Неточные совпадения
С
беспокойством я выпрыгнул из кибитки и вижу: матушка встречает меня на крыльце с видом
глубокого огорчения.
Он решился к нему ехать и даже выйти в отставку, если болезненное состояние отца потребует его присутствия. Товарищи, заметя его
беспокойство, ушли. Владимир, оставшись один, написал просьбу об отпуске, — закурил трубку и погрузился в
глубокие размышления.
Осадчий, Николаев и Андрусевич уселись за карты, Лещенко с
глубоким вздохом поместился сзади них. Николаев долго с ворчливым неудовольствием отказывался, но его все-таки уговорили. Садясь, он много раз с
беспокойством оглядывался назад, ища глазами Шурочку, но так как из-за света костра ему трудно было присмотреться, то каждый раз его лицо напряженно морщилось и принимало жалкое, мучительное и некрасивое выражение.
Проникнутый
глубоким умилением по случаю беседы с Петром Петровичем, Крестовоздвиженский обнаруживает сильное
беспокойство во всех оконечностях своего бренного тела, беспрестанно привскакивает и потягивает носом воздух.
Хмурясь, я продолжал ощупывать со всех сторон живот и искоса поглядывал на лица акушерок. Обе они были сосредоточенно серьезны, и в глазах их я прочитал одобрение моим действиям. Действительно, движения мои были уверенны и правильны, а
беспокойство свое я постарался спрятать как можно
глубже и ничем его не проявлять.
Я начал ощущать какую-то тайную, грызущую тоску, какое-то
глубокое, внутреннее
беспокойство.
С любящим
беспокойством она стала замечать, что Ведерников глубоко болен. Однажды, в задушевную минуту, он сознался ей: странное какое-то душевное состояние, — как будто разные части мозга думают отдельно, независимо друг от друга, и независимо друг от друга толкают на самые неожиданные действия. Иногда бывают
глубокие обмороки. И нельзя было этому дивиться: при той чудовищной работе, какую нес Ведерников, иначе не могло и быть.
И, уже стараясь взволновать себя, вернуться к потерянным ощущениям страха и
беспокойства, она стала припоминать и рассказывать, немного сочиняя, свои темные сны, но страх не возвращался, и чем
глубже было спокойное внимание Юрия Михайловича, тем явно несообразнее, просто глупее становились убедительные сны.
Пьер торопился скорее ехать вперед, и чем дальше он отъезжал от Москвы, и чем
глубже погружался в это море войск, тем больше им овладевала тревога
беспокойства и неиспытанное еще им новое радостное чувство.