Если бы был жив тот архиерей, который дал мне сокращенное образование, на манер принца, то я бы пал к его непорочным ногам, и он, яко практик, может быть, разъяснил бы мне како или некако: но он уже в то время отыде к отцам, или, просто сказать: «
дав дуба».
Неточные совпадения
Ее слова ожесточили молодую затворницу, голова ее кипела, кровь волновалась, она решилась
дать знать обо всем Дубровскому и стала искать способа отправить кольцо в дупло заветного
дуба; в это время камушек ударился в окно ее, стекло зазвенело, и Марья Кириловна взглянула на двор и увидела маленького Сашу, делающего ей тайные знаки. Она знала его привязанность и обрадовалась ему. Она отворила окно.
Старик и мальчик легли рядом на траве, подмостив под головы свои старые пиджаки. Над их головами шумела темная листва корявых, раскидистых
дубов. Сквозь нее синело чистое голубое небо. Ручей, сбегавший с камня на камень, журчал так однообразно и так вкрадчиво, точно завораживал кого-то своим усыпительным лепетом. Дедушка некоторое время ворочался, кряхтел и говорил что-то, но Сергею казалось, что голос его звучит из какой-то мягкой и сонной
дали, а слова были непонятны, как в сказке.
Молился он о тишине на святой Руси, молился о том, чтоб
дал ему господь побороть измену и непокорство, чтобы благословил его окончить дело великого поту, сравнять сильных со слабыми, чтобы не было на Руси одного выше другого, чтобы все были в равенстве, а он бы стоял один надо всеми, аки
дуб во чистом поле!
Увесистый «клоб» из ясеня или
дуба дает, вдобавок, решительное преимущество полисмену перед любым боксером, и имя мистера Гопкинса опять стало часто мелькать в хронике газет.
Там и сям вдалеке чернели лачужки озерских рыбарей, затопленные до кровли; местами выглядывали из воды безлиственные верхушки
дубов; перекидываясь целиком в гладком зеркале реки, они принимали вид маленьких островков, и только тоненькие серебристые полоски, оттенявшие эти островки,
давали чувствовать быстрину течения.
Местами берег удаляется, расходится амфитеатром и
дает место злачным лугам, оживленным одинокими столетними
дубами, под тенью которых отдыхает стадо ближней деревни.
Я думал, что уже
дуба дала со страху.
— Истинная правда. Как же иначе? У него все ребра срослись, до самого пупа. Такого, как Бузыга, хоть чем хочешь бей, а уж печенок ты ему, брат, не-ет… не отобьешь. Потому что у него печенки к ребрам приросли. А у человека печенки — это первая штука. Если у человека отбиты печени, то тому человеку больше не жить. Заслабнет, начнет харкать кровью: ни есть, ни пить не может, а там и
дуба даст…
Первое качество, вероятно, происходит от качества сока дубовых корней, а последнее — от действия солнечных лучей, потому что одиночно стоящие высокие
дубы дают мало тени.
Орешник глушил его и не
давал солнца. Но дубок тянулся кверху и стал сильнее в тени орешника. Прошло сто лет. Орешник давно засох, а
дуб из желудя поднялся до неба и раскинул шатер на все стороны.
Ловцы отдохнули, братины допив,
Сидеть им без дела не любо,
Поехали
дале, про песню забыв, —
Гусляр между тем на княжой на призыв
Бредёт ко знакомому
дубу.
— Мурава-то какая, Василий Иваныч, точно совсем из другого царства природы! Что солнышко-то может выделывать… И какая это красота — ель!.. Поспорит с
дубом… Посмотрите вот хоть на сего исполина! Что твой кедр ливанский, нужды нет, что не
дает таких сладких орешков и произрастает на низинах, а не на южных высотах!
За перилами террасы налево — гуща зелени: старых кленов и
дубов, потемневших от годов берез; посредине и вправо, вплоть до одинокого старого
дуба, — широкая просека с четкими золотыми
далями.
Тут-то вот, милые мои, король
дуба и
дал: ему бы по званию своему империал-другой неведомому хозяину на лавке оставить надо, — запас, вишь, весь вылакали. Однако ж он, по веселости лет, запамятовал, дежурный генерал не доложил, адъютант икнул, не подсказал, денщик не насмелился. Так и укатили.