Неточные совпадения
Потом, забыв вынуть ключи их тульских
замков у бюро и шкафов, стелют пуховики, которых достанет всем, сколько бы
гостей ни приехало.
Мне пришел на память древний
замок и мрачная комната, в которой
гостил и ночевал какой-нибудь Плантагенет или Стюарт.
— А что, Яков Васильич, теперь у вас время свободное, а лето жаркое, в городе душно, пыльно: не подарите ли вы нас этим месяцем и не
погостите ли у меня в деревне? Нам доставили бы вы этим большое удовольствие, а себе, может быть, маленькое развлечение. У меня местоположение порядочное, есть тоже садишко, кое-какая речонка, а кстати вот mademoiselle Полина с своей мамашей будут жить по соседству от нас, в своем
замке…
Но Передонов поспешно унес бутылку, и слышно было, как звенел
замок у шкапика, в котором он спрятал вино. Вернувшись к
гостям, он, чтобы переменить разговор, стал говорить о княгине. Он угрюмо сказал...
Крутицкий. Ай, ай, ай! Что я слышал-то, что я слышал! Что затевают! Что девают! Вот она, жизнь-то наша! Убить сбираются, ограбить! Уберег меня бог, уберег. А я вот услыхал, ну и спрячусь, сам-то и цел буду. Ну, и пусть их приходят, пусть
замки ломают. Приходите, приходите! Милости просим! Немного найдете. Мы и дверей не запрем! Хорошо бы их всех, как в ловушку, а потом кнутиком. Иголочку бы с ниточкой мне поискать. Ну, да еще поспею. Приводи
гостей, Петрович, приводи! А я пока вот в полицию схожу. (Уходит).
Становиха отперла
замок и впустила
гостей в баню. Дюковский чиркнул спичкой и осветил предбанник. Среди предбанника стоял стол. На столе рядом с маленьким толстеньким самоваром стоял супник с остывшими щами и блюдо с остатками какого-то соуса.
Явилась ли это сама душа покойника в новой оболочке, полученной ею в другом мире, из которого она вернулась на мгновение, чтобы наказать оскорбительную дерзость, или, быть может, это был еще более страшный
гость, — сам дух
замка, вышедший сквозь пол соседней комнаты из подземелья!..
Поданы были сани, и «пане коханку» с
гостями проехал по снегу из
замка до костела, несмотря на то, что солнце палило.
— Ах, ты, зяблик! — заметил, смеясь, Фриц. — Завернись хорошенько в волчью шкуру да глотни еще из фляги. Душа мера: пей сколько хочешь! Ведь мы сегодня не мало отбили вина, которое везли в
замок гроссмейстера для угощения его
гостей.
Мы должны открыть читателю ошибку Луизы и обитателей
замка, встретивших
гостя.
Приехав в Париж к сестре
погостить, она совершенно случайно попала в
замок де Дион.
Домоправительница особенно желала ему понравиться, чтобы заслужить богатый подарок в день свадьбы, и потому, распушенная, как пава, в гродетуровый, радужного цвета, робронд [Робронд (роброн) — старинное дамское платье с кринолином.], стянутая, как шестнадцатилетняя девушка, едва двигаясь в обручах своих фижм [Фижмы — старинная женская юбка на китовом усе.], она поспешила предстать в этом наряде на террасу
замка, откуда можно было скорее увидеть прибытие ожидаемого
гостя.
— Черт возьми, — прервал его Доннершварц, — не дожидаться ли нам, пока
замок займут толпы бродяг. Кто боится измять свои латы и истоптать серебряные подковы у лошади, того мы защитим встречей нашей с незваными
гостями, но добычей не поделимся с ним. Так мы условились с фон Ферзеном и, черт возьми, кто помышляет нам своими ребяческими советами исполнить прямое рыцарское дело!
Адольф, до вступления своего в университет, нередко
гостил по нескольку месяцев в
замке баронессы Зегевольд, желавшей укрепить привычкою будущий союз его с Луизой.
Он посмотрел в последний раз на свою дочь, встал и медленно вышел из комнаты к
гостям, которые продолжали пировать в готической столовой
замка Гельмст, заранее торжествуя победу над русскими бродягами. Не рано ли?
Он посмотрел в последний раз на свою дочь, встал и медленно вышел из комнаты к
гостям, которые продолжали пировать в готической столовой
замка Гельмст, заранее торжествуя победу над русскими бродягами.
Почти все окна
замка горели огнями, из них слышался какой-то гул, звон посуды и говор. Фон-Ферзен встречал все новых и новых
гостей, рыцарей — своих союзников. Печальный юноша поднял взор свой к одному из верхних окон, задернутых двумя сборчатыми полосами занавесок, за которыми, как ему казалось, промелькнула знакомая ему фигура.
— Ах ты, зяблик! — заметил, смеясь, Фриц. — Завернись в волчью шкуру, да глотни еще из фляги. Душа мера, пей сколько хочешь! Ведь мы сегодня немало отпили вина, которое везли в
замок гроссмейстера для угощения его
гостей.
— Я приехал в Париж по делу к моему банкиру и адвокату и сегодня же уезжаю к себе в
замок… Надеюсь, что и ты приедешь ко мне
погостить и поохотиться. Теперь в Париже ты рискуешь умереть со скуки, — сказал граф.
Почти все окна
замка горели огнями, из-за них слышался какой-то гул, звон посуды и говор. Фон Ферзен встречал все новых и новых
гостей, рыцарей — своих союзников. Печальный юноша поднял взор свой к одному из верхних окон, задернутых двумя сборчатыми полами занавесок, за которыми, как ему казалось, промелькнула знакомая фигура.
Когда Николай Герасимович приехал,
гостей было человек до тридцати, в том числе двенадцать дам, дня через два некоторые из
гостей покинули
замок, а на место их приехали новые.
— Вот видишь: вчера, когда бароны с кучерами высвободили своих лошадей из путов, в которые мы, с дядею Фрицем, их загнали; когда двуногие
гости баронессины ускакали на четвероногих, поднялась в
замке пыль столбом.
Он прибавлял, что скоро наступит день рождения последней, что ко дню этому делаются большие приготовления в
замке и что со всех концов Лифляндии должны съехаться в него сотни
гостей: баронов, военных, профессоров, судей, купцов и студентов; а может быть, и тысячи их соберутся, прибавлял он с коварною усмешкой.
— Черт возьми, — прервал его Доннершварц, — не дождаться ли нам, пока
замок займут толпы бродяг. Кто боится измять свои латы и истоптать серебряные подковы у лошади, того мы защитим встречей нашей с незваными
гостями, но добычей не поделимся с ним. Так мы условились с фон-Ферзен и, черт возьми, кто помешает нам своими ребяческими советами исполнить прямое рыцарское дело!
Ему поручено было распорядиться о приеме дорогих
гостей, выступавших из
замка.
Милый
гость говорил приятно и умно, рассказывал, что он определен в корпус Шлиппенбаха; шутя, прибавлял, что назначен со своим эскадроном быть защитником гельметского
замка и что первою обязанностью почел явиться в доме, в котором с детства был обласкан и провел несколько часов, приятнейших в его жизни.