Ум и сердце ребенка исполнились всех картин, сцен и нравов этого быта прежде, нежели он увидел первую книгу. А кто знает, как рано начинается развитие умственного зерна в
детском мозгу? Как уследить за рождением в младенческой душе первых понятий и впечатлений?
Так, у новорождённых детей жира в мозгу сравнительно меньше, чем у взрослых; вообще,
детский мозг жиже, мягче, более содержит в себе белого вещества мозга, чем серого, которое увеличивается уже впоследствии, вместе с развитием умственных способностей.
В воспоминаниях его раннего детства играл роль горбун и, быть может, антипатия к ним и была впечатлением, произведенным на его
детский мозг этим первым, встреченным им в своей жизни горбуном.
Неточные совпадения
Усталый, с холодом в душе, я вернулся в комнату и стал на колени в своей кровати, чтобы сказать обычные молитвы. Говорил я их неохотно, машинально и наскоро… В середине одной из молитв в усталом
мозгу отчетливо, ясно, точно кто шепнул в ухо, стала совершенно посторонняя фраза: «бог…» Кончалась она обычным
детским ругательством, каким обыкновенно мы обменивались с братом, когда бывали чем-нибудь недовольны. Я вздрогнул от страха. Очевидно, я теперь пропащий мальчишка. Обругал бога…
Над ним и вокруг него по-прежнему стоял глубокий, непроницаемый мрак; мрак этот навис над его
мозгом тяжелою тучей, и хотя он залег над ним со дня рождения, хотя, по-видимому, мальчик должен был свыкнуться с своим несчастием, однако
детская природа по какому-то инстинкту беспрестанно силилась освободиться от темной завесы.
А ночью дух неизлечимой болезни, измозживший слабое
детское тело, овладевает ее маленьким
мозгом и окутывает его дикими, мучительно-блаженными грезами…
— Что же вы молчите? — начал я. — Говорите, я слушаю вас! Ха-ха! Я ужасно люблю, когда люди с серьезными, солидными физиономиями говорят
детскую чушь!.. Это такая насмешка, такая насмешка над человечьими
мозгами!.. Лица не соответствуют
мозгам! Чтобы не лгать, надо иметь идиотскую физиономию, а у вас лица греческих мудрецов!
«Чистая! Честная! Святая! И лежит здесь без дыхания и мыслей, а мы, ничем не отличающиеся, шаловливые и капризные, будем жить, дышать, радоваться!..» — сверлило мой
мозг, и каким-то озлоблением охватило мою
детскую душу.
«Если б она знала, если б она только знала, как велика, как чудно-хороша эта благородная, светлая душа милой княжны! — сверлила мой
мозг волновавшая меня мысль. — Если б она знала, сколько самоотвержения и доброты в
детском сердечке Нины!..»
Налево, уже далеко от меня, проплыл ряд неярких огоньков — это ушел поезд. Я был один среди мертвых и умирающих. Сколько их еще осталось? Возле меня все было неподвижно и мертво, а дальше поле копошилось, как живое, — или мне это казалось оттого, что я один. Но стон не утихал. Он стлался по земле — тонкий, безнадежный, похожий на
детский плач или на визг тысячи заброшенных и замерзающих щенят. Как острая, бесконечная ледяная игла входил он в
мозг и медленно двигался взад и вперед, взад и вперед…
Звуки были так легки, свободны от всего земного, в них отзывались мир души, согласие,
детская простота и по временам возмужавшая сила чувств, умиление, теплота, проникающие в сердце, в
мозг костей ваших.