Неточные совпадения
Так вот этот самый Клод Бернар отзывался с уважением о работах Кирсанова, когда Кирсанов еще оканчивал курс, — ну, и нельзя:
дали Кирсанову докторство,
дали года через полтора
кафедру.
Когда он, оканчивая, глубоко тронутый, благодарил публику, — все вскочило в каком-то опьянении,
дамы махали платками, другие бросились к
кафедре, жали ему руки, требовали его портрета.
Сорок лет спустя я видел то же общество, толпившееся около
кафедры одной из аудиторий Московского университета; дочери
дам в чужих каменьях, сыновья людей, не смевших сесть, с страстным сочувствием следили за энергической, глубокой речью Грановского, отвечая взрывами рукоплесканий на каждое слово, глубоко потрясавшее сердца смелостью и благородством.
Вопрос за вопросом, возражение за возражением неслись со скамей к
кафедре. Протоиерей исчерпал все тексты и, чувствуя, что они не останавливают потока возражений, прибег к последнему аргументу. Он сделал суровое лицо, подвинул к себе журнал,
давая понять, что считает беседу конченной, и сказал...
— К воскресным школам! Нет, нам надо дело делать, а они частенько там… Нет, мы сами по себе. Вы только идите со мною к Беку, чтоб не заподозрил, что это я один варганю. А со временем я вам
дам за то
кафедру судебной медицины в моей академии. Только нет, — продолжал он, махнув весело рукою, — вы неисправимы. Бегучий господин. Долго не посидите на одном месте. Провинция да идеализм загубили вас.
Обо всем этом я упоминаю потому, что такого рода крутые распорядки коснулись одного из выведенных мною лиц, а именно гегелианца Терхова, которому предстояла возможность получить
кафедру философии; но ему ее не
дали по той причине, что он был последователем Гегеля — философа, казалось бы, вовсе не разрушавшего, а, напротив, стремившегося все существующее оправдать разумом.
Пока классная
дама пробегала вооруженными пенсне глазами мои самим сердцем диктованные строки, я замирала от ожидания — увидеть ее прослезившеюся и растроганною, но каково же было мое изумление, когда «синявка», окончив письмо, бросила его небрежным движением на середину
кафедры со словами...
Врачам русским хорошо была знакома его высокая, худая фигура в косоворотке под пиджаком, с седыми волосами до плеч и некурчавящеюся бородою, как он бочком пробирался на съезде к
кафедре, читал статистику смертных казней и в заключение вносил проект резкой резолюции, как с места вскакивал полицейский пристав и закрывал собрание, не
дав ему дочитать до конца.
После десятиминутной перемены строгого и взыскательного Алексея Ивановича сменил быстрый, как ртуть, и юркий старичок-француз Ротье. Едва он уселся на
кафедре, как ко мне подошла классная
дама и шепнула, чтобы я шла в гардеробную переодеться в казенное платье.
В College de France и при Второй империи не только допускались всюду женщины, но
дамам отводили даже лучшие места — на эстраде, вокруг
кафедры.
— Пускай правительство
даст мне
кафедру в College de France и содержание в десять тысяч франков! Тогда я сейчас же закрою мою"лавочку"(boite).
Из остальных профессоров по
кафедрам политико-юридических наук пожалеть, в известной степени, можно было разве о И.К.Бабсте, которого вскоре после того перевели в Москву. Он знал меня лично, но после того, как еще на втором курсе задал мне перевод нескольких глав из политической экономии Ж. Батиста Сэя, не вызывал меня к себе, не
давал книг и не спрашивал меня, что я читаю по его предмету. На экзамене поставил мне пять и всегда ласково здоровался со мною. Позднее я бывал у него и в Москве.
Разве вы думаете, что я пойду куда-нибудь на площадь или залезу на
кафедру и
давай кричать:"Брака нет и быть не может.
Еще ребенком у себя в Орловской губернии, откуда покойный митрополит был родом и потому в более тесном смысле был моим «земляком», я слыхал о нем как о человеке доброты бесконечной. Я знал напасти и гонения, которые он терпел до занятия митрополичьей
кафедры, — гонения, которые могли бы
дать превосходнейший материал для самой живой и интересной характеристики многих лиц и их времени.