного страдальца. Негодяи добили архипастыря.
Острый, как нож, смех; продолжительные, жалобные вопли; кривые полеты, как у летучей мыши, странная,
дикая пляска при багровом свете факелов, кутающих свои кривые огненные языки в красных облаках дыма; человеческая
кровь и мертвые белые головы с черными бородами…
Острые ногти царапали лицо Павла и вдавливались в глаза; одну секунду он видел над собой разъяренное лицо с
дикими глазами, и оно было красно, как
кровь; и со всею силою он сжимал чье-то горло.