Неточные совпадения
Много
говорят о жестокости наших дней, нашей эпохи,
о невозможности вынести количество боли, выпадающее на долю нашего
поколения.
Молодой человек, который кричал на всех перекрестках про взяточников,
говорил о каком-то новом
поколении, — идет к нам же просить доходного места, чтоб брать взятки!..
— А чем мои занятия худы? — спросил он в свою очередь, — напротив того, я полагаю, что они в высшей степени нравственны, потому что мои откровенные беседы с молодым
поколением поселяют в нем отвращение к тем мерзостям, в которых закоренели их милые родители… Да позвольте полюбопытствовать,
о каких это «других» занятиях вы
говорите?
Полиция у всех окуровцев вызывала одинаково сложное чувство, передающееся наследственно от
поколения к
поколению: её ненавидели, боялись и — подобострастно льстили ей; не понимали, зачем она нужна, и назойливо лезли к ней во всех случаях жизни. И теперь,
говоря о постоялке, все думали
о полиции.
Я не знаю и не могу сказать, обладала ли Олеся и половиной тех секретов,
о которых
говорила с такой наивной верой, но то, чему я сам бывал нередко свидетелем, вселило в меня непоколебимое убеждение, что Олесе были доступны те бессознательные, инстинктивные, туманные, добытые случайным опытом, странные знания, которые, опередив точную науку на целые столетия, живут, перемешавшись со смешными и дикими поверьями, в темной, замкнутой народной массе, передаваясь как величайшая тайна из
поколения в
поколение.
В Москве есть особая varietas [разновидность (лат.).] рода человеческого; мы
говорим о тех полубогатых дворянских домах, которых обитатели совершенно сошли со сцены и скромно проживают целыми
поколениями по разным переулкам; однообразный порядок и какое-то затаенное озлобление против всего нового составляет главный характер обитателей этих домов, глубоко стоящих на дворе, с покривившимися колоннами и нечистыми сенями; они воображают себя представителями нашего национального быта, потому что им «квас нужен, как воздух», потому что они в санях ездят, как в карете, берут за собой двух лакеев и целый год живут на запасах, привозимых из Пензы и Симбирска.
Вышневский (хохочет). Ха, ха, ха!.. Юсов! Вот они, герои-то! Молодой человек, который кричал на всех перекрестках про взяточников,
говорил о каком-то новом
поколении, идет к нам же просить доходного места, чтобы брать взятки! Хорошо новое
поколение! ха, ха, ха!
Подрядчик-плотник всю свою жизнь строит в городе дома и все же до самой смерти вместо «галерея»
говорит «галдарея», так и эти шестьдесят тысяч жителей
поколениями читают и слышат
о правде,
о милосердии и свободе и все же до самой смерти лгут от утра до вечера, мучают друг друга, а свободы боятся и ненавидят ее, как врага.
— А, если бы вопрос только
о жизни был, тогда и
говорить нечего; но тут хотят шубу на шубу надеть, сразу хапнуть, как екатерининские вельможи делали: в десять лет такие состояния наживали, что после три-четыре
поколения мотают, мотают и все-таки промотать не могут!..
Давно ли мы в своих учебниках твердили, — а подрастающее
поколение и теперь еще твердит, — фразы вроде следующей: «История всемирная должна
говорить о Петре как об исполине среди всех мужей, признанных ею великими; история русская должна вписать имя Петра в свои скрижали с благоговением».
Нынешнее — или теперешнее, не знаю, как правильнее сказать
поколение, уже внуки мои, имея своих Галушкинских в другом формате, то есть костюме, с другими выражениями
о тех же понятиях, с другими поступками по прежним правилам, от них-то, новых реверендиссимов наслушавшись,
говорят уже, что любовь есть приятное занятие, что для него можно пожертвовать свободным получасом; часто необходимость при заботах тяжелых для головы, стакан лимонаду жаждущему, а не в спокойном состоянии находящемуся, недостойная малейшего размышления, не только позволения владеть душою, недостойная и не могущая причинять человеку малейшей досады и тем менее горести.
Не
говорим о фанатиках, которые всегда были и будут как исключение; но в общей своей массе молодые люди нынешнего
поколения отличаются спокойствием и тихою твердостью.
Юношам это очень понравилось; они почувствовали сердечное влечение к зрелым людям, так резко отвергающим ненавистный принцип безответности младшего перед старшим; стали с почтением прислушиваться к их мудрым речам, увидели, что они
говорят хорошие вещи
о правде, чести, просвещении и т. п., — и решили, что, несмотря на свой почтенный возраст, зрелые мудрецы принадлежат к новому времени, что они составляют одно с новым
поколением, а от старого бегут, как от заразы.
— Вы
говорите о нас,
о русском молодом
поколении, — обратился он к поручику. — Неужели вы думаете, что мы не понимаем, не чувствуем сами все эти упреки, которые высказывают России? Но что же мы можем сделать? Ведь все это хорошие слова, мы и сами их хорошо умеем
говорить, но вы скажите нам, чтó делать? Если тут нужно дело, укажите его!
И вот, когда мне пришлось,
говоря о русской молодежи 60-х годов, привести собственные слова из статьи моей в"Библиотеке"""День"
о молодом
поколении"(где я выступал против Ивана Аксакова), я, работая в читальне Британского музея, затребовал тот журнал, где напечатана статья, и на мою фамилию Боборыкин, с инициалами П.Д., нашел в рукописном тогда каталоге перечень всего, что я напечатал в"Библиотеке".
— Это не так, Маша, он ни хуже, ни лучше того, чем должен быть. Я
говорю вообще
о его
поколении. Для них личное счастье и удача было все; для нас очень мало.
Говорил ли я с тобой когда-нибудь
о своих сердечных делах?
Верующий католик, протестант, православный на вопрос: зачем он живет так, как он живет, т. е. противно тому учению Христа бога, которое он исповедует? всегда вместо прямого ответа начинает
говорить о плачевном состоянии безверия нынешнего
поколения,
о злых людях, производящих безверие, и
о значении и будущности истинной церкви.