— Мне бы, тетенька, денька три отдохнуть, а потом я и опять… — сказал он. — Что ж такое! в нашем звании почти все так живут. В нашем звании как? — скажет тебе паскуда:"Я полы мыть нанялась", — дойдет до угла — и след простыл. Где была, как и что? — лучше и не допытывайся! Вечером принесет двугривенный — это, дескать, поденщина — и бери. Жениться не следовало — это так; но если уж
грех попутал, так ничего не поделаешь; не пойдешь к попу:"Развенчайте, мол, батюшка!"
— Как же не он, ваша милось, когда след его точка в точку, пуля к пуле пришлась, как родная сестра, пыжи также, кровь на рубахе… и на одежде… а он одно заладил — не виноват… Заседатель его и так, и эдак, уламывал, шпынял; его, сердечного, в пот ударило — так ничего и не поделал. Нет, уж по моему, коли
грех попутал, бух в ноги начальству и на чистую, хотя и не миновать наказания, да душе-то все легче — покаяться. А то вдруг закоренелость эдакая и откуда? Парень был — душа нараспашку…
Неточные совпадения
— Ох! за
грехи меня, старого, бог
попутал! — простонал бригадир и горько заплакал.
— Побойся Бога! Ведь ты не чеченец окаянный, а честный христианин; ну, уж коли
грех твой тебя
попутал, нечего делать: своей судьбы не минуешь!
Бог знает, какой
грех его
попутал; он, изволишь видеть, поехал за город с одним поручиком, да взяли с собою шпаги, да и ну друг в друга пырять; а Алексей Иваныч и заколол поручика, да еще при двух свидетелях!
— И сам ума не приложу, батюшка, отцы вы наши: видно, враг
попутал. Да, благо, подле чужой межи оказалось; а только, что
греха таить, на нашей земле. Я его тотчас на чужой-то клин и приказал стащить, пока можно было, да караул приставил и своим заказал: молчать, говорю. А становому на всякий случай объяснил: вот какие порядки, говорю; да чайком его, да благодарность… Ведь что, батюшка, думаете? Ведь осталось у чужаков на шее; а ведь мертвое тело, что двести рублев — как калач.
— Они всё думают, что я еще болен, — продолжал Рогожин князю, — а я, ни слова не говоря, потихоньку, еще больной, сел в вагон, да и еду; отворяй ворота, братец Семен Семеныч! Он родителю покойному на меня наговаривал, я знаю. А что я действительно чрез Настасью Филипповну тогда родителя раздражил, так это правда. Тут уж я один.
Попутал грех.
Аграфену оставили в светелке одну, а Таисья спустилась с хозяйкой вниз и уже там в коротких словах обсказала свое дело. Анфиса Егоровна только покачивала в такт головой и жалостливо приговаривала: «Ах, какой
грех случился… И девка-то какая, а вот
попутал враг. То-то лицо знакомое: с первого раза узнала. Да такой другой красавицы и с огнем не сыщешь по всем заводам…» Когда речь дошла до ожидаемого старца Кирилла, который должен был увезти Аграфену в скиты, Анфиса Егоровна только всплеснула руками.
Видный был парень Окулко и содержал всю семью, да
попутал его
грех: наткнулся он на Палача-отца.
— Вот еще выдумал! — накинулась на него Аграфена, — что ты меня всякому навязываешь, разве я какая-нибудь… Пошел вон отсюда! Много вашего брата, всякому стану вешаться на шею: не таковская! С тобой только, этаким лешим,
попутал, видно, лукавый за
грехи мои связаться, да и то каюсь… а то выдумал!
— Все чистенько бежали, а тут
грех вон где
попутал… Ну, Порша, налаживай снасть.
— За это-то, видно,
грех меня и
попутал, — продолжал Двинской.
Грех, что ли, тебя
попутал? сама ты не гадала этого над собой, не чаяла?
Да
грех больно
попутал, хозяйка-то ишь моя нездорова!
— Верьте, верьте мне, умоляю вас… — говорила она. — Я люблю честную, чистую жизнь, а
грех мне гадок, я сама не знаю, что делаю. Простые люди говорят: нечистый
попутал. И я могу теперь про себя сказать, что меня
попутал нечистый.
— Нечистый
попутал. Дозвольте мне рассказать, Петр Егорыч! Я чистую правду, как перед богом… Пущай урядник наезжает… Мой
грех, я за него и ответчик перед богом и судом, а вам всю сущую правду, как на духу… Дозвольте, ваше высокоблагородие!
— Никак нет, Петр Егорыч… Ежели я взял
грех на душу, то не от жадности, не из корысти-с, Петр Егорыч! Нечистый
попутал…
Попутал меня
грех, — послушался…
—
Попутал меня бес окаянную тоже в застольную пойти… Ирод Михайло плясал там под гармонику… Загляделась я на старости лет да заслушалась, ну и рюмочку для праздничка лишнюю тоже выпила… До самой смерти
греха не замолить такого…
— Вот уж подлинно бес ее, видимо,
попутал… Эко-с
грех какой, на богомолье отпросилась, а поди-ж ты куда хвостом вильнула… — раздраженно говорила Устинья.
— За какие ж это такие
грехи тяжкие вас Господь так
попутал?
«Беспременно этому делу виноват «старый оборотень»; умереть-то он умер, как следует, по человеческому, а домишко-то свой не забыл, душа-то его черная по земле мечется, нет-нет, да и навестит старое жилище, — рассуждали между собою соседи. — Так вот Ираиду видно
грех и
попутал, связалась с оборотнем, может он и вид мужа принял, и принесла дочку».
— Умер барин-то… Вольную на мое имя в столе нашли, в шифоньерке шестьдесят тысяч деньгами… Два имения после него богатейших остались… В моем же кармане сто тысяч… Капитал, ох, какой, по тому времени, мне капитал-то казался… Гора…
Попутал бес, взял я вольную, да и ушел с деньгами-то… Думаю, и дочке бариновой хватит… Богачкой ведь сделалась… Вот в чем
грех мой… Простите…
— Не кручинься, бабушка, — примолвила цыганка. — Мои
грехи, видно, меня и
попутали; захотела вдруг разбогатеть!.. В городе же скажем, что обварилась кипятком, вытаскивая горшок из печи…