Неточные совпадения
Говорила она с акцентом, сближая слова тяжело и медленно. Ее лицо побледнело, от этого черные глаза ушли еще глубже, и у нее дрожал подбородок.
Голос у нее был бесцветен, как у человека с больными легкими, и от этого слова казались еще тяжелей. Шемякин, сидя в углу рядом с Таисьей, взглянув на
Розу, поморщился, пошевелил усами и что-то шепнул в ухо Таисье, она сердито нахмурилась, подняла руку, поправляя волосы над ухом.
Слегка покачиваясь на ногах, офицер остановился перед Джеммой и насильственно-крикливым
голосом, в котором, мимо его воли, все таки высказывалась борьба с самим собою, произнес: «Пью за здоровье прекраснейшей кофейницы в целом Франкфурте, в целом мире (он разом „хлопнул“ стакан) — и в возмездие беру этот цветок, сорванный ее божественными пальчиками!» Он взял со стола
розу, лежавшую перед прибором Джеммы.
Столпообразные раины,
Звонко-бегущие ручьи
По дну из камней разноцветных,
И кущи
роз, где соловьи
Поют красавиц, безответных
На сладкий
голос их любви...
Воскресенский вдруг встал; не глядя ни на кого, с потупленными глазами неуклюже обошел стол и торопливо сбежал с балкона в цветник, где сладко и маслено пахло
розами. За своей спиной он слышал тревожный
голос Анны Георгиевны...
Влюбленные, Заговорщики, Придворный, Продавщица
роз, Рабочие, Франты, Нищие, Лица и
Голоса в толпе.
— Аминат! Моя бедная! — вздохнул, подходя к ней, дедушка. — Твои слепые глаза не могут порадоваться на новую
розу Дагестана… Но
голос сердца подскажет тебе, кто пред тобой. — С этими словами он легонько подтолкнул меня навстречу старушке.
— Слушай, ты! — крикнул он своим грубым
голосом, — не глупи! Домой ты не пойдешь, a останешься у меня, в моей труппе, благо она не велика, как сама видишь. Я научу тебя всяким штукам, а ты мне поможешь зарабатывать деньги, как Петька,
Роза и Андрей. Вот тебе мое последнее слово.
Хозяин хохотал во весь свой богатырский
голос, держась за бока, раскачиваясь из стороны в сторону; ему вторил Петька, вертясь волчком на одном месте, и, наконец, красивая
Роза пронзительно подвизгивала, хихикая себе под нос и утирая слезы смеха, выступившие ей на глаза.
—
Роза!
Роза! Проснитесь! — закричала не своим
голосом Тася. — Она отрезала вам волосы! Она отрезала вам косу! — теребя сонную девочку лепетала она в страхе.
«Как хороши, как свежи были
розы», — звенит мой и не мой как будто, а чей-то чужой
голос. Говорю прекрасные слова тургеневского стихотворения в прозе, а сердце так и пляшет, так и скачет в груди.
„Ваше благородие! — сказала
Роза голосом, в котором выражались смущение и боязнь подпасть гневу ее властителя. — Позвольте мне к заключенному… вам известно… я, презренная тварь, люблю… связи давнишние…”
У стен тюремных раздался с тремя перерывами
голос часового: это был знак, что все изготовлено Фрицем. А
Роза еще ничего не сделала! Она затрепетала всем телом; из раны на груди кровь забила ключом. Несмотря на свои страдания, она старалась оправиться и отвечала довольно твердо: „Разве я полоумная! разве мне виселица мила?”
Принесли крылатые дети в роскошный небесный сад Галю, положили на душистую полянку, сплошь покрытую ароматными листьями и
розами, и, встав вокруг нее, запели звонкими красивыми
голосами, какие могут быть только у ангелов...
„Смерть! скорее смерть! — воскликнул Паткуль задыхающимся
голосом; потом обратил мутные взоры на бедную девушку, стал перед ней на колена, брал попеременно ее руки, целовал то одну, то другую и орошал их слезами. — Я погубил тебя! — вскричал он. — Я, второй Никласзон! Господи! Ты праведен; Ты взыскиваешь e меня еще здесь. О друг мой, твоя смерть вырвала из моего сердца все чувства, которые питал я к другой.
Роза! милая
Роза! у тебя нет уже соперницы: умирая, я принадлежу одной тебе”.
Стража с офицером, вновь наряженным, вошла.
Роза в безумии погрозила на них пилою и
голосом, походившим на визг, заговорила и запела: „Тише!.. не мешайте мне… я пилю, допилю, друга милого спасу… я пилю, пилю, пилю…” В это время она изо всех сил пилила, не железо, но ногу Паткуля; потом зашаталась, стиснула его левою рукою и вдруг пала.
Розу подняли… Она… была мертвая.