Неточные совпадения
Пробираясь берегом к своей хате, я невольно всматривался в ту сторону, где накануне слепой дожидался ночного пловца; луна уже катилась по небу, и мне показалось, что кто-то в белом сидел на берегу; я подкрался, подстрекаемый любопытством, и прилег в траве над обрывом берега; высунув немного
голову, я мог хорошо видеть с утеса все, что внизу делалось, и не очень удивился, а почти обрадовался, узнав мою
русалку.
Его мучила теперь тайна: как она, пропадая куда-то на глазах у всех, в виду, из дома, из сада, потом появляется вновь, будто со дна Волги, вынырнувшей
русалкой, с светлыми, прозрачными глазами, с печатью непроницаемости и обмана на лице, с ложью на языке, чуть не в венке из водяных порослей на
голове, как настоящая
русалка!
В длинном своем платье, со шляпой на
голове, зеленым вуалем и распущенными кудрями, вошла она в переднюю и, минуя оторопелого Васю, принявшего ее за
русалку, вбежала в гостиную.
— А разно… Как ей, бывало, вздумается; на колени, бывало, вскочит; либо спишь, а она с
головы тюбетейку ногой скопнет да закинет куда попало, а сама смеется. Станешь на нее грозиться, а она хохочет, заливается, да, как
русалка, бегать почнет, ну а мне ее на карачках не догнать — шлепнешься, да и сам рассмеешься.
— Зачем? — страстно заговорила Людмила. — Люблю красоту. Язычница я, грешница. Мне бы в древних Афинах родиться. Люблю цветы, духи, яркие одежды,
голое тело. Говорят, есть душа, не знаю, не видела. Да и на что она мне? Пусть умру совсем, как
русалка, как тучка под солнцем растаю. Я тело люблю, сильное, ловкое,
голое, которое может наслаждаться.
Войницкий. Что томитесь? (Живо.) Ну, дорогая моя, роскошь, будьте умницей! В ваших жилах течет русалочья кровь, будьте же
русалкой! Дайте себе волю хоть раз в жизни, влюбитесь поскорее в какого-нибудь водяного по самые уши — и бултых с
головой в омут, чтобы герр профессор и все мы только руками развели!
Кузьма Васильевич сидел как отуманенный.
Голова у него кружилась. Так это всё было неожиданно… Да и запах этот, пение… свечи днем… шербет с ванилью… А тут Колибри всё ближе к нему подвигается, волосы ее блестят и шуршат, и пышет от нее жаром, и это печальное лицо… «
Русалка!» — подумал Кузьма Васильевич. Неловко ему что-то становилось.
Между тем сам
Русалка в грязи от пят до
головы.
— Одна из пристяжных от моего бича лягнула ногой через постромку и пошла чесать. Сани немного на бок, мамаша струсила, вздумала выпрыгнуть, как
русалка Леста, и прямо в снежный сугроб, почти под ноги лошади. С нами только тринадцатилетний мальчик. Я не потеряла
головы, остановила mes fiers coursiers, ввела буянку в постромочную дисциплину, усадила мать и, как видите, предстою перед вами.
Тут
Русалка лукаво улыбнулся, съежил плеча и покачал
головою, будто хотел сказать: то-то потеха!
Вспыхнули очи Мамона. Он только что сватал дочь воеводы Образца за своего сына и получил отказ: неслись уж слухи, потому что мать самого Мамона была волшебница, которая и сожжена. [Князем Иваном Андреевичем Можайским.] От слов
Русалки, ему казалось, шапка на
голове его загорелась; он придавил ее могучею рукой и, горько усмехнувшись, сказал...
С одной стороны, быстрый, огненный взор из-под черных, густых бровей на дворецкого — взор, который редкий мог выдержать и от которого женщины слабого сложения падали в обморок. Казалось, им окинул он своего слугу с ног до
головы и обозрел душу его. С другой стороны, глубокий, едва не земной поклон, которым
Русалка хотел, казалось, скрыться от испытующего взора, вручение посоха и целование властительной руки. Шапку не принял Иван Васильевич и дал знать, чтобы он положил на одну из скамеек.