Народная молва говорила, что, когда Потемкина, по приезде в Чернигов в 1791 году, встречали колокольным звоном во все
городские колокола, он отличил звук богословского колокола и с удовольствием слушал его.
Неточные совпадения
Соборная площадь кипит народом; на огромном ее просторе снуют взад и вперед пестрые вереницы богомолок; некоторые из них, в ожидании благовестного
колокола, расположились на земле, поближе к полуразрушенному
городскому водоему, наполнили водой берестяные бураки и отстегнули запыленные котомки, чтобы вынуть оттуда далеко запрятанные и долгое время береженные медные гроши на свечу и на милостыню.
У
городской заставы его встретил малиновый звон
колоколов; это был благовест ко всенощной.
Надежда Федоровна шла утром купаться, а за нею с кувшином, медным тазом, с простынями и губкой шла ее кухарка Ольга. На рейде стояли два каких-то незнакомых парохода с грязными белыми трубами, очевидно, иностранные грузовые. Какие-то мужчины в белом, в белых башмаках, ходили по пристани и громко кричали по-французски, и им откликались с этих пароходов. В маленькой
городской церкви бойко звонили в
колокола.
— Слушайте! Это одиннадцать часов, кажется? — сказал я, когда мерный звук
колокола загудел с отдаленной
городской башни. Она вдруг остановилась, перестала смеяться и начала считать.
В
городском саду, на деревьях, — там, где среди голых верхушек торчали пустые гнезда, без умолку кричали и гомозились галки. Они отлетали и тотчас же возвращались, качались на тонких ветках, неуклюже взмахивая крыльями, или черными тяжелыми комками падали сверху вниз. И все это — и птичья суета, и рыхлый снег, и печальный, задумчивый перезвон
колоколов, и запах оттаивающей земли — все говорило о близости весны, все было полно грустного и сладостного, необъяснимого весеннего очарования.
С
городской горы порой раздаются редкие, заунывные удары
колоколов — то церковные сторожа повещают попа с прихожанами, что не даром с них деньги берут, исправно караулят от воров церковь Божию.
Вывезя вечевой
колокол за
городские ворота, один отряд воинов, сопровождавших его, отделился от прочих и снова поскакал в город.
Софийская площадь очистилась. Мертвые тела поклали на носилки и похоронили по христианскому обряду за
городским валом,
колокола замолкли, и вече стало представлять собою простую мирскую сходку.
Софийская площадь очистилась. Мертвые тела положили на носилки и похоронили по христианскому обряду за
городским валом,
колокола замолкли, и вече перестало представлять собой простую мирскую сходку.
Моя камера находится на высоте пятого этажа, и в решетчатое окно открывается прекрасный вид на далекий город и часть пустынного поля, уходящего направо; налево же, вне пределов моего зрения, продолжается предместье города и находится, как мне сказали, церковь с прилегающим к ней
городским кладбищем. О существовании церкви и даже кладбища я знал, впрочем, и раньше по печальному перезвону
колоколов, какого требует обычай при погребении умерших.