Неточные совпадения
На берегу пустынных волн
Стоял он, дум великих полн,
И вдаль
глядел. Пред ним широко
Река неслася; бедный челн
По ней стремился одиноко.
По мшистым, топким берегам
Чернели избы здесь и там,
Приют убогого чухонца;
И лес, неведомый лучам
В
тумане спрятанного солнца,
Кругом шумел.
«Нашел свое, — думал он,
глядя влюбленными глазами
на деревья,
на небо,
на озеро, даже
на поднимавшийся с воды
туман. — Дождался! Столько лет жажды чувства, терпения, экономии сил души! Как долго я ждал — все награждено: вот оно, последнее счастье человека!»
Часов в 8 утра солнечные лучи прорвались сквозь тучи и стали играть в облаках
тумана, освещая их своим золотистым светом.
Глядя на эту картину, я мысленно перенесся в глубокое прошлое, когда над горячей поверхностью земли носились еще тяжелые испарения.
Двое, забежав далеко вперёд, раскачали фонарный столб, выдернули его из земли и понесли впереди похоронного хода по тротуару, гроб и провожатые настигли их, но никто не сказал им ни слова, и Кожемякин видел, как они, не
глядя друг
на друга, положили столб
на землю и молча нырнули в
туман.
Заметили также, что она, здоровая и ловкая, боролась раньше с нуждою неутомимо, весело, умея внушить бодрость духа и другим, а теперь стала молчаливой, всегда о чем-то думала, хмурясь и
глядя на всё сквозь
туман печали странным взглядом, который как будто спрашивал о чем-то.
На другой день он долго не решался выйти из дома, лежал в постели,
глядя в потолок; перед ним плавало свинцовое лицо Саши с тусклыми глазами и венцом красных прыщей
на лбу. Это лицо сегодня напоминало ему детство и зловещую луну, в
тумане, над болотом.
Лебедев. Нет, ты не ей, а мне объясни, да так объясни, чтобы я понял! Ах, Николай Алексеевич! Бог тебе судья! Столько ты напустил
туману в нашу жизнь, что я точно в кунсткамере живу:
гляжу и ничего не понимаю… Просто наказание… Ну, что мне прикажешь, старику, с тобою делать?
На дуэль тебя вызвать, что ли?
Когда ему удавалось выскользнуть
на краткое время, выломиться из ограниченного круга забот о фабрике, он снова чувствовал себя в густом
тумане неприязни к людям, недовольства собою. Было только одно светлое пятно — любовь к сыну, но и эта любовь покрылась тенью мальчика Никонова или ушла глубже под тяжестью убийства.
Глядя на Илью, он иногда ощущал потребность сказать ему...
Толпа молча расступилась, и Коротков прошел к четвертушке. Первые строки
глянули на него уверенно и ясно, последние сквозь слезливый, ошеломляющий
туман.
Мне еще больше показалось теперь, что я огорчила его, и стало жалко. Мы с Катей проводили его до крыльца и постояли
на дворе,
глядя по дороге, по которой он скрылся. Когда затих уже топот его лошади, я пошла кругом
на террасу и опять стала смотреть в. сад, и в росистом
тумане, в котором стояли ночные звуки, долго еще видела и слышала все то, что хотела видеть и слышать.
И вдруг очнулся он, вздрогнул,
К луке припал, коня толкнул.
Одно мгновенье
на кургане
Он черной птицею мелькнул,
И скоро скрылся весь в
тумане.
Чрез камни конь его несет,
Он не
глядит и не боится;
Так быстро скачет только тот,
За кем раскаяние мчится!..
Он явился только к вечеру — хмурый, взъерошенный, с резкими складками
на лбу и с каким-то
туманом в голубых глазах. Не
глядя на меня, подошел к ларям, посмотрел, что мной сделано, и молча лег
на пол.
Целую неделю я
гляжу на полосу бледного неба меж высокими берегами,
на белые склоны с траурной каймой,
на «пади» (ущелья), таинственно выползающие откуда-то из тунгусских пустынь
на простор великой реки,
на холодные
туманы, которые тянутся без конца, свиваются, развертываются, теснятся
на сжатых скалами поворотах и бесшумно втягиваются в пасти ущелий, будто какая-то призрачная армия, расходящаяся
на зимние квартиры.
Мы
глядим на него через тусклую сеть,
Что как слезы струится по окнам домов
От
туманов сырых, от дождей и снегов!
Мальчик молча
глядел на реку.
На ней уже начали покрикивать, сперва изредка, точно лениво, звонкие лягушечьи голоса. Вечерний
туман дымился в камыше и легким, как кисея, паром вился над водой. Небо потемнело и позеленело, и
на нем яснее выступил незаметный до сих пор полукруг молодого месяца.
Долго я ночью не спал,
на их огонек
глядел. Темною ночью огонь кажется близехонько. Думаю:
на сердце у него нехорошо теперь. Если человек отчаянный, то, может, огонь у него горит, а он берегом крадется… Ну, однако, ничего. Наутро — еще гор из-за
тумана не видно — мы уж плот свой спустили…
В их деревне, думают они, народ хороший, смирный, разумный, бога боится, и Елена Ивановна тоже смирная, добрая, кроткая, было так жалко
глядеть на нее, но почему же они не ужились и разошлись, как враги? Что это был за
туман, который застилал от глаз самое важное, и видны были только потравы, уздечки, клещи и все эти мелочи, которые теперь при воспоминании кажутся таким вздором? Почему с новым владельцем живут в мире, а с инженером не ладили?
Было тихо. В окна
глядел не то тусклый рассвет, не то поздний вечер, что-то заполненное бесформенной и сумеречной мглой. Ветер дул в «щели», как в трубе, и гнал по ней ночные
туманы. Взглянув из окна кверху, я мог видеть клочки ясного неба. Значит,
на всем свете зарождалось уже яркое солнечное утро. А мимо станка все продолжала нестись, клубами, холодная мгла… Было сумрачно, тихо, серо и печально.
«Что за чудак!» — подумал господин в бекеше. Потом, как следует подивившись и вышед наконец из остолбенелого состояния, он вспомнил про свое и начал прохаживаться взад и вперед, пристально
глядя на ворота одного бесконечно-этажного дома. Начинал падать
туман, и молодой человек несколько обрадовался, ибо прогулка его при
тумане была незаметнее, хотя, впрочем, только какой-нибудь безнадежно весь день простоявший извозчик мог заметить ее.
Перелески чернеют, пушистыми волнами серебряный
туман кроет Мать-Сыру Землю… Грозный Гром Гремучий не кроет небо тучами, со звездной высоты любуется он
на Ярилины гулянки,
глядит, как развеселый Яр меж людей увивается…
Глядит, как уходят в
туман паруса
С Гаральдовой силою ратной,
И плачет, и рвёт
на себе волоса,
И кличет Гаральда обратно…
— Земля холодная, неродимая, к тому ж все лето
туманы стоят да холодные росы падают.
На что яблоки, и те не родятся. Не раз пытался я того, другого развести, денег не жалел, а не добился ни до чего. Вот ваши места так истинно благодать Господня. Чего только нет? Ехал я сюда
на пароходе,
глядел на ваши береговые горы: все-то вишенье, все-то яблони да разные ягодные кусты. А у нас весь свой век просиди в лесах да не побывай
на горах, ни за что не поймешь, какова
на земле Божья благодать бывает.
Она сидела, ничего не слушала и сквозь
туман глядела на его двигающиеся губы. Ей показалось, что он говорил слишком долго. Наконец он умолк, поднялся и, ожидая ее ухода, уставил
на нее свои очки.
Я
глядел на легкий
туман, покрывавший город, и мне представлялось, как в этом
тумане около церквей и домов, с бессмысленным, тупым лицом мечется женщина, ищет меня и голосом девочки или нараспев, как хохлацкая актриса, стонет: „А, боже мой, боже мой!“ Я вспоминал ее серьезное лицо и большие, озабоченные глаза, когда она вчера крестила меня, как родного, и машинально оглядывал свою руку, которую она вчера целовала.
Когда
на мрачную Неву
Звезда полуночи сверкает,
И беззаботную главу
Спокойный сон отягощает,
Глядит задумчивый певец
На грозно спящий средь
туманаПустынный памятник тирана,
Забвенью брошенный дворец...
Только что пьяницы пропели покойнику вечную память, как вдруг с темного надворья в окно кабака раздался сильный удар,
глянула чья-то страшная рожа, — и оробевший целовальник в ту же минуту задул огонь и вытолкал своих гостей взашей
на темную улицу. Приятели очутились по колено в грязи и в одно мгновение потеряли друг друга среди густого и скользкого осеннего
тумана, в который бедный Сафроныч погрузился, как муха в мыльную пену, и окончательно обезумел.
Первый прерывает молчание Никандр Сапожников, который доселе не проронил еще ни одного слова. Позавидовал ли он призрачному счастью бродяги или, может быть, в душе почувствовал, что мечты о счастье не вяжутся с серым
туманом и черно-бурой грязью, но только он сурово
глядит на бродягу и говорит...
Нинка постояла,
глядя на ширь пустынной площади,
на статую Тимирязева,
на густые деревья за нею. Постояла и пошла туда, в темноту аллей. Теплынь, смутные весенние запахи. Долго бродила, ничего перед собою не видя. В голове был жаркий
туман, тело дрожало необычною, глубокою, снаружи незаметною дрожью. Медленно повернула — и пошла к квартире Марка.
Отпал
туман от его лица, и блестящими, точно обмытыми глазами он изумленно
глядел на лицо женщины, и оно было особенное —
на нем была начертана какая-то и ясная и загадочная правда о Боге и о жизни.
Он стоял неподвижно,
глядя на виднеющиеся из-за
тумана высоты, и
на холодном лице его был тот особый оттенок самоуверенного, заслуженного счастья, который бывает
на лице влюбленного и счастливого мальчика.