Любовь к Лизе, как прилив и отлив моря, то набегала на его сердце бурными, кипучими волнами, то успокаивалась на мысли, что если она к нему равнодушна, так он пустит свои
горячие надежды по ветру и по-прежнему обратится к одним заботам о благосостоянии матери и сестер.
Неточные совпадения
Верочка начала выгружать весь запас собранных ею наблюдений, постоянно путаясь, повторяла одно и то же несколько раз.
Надежда Васильевна с безмолвным сожалением смотрела на эту
горячую сцену и не знала, что ей делать и куда деваться.
И ей казалось, что сам Христос, которого она всегда любила смутной любовью — сложным чувством, где страх был тесно связан с
надеждой и умиление с печалью, — Христос теперь стал ближе к ней и был уже иным — выше и виднее для нее, радостнее и светлее лицом, — точно он, в самом деле, воскресал для жизни, омытый и оживленный
горячею кровью, которую люди щедро пролили во имя его, целомудренно не возглашая имени несчастного друга людей.
Но пота не появлялось; напротив, тело становилось все
горячее и
горячее, губы запеклись, язык высох и бормотал какие-то несвязные слова. Всю остальную ночь
Надежда Владимировна просидела у его постели, смачивая ему губы и язык водою с уксусом. По временам он выбивался из-под одеяла и пылающею рукою искал ее руку. Мало-помалу невнятное бормотанье превратилось в настоящий бред. Посреди этого бреда появлялись минуты какого-то вымученного просветления. Очевидно, в его голове носились терзающие воспоминания.
Любовь к самому себе,
горячая, полная
надежд, молодая любовь ко всему, чтò только было хорошего в его душе (а ему казалось теперь, что только одно хорошее было в нем), заставляла его плакать и бормотать несвязные слова.
Надежда Антоновна. «Сказала». Мало ли что может сказать женщина в раздражении! Как бы жена ни оскорбила мужа, все-таки надо жалеть жену больше, чем мужа. Мы так слабы, так нервны, нам всякая ссора так дорого обходится.
Горячая женщина скоро сделает глупость, скоро и одумается.
Чтобы как-нибудь развлечься, он занялся с Басистовым, много с ним разговаривал и нашел в нем
горячего, живого малого, с восторженными
надеждами и не тронутой еще верой.
Целый день Германн был чрезвычайно расстроен. Обедая в уединенном трактире, он, против обыкновения своего, пил очень много, в
надежде заглушить внутреннее волнение. Но вино еще более
горячило его воображение. Возвратясь домой, он бросился, не раздеваясь, на кровать и крепко заснул.
Почему я в самом деле не спросил Бессонова? Я и теперь не могу ответить на этот вопрос. Тогда я еще ничего не понимал в отношениях его к
Надежде Николаевне. Но смутное предчувствие чего-то необыкновенного и таинственного, что должно было случиться между этими людьми, уже и тогда наполняло меня. Я хотел остановить Бессонова в его
горячей речи об оппортунизме, хотел прервать его изложение спора о том, развивается ли в России капитализм или не развивается, но всякий раз слово останавливалось у меня в горле.
Мне представилась такая приятная будущность, такое неожиданное исполнение моих мечтательных желаний и несбыточных
надежд, что я мгновенно соскочил с декламаторских ходуль, бросился на шею к Шушерину и дал полную свободу моей живой и
горячей природе.
Я вспоминаю дни ученья,
Горячей дружбы увлеченья,
Проказы милых школьных лет,
Надежды силы молодые
И грезы светлые, живые
И чистой юности рассвет…
— Здравствуйте, — видимо, умышленно холодно отвечала на
горячее приветствие
Надежда Александровна, отшатнувшись от Щепетович.
— Марья Петровна, если вы захотите, то ваш отец завтра же откроет вам свои
горячие объятия. Несчастный! Только
надежда вас увидеть, одна эта
надежда привязывает его к жизни…