Неточные совпадения
Так, например, при Негодяеве упоминается о некоем дворянском сыне Ивашке Фарафонтьеве, который был посажен на цепь за то, что
говорил хульные слова, а слова те в том состояли, что"всем-де людям в еде
равная потреба настоит, и кто-де ест много, пускай делится
с тем, кто ест мало"."И, сидя на цепи, Ивашка умре", — прибавляет летописец.
Кити испытывала особенную прелесть в том, что она
с матерью теперь могла
говорить, как
с равною, об этих самых главных вопросах в жизни женщины.
Он переживал волнение, новое для него. За окном бесшумно кипела густая, белая муть, в мягком, бесцветном сумраке комнаты все вещи как будто задумались, поблекли; Варавка любил картины, фарфор, после ухода отца все в доме неузнаваемо изменилось, стало уютнее, красивее, теплей. Стройная женщина
с суховатым, гордым лицом явилась пред юношей неиспытанно близкой. Она
говорила с ним, как
с равным, подкупающе дружески, а голос ее звучал необычно мягко и внятно.
Клим слушал эти речи внимательно и очень старался закрепить их в памяти своей. Он чувствовал благодарность к учителю: человек, ни на кого не похожий, никем не любимый,
говорил с ним, как со взрослым и
равным себе. Это было очень полезно: запоминая не совсем обычные фразы учителя, Клим пускал их в оборот, как свои, и этим укреплял за собой репутацию умника.
— Христос воскресе! — сказала Матрена Павловна, склоняя голову и улыбаясь,
с такой интонацией, которая
говорила, что нынче все
равными, обтерев рот свернутым мышкой платком, она потянулась к нему губами.
И действительно, Галактион интересовался, главным образом, мужским обществом. И тут он умел себя поставить и просто и солидно: старикам — уважение, а
с другими на
равной ноге. Всего лучше Галактион держал себя
с будущим тестем, который закрутил
с самого первого дня и мог
говорить только всего одно слово: «Выпьем!» Будущий зять оказывал старику внимание и делал такой вид, что совсем не замечает его беспросыпного пьянства.
Пока
говоришь с ним, в избу собираются соседи и начинается разговор на
равные темы: о начальстве, климате, женщинах…
— Ан нет, — ты одна пойдешь: обленилась я, мать моя, — возразила Марфа Тимофеевна, — чаем уж очень себя балую. — Она
говорила Настасье Карповне «ты», хотя и жила
с ней на
равной ноге — недаром же она была Пестова: трое Пестовых значатся в синодике Ивана Васильевича Грозного; Марфа Тимофеевна это знала.
Я
с ней спорил, доказывал ей,
говорил, что эта женщина называется Наташаи что во всем свете, может быть, только одна есть
равная ей: это Катя; и я приехал сюда, разумеется зная, что я выиграл в споре.
— Да не поймешь его. Сначала куда как сердит был и суды-то треклял:"какие,
говорит, это праведные суды, это притоны разбойничьи!" — а нынче, слышь, надеяться начал. Все около своих бывших крестьян похаживает, лаской их донять хочет, литки
с ними пьет."Мы,
говорит, все нынче на
равной линии стоим; я вас не замаю, и вы меня не замайте". Все, значит, насчет потрав просит, чтоб потрав у него не делали.
— Пора нам, старикам, на погост, Ниловна! Начинается новый народ. Что мы жили? На коленках ползали и все в землю кланялись. А теперь люди, — не то опамятовались, не то — еще хуже ошибаются, ну — не похожи на нас. Вот она, молодежь-то,
говорит с директором, как
с равным… да-а! До свидания, Павел Михайлов, хорошо ты, брат, за людей стоишь! Дай бог тебе, — может, найдешь ходы-выходы, — дай бог!
— Хорошо вам на свете жить, Николай Тимофеич, —
говорит со вздохом Петр Федорыч, — вот и в
равных с вами чинах нахожусь, а все счастья нет.
Они
с ним
говорили как
с равным и не оказывали ему особенной почтительности; но когда он подходил к какому-нибудь кружку, то кружок раздвигался, а сидевшие на лавках вставали и уступали ему место.
Между нами установились какие-то осторожные и неясные отношения — он называл меня по имени и отчеству,
говорил со мною, как
с равным.
И разговаривали
с ним, а он отвечал, если хотел, или молчал, а когда пришли старейшие племени, он
говорил с ними, как
с равными себе.
— Не мне, последнему из граждан нижегородских, — отвечал Минин, — быть судьею между именитых бояр и воевод; довольно и того, что вы не погнушались допустить меня, простого человека, в ваш боярский совет и дозволили
говорить наряду
с вами, высокими сановниками царства Русского. Нет, бояре! пусть посредником в споре нашем будет
равный с вами родом и саном знаменитым, пусть решит, идти ли нам к Москве или нет, посланник и друг пана Гонсевского.
Счастливцев. Кто у него отнимает! Я
говорю только, что мы
с ним
равные, оба актеры, он — Несчастливцев, я — Счастливцев, и оба пьяницы.
Ему стало жалко себя при мысли, что он больше не увидит Маклакова, и в то же время было приятно вспомнить, каким слабым, иззябшим, суетливым видел он шпиона, всегда спокойного, твёрдого. Он даже
с начальством охраны
говорил смело, как
равный, но, должно быть, боялся поднадзорного писателя.
Трогало и то, что после своей странной, почти болезненной вспышки Колесников смирился и не только как
равный с равным говорил с Сашей, хотя на целых двадцать лет был старше, но даже как будто преклонялся, каждое слово слушал
с необыкновенным вниманием и чуть ли не
с почтительностью.
С отцом и матерью он
говорил, как
равный, даже и не
говорил, а рассуждал.
Мне так ново и приятно было, что он, друг и
равный моего отца,
говорил со мной один на один серьезно, а уже не как
с ребенком, как прежде.
Генерал. А теперь я скажу. Ты обращаешься со мной черт знает как, девчонка! Напоминаю тебе, что ты моей ровесницей будешь лет через сорок… тогда я, может быть, позволю тебе
говорить со мной, как
с равным. Поняла? Конь!
Человек ощущал природу так, как теперь он ощущает лишь
равных себе людей; он различал в ней добрые и злые влияния, пел, молился и
говорил с нею, просил, требовал, укорял, любил и ненавидел ее, величался и унижался перед ней; словом, это было постоянное ощущение любовного единения
с ней — без сомнения и без удивления,
с простыми и естественными ответами на вопросы, которые природа задавала человеку.
А то, что подобные чувства могут внушать только женщины,
равные нам, которые смотрят одинаково
с нами на вещи, которые, наконец, могут понимать, что мы
говорим.
— Один мой знакомый, который хорошо знает арабский язык, так он сравнивал арабские поговорки
с русскими. И получились прелюбопытные параллели. Например, арабы
говорят: «Честь — это алмаз, который делает нищего
равным султану». А по-русски выходит: «Что за честь, коли нечего есть». То же насчет гостеприимства. Арабская пословица
говорит…
Филипп знал силу оратора,
говорил, что боится его больше, чем целой армии, и, понимая, что борьбу надобно производить
равным оружием, подкупил Эсхина, который мог помериться
с Демосфеном.
Вы, может быть, и не поверите мне, что когда-то у меня не было соперников в моей профессии, но это так. Я был одинаков и на турнике, и в воздушной работе, и в сальто-морталях. Но моим лучшим номером все-таки были прыжки
с арены на лошадь, и в них мне до сих пор нет
равного. Старый Кук еще, пожалуй… да и тот… Впрочем, вместо того чтобы хвастаться, я вам покажу, что обо мне
говорили газеты…
Но люди
с давних времен так разделились между собою на царей, вельмож, богачей и рабочих и нищих, что хотя и знают, что они все равны, они все-таки живут так, как будто не знают этого, и
говорят, что нельзя всем быть
равными.
Посмотрите на то, как хочет жить раб. Прежде всего он хочет, чтобы его отпустили на волю. Он думает, что без этого он не может быть ни свободным, ни счастливым. Он
говорит так: если бы меня отпустили на волю, я сейчас бы был вполне счастлив, я не был бы принужден угождать и прислуживаться моему хозяину, я мог бы
говорить с кем угодно, как
с равным себе, мог бы идти, куда хочу, не спрашиваясь ни у кого.
Говорили, будто она живет в Послове поневоле и «пребывает» тут одним лишь телом, а что «душа ее не тут» — она живет «в недосягаемых сферах». Сама же княгиня Д* не считала себя
равною ни
с кем и не допускала к себе никого. У нее была собственная церковь, собственный поп и собственный врач, которому она не позволяла лечить никого, кроме ее особы.
Луповицкие считали крепостных своих за
равных себе по человечеству и,
говоря с ними, звали их Иванушкой да Романушкой, Харламушкой да Егорушкой, а баб и девок — Маланьюшкой, Оленушкой, Катеринушкой.
Всем своим санитарам я
говорю «вы» и держусь
с ними совершенно как
с равными. Мы нередко сидим вместе на пороге барака, курим и разговариваем; входя в комнату, я здороваюсь
с ними первый. И дисциплина от этого нисколько не колеблется, а нравственная связь становится крепче.
Вообще же я не скажу, чтобы тогдашний Иван Сергеевич мне особенно полюбился. Впоследствии он стал в своем обхождении и тоне гораздо проще. Отсутствие этой простоты всего больше мешало
поговорить с ним"по душе". А я тогда очень и очень хотел бы побеседовать
с ним, если не как
равный с равным, то по крайней мере как молодой беллетрист и журналист
с таким старым и заслуженным собратом, как он.
— Я, —
говорит, — могу разговаривать
с равным себе по науке, а это не твоего дело ума, чтобы я
с тобою стал разговаривать. Ты управитель, и довольно
с тебя — имением и управляй, а не в свое дело не суйся. Людей лечить это не то что навоз запахивать. Медицине учатся. А тебе сказано, что я в нижнем строю все могу вылечить, а до верха моим спасительным лекарством дотронуться нельзя.
— А перед братом у вас и совести нет, — продолжала она совсем тихо. — Благо он слабоумный, дурачок, рукава жует — так его и надо грабить… Да, грабить! Вы
с ним в
равной доле. А сколько на него идет? Четыре тысячи, да и то их часто нет. Я заезжала к нему. Он жалуется… Вареньица,
говорит, не, дают… папиросочек… А доктор ворчит… И он — плут… Срам!..
Не боимся его, как бывало боялись «маэстро»,
говорим, как
с равным, даже вступаем нередко в спор.
Почти
с равным правом можно
говорить о божественном происхождении человека и о его происхождении от низших форм органической жизни природы.
— Наш осподарь, великий князь всея Руси, Иван Васильевич, — отвечал дьяк Курицын
с твердостью и выпрямясь, — хочет дружбы цесаря, а не милостей:
равный равного не жалует.
Говорю к слову; а коли твоей милости доверено что от твоего императора, то высокие слова его не нам слышать, а нашему осподарю, великому князю всея Руси, не нам и отвечать.
С неменьшей злобой
говорит бедняк про богача, требующего
равную долю.
«Неужели это я, та девочка-ребенок (все так
говорили обо мне) — думала Наташа, — неужели я теперь
с этой минуты жена,
равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим? Неужели это правда? Неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что́ он спросил у меня?»