Неточные совпадения
И чудилось, что в этом
далеком и сказочном городе живут радостные, ликующие люди, вся жизнь которых похожа на сладкую
музыку, у которых даже задумчивость, даже грусть — очаровательно нежны и прекрасны.
В осажденном городе Севастополе, на бульваре, около павильона играла полковая
музыка, и толпы военного народа и женщин празднично двигались по дорожкам. Светлое весеннее солнце взошло с утра над английскими работами, перешло на бастионы, потом на город, — на Николаевскую казарму и, одинаково радостно светя для всех, теперь спускалось к
далекому синему морю, которое, мерно колыхаясь, светилось серебряным блеском.
— Как тебе не совестно, Соня? И какие же это стихи. Ни смысла, ни
музыки. Обыкновенные вирши бездельника-мальчишки: розы — грозы, ушел — пришел, время — бремя, любовь — кровь, камень — пламень. А
дальше и нет ничего. Вы уж, пожалуйста, Диодор Иванович, не слушайтесь ее, она в стихах понимает, как свинья в апельсинах. Да и я — тоже. Нет, прочитайте нам еще что-нибудь ваше.
Сначала мечты Передонова приняли эротическое направление. Он представлял барышень Рутиловых в самых соблазнительных положениях. Но чем
дальше продолжалось ожидание, тем больше Передонов испытывал раздражение, — зачем заставляют его ждать. И
музыка, едва задев его мертвенно-грубые чувства, умерла для него.
В тишине вечера я начал различать звук, неопределенный, как бормотание; звук с припевом, с гулом труб, и я вдруг понял, что это
музыка. Лишь я открыл рот сказать о догадке, как послышались
далекие выстрелы, на что все тотчас обратили внимание.
И боже мой, неужели не ее встретил он потом, далеко от берегов своей родины, под чужим небом, полуденным, жарким, в дивном вечном городе, в блеске бала, при громе
музыки, в палаццо (непременно в палаццо), потонувшем в море огней, на этом балконе, увитом миртом и розами, где она, узнав его, так поспешно сняла свою маску и, прошептав: «Я свободна», задрожав, бросилась в его объятия, и, вскрикнув от восторга, прижавшись друг к другу, они в один миг забыли и горе, и разлуку, и все мучения, и угрюмый дом, и старика, и мрачный сад в
далекой родине, и скамейку, на которой, с последним, страстным поцелуем, она вырвалась из занемевших в отчаянной муке объятий его…
О дачниках нет и помину. Их точно и не было. Два-три хороших дождя — и смыта с улиц последняя память о них. И все это бестолковое и суетливое лето с духовой
музыкой по вечерам, и с пылью от дамских юбок, и с жалким флиртом, и спорами на политические темы — все становится
далеким и забытым сном. Весь интерес рыбачьего поселка теперь сосредоточен только на рыбе.
Коврин стал читать
дальше, но ничего не понял и бросил. Приятное возбуждение, то самое, с каким он давеча танцевал мазурку и слушал
музыку, теперь томило его и вызывало в нем множество мыслей. Он поднялся и стал ходить по комнате, думая о черном монахе. Ему пришло в голову, что если этого странного, сверхъестественного монаха видел только он один, то, значит, он болен и дошел уже до галлюцинаций. Это соображение испугало его, но ненадолго.
Из сада поехали
дальше, на ферму Шелестовых. Здесь остановились около ворот, вызвали жену приказчика Прасковью и потребовали парного молока. Молока никто не стал пить, все переглянулись, засмеялись и поскакали назад. Когда ехали обратно, в загородном саду уже играла
музыка; солнце спряталось за кладбище, и половина неба была багрова от зари.
Музыка гремит, пары несутся, и он сам несется куда-то все
дальше и
дальше, все выше и выше.
Дальше мы тупо и самодовольно слушаем
музыку и не в тон подпеваем незнакомым вещам. Маленькое назидательное размышление о декольте дам, если они есть, и слишком твердыми ногами мы наконец идем в опочивальню. Но что иногда случается со Мною?
Вдали смолкло, и опять по тихой улице поплыли широкие, царственные звуки. Лицо у Варвары Васильевны стало молодое и прекрасное, глаза светились. И Токарев почувствовал — это не
музыка приковала ее. В этой
музыке он, Токарев, из
далекого прошлого говорил ей о любви и счастье, ее душа тянулась к нему, и его сердце горячо билось в ответ.
Музыка прекратилась. Варвара Васильевна быстро двинулась
дальше.
В Петербурге я не оставался равнодушным ко всему тому, что там исполнялось в течение сезона. Но, повторяю, тогдашние любители не шли
дальше виртуозности игры и пения арий и романсов. Число тех, кто изучал теорию
музыки, должно было сводиться к ничтожной кучке. Да я и не помню имени ни одного известного профессора"генерал-баса", как тогда называли теорию
музыки.
Дальше он рассказал, что во время обеда во двор заходил шарманщик с девочкой, которая пела и плясала под
музыку.
А по низу, под вагонами, стелется разноголосый грохот и шум: то как песня, то как
музыка, то как чей-то чужой и непонятный разговор — и все о чужом, все о
далеком.
Он доверчиво поднимал пушистые усы и шелестел в ушах, а внизу, под ногами расстилался ровный и мелодичный шум колес, похожий на
музыку, на песню, на чей-то разговор о
далеком, грустном и милом.
Художество его не пошло
дальше легких набросок карандашом; по
музыке он преуспел лишь настолько, чтобы с трудом по слуху наигрывать на рояле мотивы из слышанных опереток; как актер он подвизался лишь на любительских сценах и сценах клуба Петербургской стороны, недалеко ушедшей от любительской, да и то во второстепенных ролях, а как писатель ограничивался сообщением полицейских отметок; впрочем, иногда появлялись его краткие заметки о художественных выставках и рецензии о концертах и спектаклях.
Дальше была снова
музыка и танцы; и в этот, кажется, вечер, именно в этот, состоялся тот самый большой, даже грандиозный бал, от которого у меня в памяти сохранился образ множества движущихся людей и необыкновенно яркого света, похожего на свет пожара или тысячи смоляных бочек.