Неточные совпадения
— Каждый член общества призван
делать свойственное ему дело, — сказал он. — И люди мысли исполняют свое дело, выражая общественное мнение. И единодушие и полное выражение общественного мнения есть заслуга
прессы и вместе с тем радостное явление. Двадцать лет тому назад мы бы молчали, а теперь слышен голос русского народа, который готов встать, как один человек, и готов жертвовать собой для угнетенных братьев; это великий шаг и задаток силы.
Перекрестов, рядом с этим вымирающим типом помпадурства, являлся настоящим homo novus; в качестве представителя русской
прессы он не только из конца в конец обрыскал свое отечество, но исколесил Европу и даже
сделал несколько кругосветных путешествий.
— Без вас, Нина Леонтьевна, никому и ничего не
сделать бы, — говорил представитель русской
прессы, приятно осклабляясь. — Хотите, я напишу о вас целый фельетон?
Убедившись, что имею дело с действительностью, я отошел и сел на чугунный столб собрать мысли. Они развертывались в такой связи между собой, что требовался более мощный
пресс воли, чем тогда мой, чтобы охватить их все — одной, главной мыслью; ее не было. Я смотрел в тьму, в ее глубокие синие пятна, где мерцали отражения огней рейда. Я ничего не решал, но знал, что
сделаю, и мне это казалось совершенно естественным. Я был уверен в неопределенном и точен среди неизвестности.
Штука в том, что ему посчастливилось
сделать какой-то удивительно удачный донос, который сначала обратил на себя внимание охранительной русской
прессы, а потом дальше да шире — и вдруг с ним совершился спасительный переворот!
Много было разговоров и споров о романе; но я не помню, чтобы о нем читались рефераты и происходили прения на публичных вечерах или в частных домах. Бедность газетной
прессы делала также то, что вокруг такого произведения раздавалось гораздо меньше шуму, чем это было бы в начале XX века.
Драматурги, актеры, режиссеры,
пресса, печатающая самым серьезным тоном отчеты о театрах и операх и т. п., — все вполне уверены, что они
делают нечто очень почтенное и важное.
— Позвольте мне переговорить с моим другом Тургеневым; он так много для меня
сделал и продолжает так дружественно относиться ко мне, что я привык ему верить и никакого дела не начинать без его совета во всем, что касается русской литературы и
прессы.
Хотелось бы газетку без предварительной цензуры сварганить, отголоском Москвы ее
сделать, серой Москвы — массы, а то сами знаете, какие у нас теперь газеты мелкой-то
прессы: одна вопросами о духовенстве всем оскомину набила, другая — приставодержательством беглых профессоров занимается и в большую играет, а третья, смех и грех, совсем либеральная шипучка, благо ее редактор заведение шипучих вод имеет; об остальных и говорить нечего — все можно забить и дело
сделать ахтительное.
Федор Дмитриевич между тем работал усиленно за границей и следы этой работы, появляясь и в специальной медицинской, и в общей
прессе,
делали его имя все популярнее и популярнее в России.