— Ну, едем, едем. Да, послушайте! — Губернатор остановился и раздраженно, сделав рот трубой, заговорил. — Почему это во всех наших присутственных местах такая грязь? Возьмите нашу канцелярию. Или был как-то я в жандармском управлении — так ведь это что же такое! Ведь это же кабак, конюшня. Сидят люди
в чистых мундирах, а кругом на аршин грязи.
Неточные совпадения
Я смеялся от
чистого сердца, как вошел ко мне тот самый инвалид, который чинил
мундир в передней коменданта, и от имени Василисы Егоровны позвал меня к ним обедать.
Швейцар
в необыкновенно
чистом мундире отворил дверь
в сени, где стоял
в еще более
чистой ливрее с галунами выездной лакей с великолепно расчесанными бакенбардами и дежурный вестовой солдат со штыком
в новом
чистом мундире.
Масленников весь рассиял, увидав Нехлюдова. Такое же было жирное и красное лицо, и та же корпуленция, и такая же, как
в военной службе, прекрасная одежда. Там это был всегда
чистый, по последней моде облегавший его плечи и грудь
мундир или тужурка; теперь это было по последней моде статское платье, так же облегавшее его сытое тело и выставлявшее широкую грудь. Он был
в вицмундире. Несмотря на разницу лет (Масленникову было под 40), они были на «ты».
Александров с широкой улыбкой приложил правую руку к своей барашковой орленой шапке и подумал не без гордости: «Это еще пустяки. А вот ты лучше погляди на меня
в следующий вторник, на
Чистых прудах, где я буду без шинели, без этого нелепого штыка,
в одном парадном
мундире, рука об руку с ней, с Зиночкой Белышевой, самой прекрасной и грациозной барышней
в мире…»
Молодцеватые молодые ребята солдаты
в своих новых,
чистых мундирах толпились стоя или спустив ноги, сидя
в раздвинутых широких дверях товарных вагонов.
«Необходимо, чтобы администратор имел наружность благородную. Он должен быть не тучен и не скареден, роста быть не огромного и не излишне малого, должен сохранять пропорциональность
в частях тела и лицо иметь
чистое, не обезображенное ни бородавками, ни тем более злокачественными сыпями. Сверх сего, должен иметь
мундир».
И все эти господа и я, когда мы, бывало, тридцатилетние развратники, имеющие на душе сотни самых разнообразных ужасных преступлений относительно женщин, когда мы, тридцатилетние развратники, входим чисто-начисто вымытые, выбритые, надушенные,
в чистом белье, во фраке или
в мундире в гостиную или на бал — эмблема чистоты — прелесть!
И с таким-то скудным содержанием я
в первую же зиму стал бывать
в казанских гостиных.
Мундир позволял играть роль молодого человека; на извозчика не из чего было много тратить, а танцевать
в чистых замшевых перчатках стоило недорого, потому что они мылись.
В лучшие дома тогдашнего чисто дворянского общества меня вводило семейство Г-н, где с умной девушкой, старшей дочерью, у меня установился довольно невинный флерт. Были и другие рекомендации из Нижнего.
Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под
мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково
чистую рубаху и
в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты.
В новом,
чистом, светлом, убранном бюстиками и картинками и новою мебелью, кабинете сидел Берг о женою. Берг
в новеньком, застегнутом
мундире сидел возле жены, объясняя ей, что всегда можно и должно иметь знакомства людей, которые выше себя, потому что тогда только есть приятность от знакомств.