«Это, мол, верно: они без денег ничего не могут». Ну, а Агашимола, он из дальней орды был, где-то над самым Каспием его косяки ходили, он очень лечиться любил и позвал меня свою ханшу попользовать и много
голов скота за то Емгурчею обещал. Емгурчей меня к нему и отпустил: набрал я с собою сабуру и калганного корня и поехал с ним. А Агашимола как взял меня, да и гайда в сторону со всем кочем, восемь дней в сторону скакали.
Неточные совпадения
Трещит по улицам сердитый тридцатиградусный мороз, визжит отчаянным бесом ведьма-вьюга, нахлобучивая на
голову воротники шуб и шинелей, пудря усы людей и морды
скотов, но приветливо светит вверху окошко где-нибудь, даже и в четвертом этаже; в уютной комнатке, при скромных стеариновых свечках, под шумок самовара, ведется согревающий и сердце и душу разговор, читается светлая страница вдохновенного русского поэта, какими наградил Бог свою Россию, и так возвышенно-пылко трепещет молодое сердце юноши, как не случается нигде в других землях и под полуденным роскошным небом.
— Оно и видно, что для
скотов, — прозвучал бас над
головой Самгина, и стало очень тихо, а через несколько секунд ветеринар сказал, шумно вздохнув...
Стал жалостлив беспримерно, даже к
скотам: увидал из окна, как мужик стегал лошадь по
голове безобразно, и тотчас выслал и купил у него лошадь за вдвое цены.
Когда наконец англичане доберутся до них и в неприступных убежищах, тогда они смиряются, несут повинные
головы, выдают часть оружия и
скота и на время затихают, грабя изредка, при случае.
Я хотел было заснуть, но вдруг мне пришло в
голову сомнение: ведь мы в Африке; здесь вон и деревья, и
скот, и люди, даже лягушки не такие, как у нас; может быть, чего доброго, и мыши не такие: может быть, они…
— Ну вот. А ты говоришь, что корму для
скота не хватит!.. Разве я могу об этом думать! Ах,
голова у меня… Каждый день, голубчик! каждый день одно и то же с утра до вечера…
Несчастные женщины свободного состояния, которых северные чиновники томят в Дуэ «в казармах для семейных», пригодились бы здесь как нельзя кстати; во Владимировке одного рогатого
скота больше 100
голов, 40 лошадей, хорошие покосы, но нет хозяек и, значит, нет настоящих хозяйств.
В подворной описи у него показано 20 лошадей и 9
голов рогатого
скота, но говорят, что лошадей у него вдвое больше.
Обещали разных хозяйственных предметов на 1000 рублей и по 4
головы разного
скота на каждую семью, но когда отправляли переселенцев на «Манджуре» из Николаевска, то не было ни жерновов, ни рабочих волов, лошадям не нашлось места на судне, и сохи оказались без сошников.
Купит лесочек под вырубку, срубит всё до последней годовалой березки, а
голое место отдаст в кортому под пастьбу
скота.
«Собираться стадами в 400 тысяч человек, ходить без отдыха день и ночь, ни о чем не думая, ничего не изучая, ничему не учась, ничего не читая, никому не принося пользы, валяясь в нечистотах, ночуя в грязи, живя как
скот, в постоянном одурении, грабя города, сжигая деревни, разоряя народы, потом, встречаясь с такими же скоплениями человеческого мяса, наброситься на него, пролить реки крови, устлать поля размозженными, смешанными с грязью и кровяной землей телами, лишиться рук, ног, с размозженной
головой и без всякой пользы для кого бы то ни было издохнуть где-нибудь на меже, в то время как ваши старики родители, ваша жена и ваши дети умирают с голоду — это называется не впадать в самый грубый материализм.
— Зверь бесчувственный, и тот больше понимает, чем этот народ, — заговорил он, — сколько им от меня внушений было, — на
голове зарубил, что блажен человек, иже и
скоты милует… ничего в толк не берут!
Которые и позажиточнее, те сами
голов по тридцати крупного
скота да по сотням баранов на ярманке у Ханской ставки скупают, мясо продают по базарам, а зимой мороженое отвозят в Ростов и Ярославль на продажу.
«А не вызвать ли мне его на дуэль? — мелькнуло в
голове Сигаева. — Впрочем, много чести… Таких
скотов убивают, как собак…»
Уныние и угрюмость повисли над деревнями. Походка у мужиков стала особенная: ходили, волоча ноги, с опущенными вперед плечами и понурыми
головами. Часами неподвижно сидели и тяжело о чем-то думали. И каждый день новые приходили записываться в колхоз. А перед тем резали весь свой
скот.
Утраты последовали за утратами: жена моя хотя и родила еще сына, но в течение пяти лет померли у нас два старшие; дворы, купленные на кровные деньги, полученные от князя Василья за наше детище, сгорели; в две жатвы собрали мы одну солому;
скот падал; начались стрелецкие мятежи, и я едва не лишился тогда
головы за преданность мою дому Нарышкиных; воспитатель и второй отец моего сына пал в безвременье, и село Красное, назначенное воспитаннику, отдано Гордону [Гордон Патрик (1635–1699) — шотландец по происхождению, генерал русской армии, поддерживавший Петра I в борьбе против царевны Софьи.].