Неточные совпадения
Осип,
слуга, таков, как обыкновенно бывают
слуги несколько пожилых лет. Говорит сурьёзно, смотрит несколько вниз, резонер и любит себе самому читать нравоучения для своего барина.
Голос его всегда почти ровен, в разговоре с барином принимает суровое, отрывистое и несколько даже грубое выражение. Он умнее своего барина и потому скорее догадывается, но не любит много говорить и молча плут. Костюм его — серый или синий поношенный сюртук.
Он запечатывал конверт к адвокату, когда услыхал громкие звуки
голоса Степана Аркадьича. Степан Аркадьич спорил со
слугой Алексея Александровича и настаивал на том, чтоб о нем было доложено.
Проходя через первую гостиную, Левин встретил в дверях графиню Боль, с озабоченным и строгим лицом что-то приказывавшую
слуге. Увидав Левина, она улыбнулась и попросила его в следующую маленькую гостиную, из которой слышались
голоса. В этой гостиной сидели на креслах две дочери графини и знакомый Левину московский полковник. Левин подошел к ним, поздоровался и сел подле дивана, держа шляпу на колене.
Селифан принялся стучать, и скоро, отворив калитку, высунулась какая-то фигура, покрытая армяком, и барин со
слугою услышали хриплый бабий
голос...
— Интересуюсь понять намеренность студентов, которые убивают верных
слуг царя, единственного защитника народа, — говорил он пискливым, вздрагивающим
голосом и жалобно, хотя, видимо, желал говорить гневно. Он мял в руках туго накрахмаленный колпак, издавна пьяные глаза его плавали в желтых слезах, точно ягоды крыжовника в патоке.
Захочет ли чего-нибудь Илья Ильич, ему стоит только мигнуть — уж трое-четверо
слуг кидаются исполнять его желание; уронит ли он что-нибудь, достать ли ему нужно вещь, да не достанет, — принести ли что, сбегать ли за чем: ему иногда, как резвому мальчику, так и хочется броситься и переделать все самому, а тут вдруг отец и мать, да три тетки в пять
голосов и закричат...
Пришло утро; в 8 часов
слуга постучался к вчерашнему приезжему — приезжий не подает
голоса;
слуга постучался сильнее, очень сильно — приезжий все не откликается.
Когда составили определение, Кирсанов позвонил
слугу и попросил его позвать Полозова в зал консилиума. Полозов вошел. Важнейший из мудрецов, приличным грустно — торжественным языком и величественно — мрачным
голосом объявил ему постановление консилиума.
— Скажи Кирилу Петровичу, чтоб он скорее убирался, пока я не велел его выгнать со двора… пошел! —
Слуга радостно побежал исполнить приказание своего барина; Егоровна всплеснула руками. «Батюшка ты наш, — сказала она пискливым
голосом, — погубишь ты свою головушку! Кирила Петрович съест нас». — «Молчи, няня, — сказал с сердцем Владимир, — сейчас пошли Антона в город за лекарем». — Егоровна вышла.
Маша не обратила никакого внимания на молодого француза, воспитанная в аристократических предрассудках, учитель был для нее род
слуги или мастерового, а
слуга иль мастеровой не казался ей мужчиною. Она не заметила и впечатления, ею произведенного на m-r Дефоржа, ни его смущения, ни его трепета, ни изменившегося
голоса. Несколько дней сряду потом она встречала его довольно часто, не удостоивая большей внимательности. Неожиданным образом получила она о нем совершенно новое понятие.
Не будучи в состоянии угомонить этот тайный
голос, она бесцельно бродила по опустелым комнатам, вглядывалась в церковь, под сенью которой раскинулось сельское кладбище, и припоминала. Старик муж в могиле, дети разбрелись во все стороны, старые
слуги вымерли, к новым она примениться не может… не пора ли и ей очистить место для других?
Бывал и обер-полицмейстер А. А. Козлов, не пропускавший ни одного значительного пожара. По установленному издавна порядку о каждом пожаре посетители Английского клуба извещались: входил специальный
слуга в залы, звонил звонком и тихим, бархатным
голосом извещал...
Мало ли, много ли тому времени прошло: скоро сказка сказывается, не скоро дело делается, — стала привыкать к своему житью-бытью молодая дочь купецкая, красавица писаная, ничему она уж не дивуется, ничего не пугается, служат ей
слуги невидимые, подают, принимают, на колесницах без коней катают, в музыку играют и все ее повеления исполняют; и возлюбляла она своего господина милостивого, день ото дня, и видела она, что недаром он зовет ее госпожой своей и что любит он ее пуще самого себя; и захотелось ей его
голоса послушать, захотелось с ним разговор повести, не ходя в палату беломраморную, не читая словесов огненных.
— Да вы спросите, кто медали-то ему выхлопотал! — ведь я же! — Вы меня спросите, что эти медали-то стоят! Может, за каждою не один месяц, высуня язык, бегал… а он с грибками да с маслицем! Конечно, я за большим не гонюсь… Слава богу! сам от царя жалованье получаю… ну, частная работишка тоже есть… Сыт, одет… А все-таки, как подумаешь: этакой аспид, а на даровщину все норовит! Да еще и притесняет! Чуть позамешкаешься — уж он и тово…
голос подает: распорядись… Разве я
слуга… помилуйте!
Ровно в восемь часов я в сюртуке и с приподнятым на голове коком входил в переднюю флигелька, где жила княгиня. Старик
слуга угрюмо посмотрел на меня и неохотно поднялся с лавки. В гостиной раздавались веселые
голоса. Я отворил дверь и отступил в изумлении. Посреди комнаты, на стуле, стояла княжна и держала перед собой мужскую шляпу; вокруг стула толпилось пятеро мужчин. Они старались запустить руки в шляпу, а она поднимала ее кверху и сильно встряхивала ею. Увидевши меня, она вскрикнула...
— В квартал ходил? — повторил тот же женский
голос.
Слуга пробормотал что-то. — А?.. Пришел кто-то?.. — послышалось опять. — Барчук соседний? Ну, проси.
Забиякин. Ваше сиятельство изволите говорить: полицеймейстер! Но неужели же я до такой степени незнаком с законами, что осмелился бы утруждать вас, не обращавшись прежде с покорнейшею моею просьбой к господину полицеймейстеру! Но он не внял моему
голосу, князь, он не внял
голосу оскорбленной души дворянина… Я старый
слуга отечества, князь; я, может быть, несколько резок в моей откровенности, князь, а потому не имею счастия нравиться господину Кранихгартену… я не имею утонченных манер, князь…
— Вы ведь не… Не желаете ли завтракать? — спросил хозяин, на этот раз изменяя привычке, но с таким, разумеется, видом, которым ясно подсказывался вежливый отрицательный ответ. Петр Степанович тотчас же пожелал завтракать. Тень обидчивого изумления омрачила лицо хозяина, но на один только миг; он нервно позвонил
слугу и, несмотря на всё свое воспитание, брезгливо возвысил
голос, приказывая подать другой завтрак.
В эту минуту послышался на дворе шум. Несколько
голосов говорили вместе.
Слуги Морозова звали друг друга. Боярин стал прислушиваться. Шум усиливался. Казалось, множество людей врывалось в подклети. Раздался выстрел.
Что же ты сделал тогда, государь? Тогда, — продолжал Морозов, и
голос его задрожал, и колокольцы затряслись на одежде, — тогда тебе показалось мало бесчестия на
слуге твоем, и ты порешил опозорить его еще неслыханным, небывалым позором! Тогда, — воскликнул Морозов, отталкивая стол и вставая с места, — тогда ты, государь, боярина Морозова одел в шутовской кафтан и велел ему, спасшему Тулу и Москву, забавлять тебя вместе со скаредными твоими кромешниками!
— Я знаю, чем всё кончится, я, брат, имею
слуг таких — мне всё известно вперёд за день! Есть такие
голоса…
А генерала жалко. Из всех людей, которых я встретил в это время, он положительно самый симпатичнейший человек. В нем как-то все приятно: и его
голос, и его манеры, и его тон, в котором не отличишь иронии и шутки от серьезного дела, и его гнев при угрозе господством «безнатурного дурака», и его тихое: «вот и царского
слугу изогнули, как в дугу», и даже его не совсем мне понятное намерение идти в дворянский клуб спать до света.
— Но я целовал крест добровольно. Отец Авраамий, не вынужденная клятва тяготит мою душу; нет, никто не побуждал меня присягать королевичу польскому! и тайный, неотступный
голос моей совести твердит мне ежечасно: горе клятвопреступнику! Так, отец мой! Юрий Милославский должен остаться
слугою Владислава; но инок, умерший для света, служит единому богу…
Юрий отпустил своего провожатого, и через четверть часа наши путешественники доехали до монастырских ворот. Не скоро достучались они привратника; наконец калитка отворилась, и монастырский
слуга, протирая заспанные глаза, спросил сердитым
голосом...
Тут двое
слуг, войдя поспешно, растворили дверь настежь, и боярин Кручина вошел в комнату. Все присутствующие вытянулись в нитку и отвесили молча по низкому поклону; одна Власьевна, забыв должное к нему уважение, закричала громким
голосом...
Громкий крик, раздавшийся на дворе, рассеял на минуту его мрачные мысли; он подошел к окну: посреди двора несколько
слуг обливали водою какого-то безобразного старика; несчастный дрожал от холода, кривлялся и, делая престранные прыжки, ревел нелепым
голосом.
Один из
слуг, не вставая с места, спросил грубым
голосом Юрия: кого ему надобно?
Оробевшие
слуги отступили назад, а боярин, задыхаясь от злобы, в продолжение нескольких минут не мог вымолвить ни слова. Наконец, оборотясь к поляку, сказал прерывающимся
голосом...
— Ничего-о! — слышал Илья скрипучий
голос Еремея. — Ты только одно знай — бог! Ты вроде крепостного у него… Сказано — раб! Бог твою жизнь видит. Придёт светлый день твой, скажет он ангелу: «
Слуга мой небесный! иди, облегчи житьё Терентию, мирному рабу моему…»
Проходя под закрытым окном одного трактирного заведения, я вдруг услыхал
голос нашего
слуги Василия, молодого развязного малого, великого «лентяя и шалопая», как выражался мой отец, — но великого также покорителя женских душ, на которых он действовал острословием, пляской и игрою на то́рбане [Торбан — народный струнный инструмент.].
Голос: «
Слуга вашего величества господин де Мольер».
Слуга отправился за перегородку и скоро вернулся с стаканом чаю, связкой городских котёлок и сливочником на железном подносе. Барин принялся пить чай, но не успел он отхлебнуть двух глотков, как в соседней комнате послышался стук вошедших людей и чей-то пискливый
голос спросил...
— Неправда, неправда, — заговорил Яшка каким-то страдальчески-возбужденным
голосом. — Ишь чего выдумали, беззаконники! Неправда, не верь им, Володимер, не верь
слугам антихристовым. Нет моего никакого преступления. Отрекись, вишь, от бога, от великого государя, тогда отпустим. Где же отречься?.. Невозможно мне. Сам знаешь: кто от бога, от истинного прав-закону отступит, — мертв есть. Плотью-то он живет, а души в нем живой нету…
Последовало непродолжительное молчание, во время которого лицо графа бледнело больше и больше. Вдруг страшный удар в голову ошеломил Лухнова. Он упал на диван, стараясь захватить деньги — и закричал таким пронзительно-отчаянным
голосом, которого никак нельзя было ожидать от его всегда спокойной и всегда представительной фигуры. Турбин собрал лежащие на столе остальные деньги, оттолкнул
слугу, который вбежал было на помощь барину, и скорыми шагами вышел из комнаты.
Барбара закричала неистовым
голосом, призывая
слуг, и хотела силою удержать в доме госпожу. Но Мафальда быстрым ударом повергла на пол злую приставницу свою, локтями и кулаками растолкала всех
слуг и служанок и выбежала на улицу нагая, громко вопия...
Истомленный от жары и от мундира, вернулся он в свою комнатку и, раздевшись, бросился на постель, приказав китайцу-слуге разбудить себя в шесть часов. Но заснуть ему пришлось не скоро: до него доносились крикливые
голоса и шум катающихся шаров в бильярдной комнате, вдобавок духота в комнате была нестерпимая. Вообще первые впечатления не были благоприятны, и Володя, признаться, в душе покорил беспокойного адмирала, который послал его в Кохинхину.
Михаил Андреевич в самом деле почувствовал потребность ободриться и, возвысив
голос, сказал оставшемуся
слуге...
Когда они доехали до Рыбацкого, короткий осенний день уже начал меркнуть. В окнах бодростинского дома светились огни. На крыльце приезжие встретились со
слугами, которые бежали с пустою суповою вазой: господа кушали. В передней, где они спросили о здоровье Ларисы, из столовой залы был слышен говор многих
голосов, между которыми можно было отличить
голос Висленева. О приезжих, вероятно, тотчас доложили, потому что в зале мгновенно стихло и послышался
голос Глафиры: «проводить их во флигель».
— Остановитесь! Иван, сюда! Ко мне! Мой бедный, слепой Иван! — послышался слабый
голос короля, и в один миг Дуль-Дуль растолкал свиту и очутился перед своим
слугою.
Их встретил старый Антон,
слуга и помощник лесничего, и повел их по целому ряду громадных высоких комнат. На каждом шагу мальчики ахали от удивления. Это был совсем особенный дом — со всевозможными башенками, затеями, витыми лесенками и громадным двухсветным залом. Он скорее походил на какой-нибудь замок или дворец. Дети с удивлением разглядывали тяжелую, массивную мебель, а старый Антон, благообразный и высокий старик, рассказывал им в это время своим протяжным, приятным
голосом...
Вид зарева действует на всех одинаково. Как барыня, так и
слуги чувствуют внутреннюю дрожь и холод, такой холод, что дрожат руки, голова,
голос… Страх велик, но нетерпение еще сильнее… Хочется подняться выше и увидеть самый огонь, дым, людей! Жажда сильных ощущений берет верх над страхом и состраданием к чужому горю. Когда зарево бледнеет или кажется меньше, кучер Гаврила радостно заявляет...
В стенах темно-коричневого домика уже не раздавался властный
голос «старой барыни», всецело передавшей бразды несложного хозяйственного правления в руки Натальи Федоровны — «ангела-графинюшки», как называли ее прислуга и даже соседи, хотя сама она очень не любила упоминания ее титула, а домашним
слугам было строго-настрого запрещено именовать ее «ваше сиятельство».
Слуга напомнил, что пора к обедне. В самом деле, она началась, и Волынская, бросив еще взгляд на бугор, где, казалось, почивало существо, для нее бесценное, шатаясь, побрела с своим младенцем в церковь. Там дьячок читал уж апостол. Кроме двух, трех старух, богомольцев никого не было. Невольно взглянул чтец на пришедших… и что ж? он смешался…
голос его начал прерываться более и более, наконец слезы задушили его.
— Это не наше дело! — вскричали королевские
слуги в один
голос. Приказано, чтобы вся деревня встретила короля с подобающими дарами и чтоб король видел довольные, сытые, радостные лица своих подданных.
Король-птица не мог удержаться. Он решил крикнуть, что ложь, что такого приказа он не издавал, что он никогда не решился бы отнимать что-либо у своих бедных подданных. Но вместо королевского
голоса раздалось лишь карканье птицы, которое осталось непонятным королевским
слугам…
И по уходе
слуги, не обращая ни малейшего внимания на горячность своего зятя, сказал ему тем же ровным, металлическим
голосом...
— Тьфу, ну те к чорту, — раздавался
голос, покрываемый хохотом денщиков и
слуг.
В середине службы
голоса духовенства вдруг замолкли; духовные лица шопотом сказали что-то друг другу; старый
слуга, державший руку графа, поднялся и обратился к дамам.
— За мою руку держись, уронишь так, — послышался ему испуганный шопот одного из
слуг, — снизу… еще один, — говорили
голоса, и тяжелые дыхания и переступанья ногами людей стали торопливее, как будто тяжесть, которую они несли, была сверх сил их.
И порционный сейчас же начал сразу ровным, тихим
голосом всю ту историю, которую я передал уже со слов своей знакомой няни, но только порцион ее излагал в самом сильном конкрете: «Жил возле рынка генерал… имел верного слугу-камердинера.