Он читал где-то, как однажды это было: она вошла среди ночи и отдалась, ни о чём не спрашивая, ничего не требуя, просто для того, чтобы пережить момент. Варенька, — ведь в ней есть что-то общее с
героиней рассказа, — она может поступить так. В её милом возгласе: «Ишь вы какой!» — может быть, в нём звучало обещание, не расслышанное им? И вот — вдруг она придёт, в белом, вся трепещущая от стыда и желания!
Неточные совпадения
Глядя, как они, окутанные в яркие ткани, в кружевах, цветах и страусовых перьях, полулежа на подушках причудливых экипажей, смотрят на людей равнодушно или надменно, ласково или вызывающе улыбаясь, он вспоминал суровые романы Золя, пряные
рассказы Мопассана и пытался определить, которая из этих женщин родня Нана или Рене Саккар, m-me де Бюрн или
героиням Октава Фелье, Жоржа Онэ,
героиням модных пьес Бернштейна?
Темою для этих
рассказов преимущественно служило подвижничество мучеников первых времен христианства (любимыми ее
героинями были великомученицы Варвара и Екатерина).
Глубоко запал в молодые сердца наших
героинь простодушный
рассказ сестры Феоктисты. Ни слова им не хотелось говорить, и ни слова они не сказали по ее уходе.
Об этой Татьяне Ивановне, одной из настоящих «
героинь» моего
рассказа, я скажу после подробнее: биография ее примечательна.
Рассказ мой был очень плох. Между прочим, в качестве эпизодического лица в нем, совершенно неоправданно, появлялась
героиня моей повести «Без дороги», ищущая дорогу Наташа. В новом
рассказе она оказывалась нашедшею дорогу, была марксисткой и являлась в
рассказе исключительно для того, чтобы заявить себя марксисткою и отбарабанить свое новое «credo» [«Убеждения» (лат.).]. Ее устами я решительно порывал с прежними своими взглядами и безоговорочно становился на сторону нового течения.
Князь Владимир пришел в восторг при получении им еще из Москвы известия о предстоящем переезде на постоянное жительство в Петербург его прежнего учителя, поверенного и друга Гиршфельда, он встретил его на вокзале, засыпал вопросами, а более всего
рассказами о своем житье-бытье в Петербурге, о своем романе и о его
героине.
Совестно мне вслед за
рассказом о печальной участи моей
героини перенестись тотчас к лицу, погрязшему в омуте бесчестных дел, с клеймом преступника, и между тем довольному своею судьбою, счастливому. Но не так ли на сцене, где вращается жизнь человечества, стоят рядом добродетельный человек и злодей, люди с разными оттенками — беленький, черненький и серенький. А роман есть отражение, копия этой жизни. С такою оговоркою приступаю к последнему сказанию о Киноварове-Жучке.