Неточные совпадения
— Я очень рада, что уговорила его завтра собороваться, — говорила она, сидя
в кофточке пред своим складным зеркалом и расчесывая частым гребнем мягкие душистые волосы. — Я никогда не видала этого, но знаю, мама мне говорила, что тут молитвы об исцелении.
Дарья Александровна,
в кофточке и с пришпиленными на затылке косами уже редких, когда-то густых и прекрасных волос, с осунувшимся, худым лицом и большими, выдававшимися от худобы лица, испуганными глазами, стояла среди разбросанных по комнате вещей пред открытою шифоньеркой, из которой она выбирала что-то.
Она вышла на середину комнаты и остановилась пред Долли, сжимая руками грудь.
В белом пенюаре фигура ее казалась особенно велика и широка. Она нагнула голову и исподлобья смотрела сияющими мокрыми глазами на маленькую, худенькую и жалкую
в своей штопанной
кофточке и ночном чепчике, всю дрожавшую от волнения Долли.
В один мешочек отбирают всё целковики,
в другой полтиннички,
в третий четвертачки, хотя с виду и кажется, будто бы
в комоде ничего нет, кроме белья, да ночных
кофточек, да нитяных моточков, да распоротого салопа, имеющего потом обратиться
в платье, если старое как-нибудь прогорит во время печения праздничных лепешек со всякими пряженцами [Пряженцы — «маленькие пирожки с мясом и луком; подается к ним суп или бульон».
Он стал обнимать сына… «Енюша, Енюша», — раздался трепещущий женский голос. Дверь распахнулась, и на пороге показалась кругленькая, низенькая старушка
в белом чепце и короткой пестрой
кофточке. Она ахнула, пошатнулась и наверно бы упала, если бы Базаров не поддержал ее. Пухлые ее ручки мгновенно обвились вокруг его шеи, голова прижалась к его груди, и все замолкло. Только слышались ее прерывистые всхлипыванья.
— А я приехала третьего дня и все еще не чувствую себя дома, все боюсь, что надобно бежать на репетицию, — говорила она, набросив на плечи себе очень пеструю шерстяную шаль, хотя
в комнате было тепло и
кофточка Варвары глухо, до подбородка, застегнута.
«Какое злое лицо», — подумал Самгин, вздохнув и наливая вино
в стаканы. Коротенькими пальцами дрожащей руки Дуняша стала расстегивать
кофточку, он хотел помочь ей, но Дуняша отвела его руку.
Вслед за ним явился толстый — и страховидный поэт с растрепанными и давно не мытыми волосами; узкобедрая девица
в клетчатой шотландской юбке и красной
кофточке, глубоко открывавшей грудь; синещекий, черноглазый адвокат-либерал, известный своей распутной жизнью, курчавый, точно баран, и носатый, как армянин;
в полчаса набралось еще человек пять.
Но скоро Самгин отметил, что она приобрела неприятную бойкость, жесты ее коротеньких рук смешны и одета она смешно
в какую-то уродливо пышную
кофточку,
кофточка придавала ей, коротенькой и круглой, сходство с курицей.
Отворив дверь из коридора, мать-Шустова ввела Нехлюдова
в маленькую комнатку, где перед столом на диванчике сидела невысокая полная девушка
в полосатой ситцевой
кофточке и с вьющимися белокурыми волосами, окаймлявшими ее круглое и очень бледное, похожее на мать, лицо. Против нее сидел, согнувшись вдвое на кресле,
в русской, с вышитым воротом рубашке молодой человек с черными усиками и бородкой. Они оба, очевидно, были так увлечены разговором, что оглянулись только тогда, когда Нехлюдов уже вошел
в дверь.
В это время из соседней комнаты вышла
в белой
кофточке, подпоясанной кожаным поясом, женщина с очень приятным, умным лицом.
Семья старовера состояла из его жены и 2 маленьких ребятишек. Женщина была одета
в белую
кофточку и пестрый сарафан, стянутый выше талии и поддерживаемый на плечах узкими проймами, располагавшимися на спине крестообразно. На голове у нее был надет платок, завязанный как кокошник. Когда мы вошли, она поклонилась
в пояс низко, по-старинному.
Крошечная детская с одним окном и двумя кроватями привела мисс Дудль еще раз
в ужас, а потом она уже перестала удивляться. Гости произвели
в детской что-то вроде обыска. Мисс Дудль держала себя, как опытный сыщик: осмотрела игрушки, книги, детскую кровать, заглянула под кровать, отодвинула все комоды и даже пересчитала белье и платья. Стабровский с большим вниманием следил за ней и тоже рассматривал детские лифчики, рубашки и
кофточки.
Девушка зарыдала, опустилась на колени и припала головой к слабо искавшей ее материнской руке. Губы больной что-то шептали, и она снова закрыла глаза от сделанного усилия.
В это время Харитина привела только что поднятую с постели двенадцатилетнюю Катю. Девочка была
в одной ночной
кофточке и ничего не понимала, что делается. Увидев плакавшую сестру, она тоже зарыдала.
Она
в одной ночной
кофточке высунулась
в форточку и долго всматривалась
в весеннюю ночную муть, — слышалось шипенье, мягкий треск и такой звук, точно по сухой траве ползла какая-то громадная змея.
«Телеграмма» вернулась, а за ней пришла и Нюрочка. Она бросилась на шею к Самойлу Евтихычу, да так и замерла, — очень уж обрадовалась старику, которого давно не видала. Свой, родной человек… Одета она была простенько,
в ситцевую
кофточку, на плечах простенький платок, волосы зачесаны гладко. Груздев долго гладил эту белокурую головку и прослезился: бог счастье послал Васе за родительские молитвы Анфисы Егоровны. Таисья отвернулась
в уголок и тоже плакала.
Он говорил, может быть, и не так, но во всяком случае приблизительно
в этом роде. Любка краснела, протягивала барышням
в цветных
кофточках и
в кожаных кушаках руку, неуклюже сложенную всеми пальцами вместе, потчевала их чаем с вареньем, поспешно давала им закуривать, но, несмотря на все приглашения, ни за что не хотела сесть. Она говорила: «Да-с, нет-с, как изволите». И когда одна из барышень уронила на пол платок, она кинулась торопливо поднимать его.
В комнату вошла Женя, растрепанная, заспанная,
в белой ночной
кофточке поверх белой нижней юбки.
Тем не менее почти из всех дверей повысыпали на перекресток их обитательницы,
в чем были:
в туфлях на босу ногу,
в ночных сорочках, с платочками на головах; крестились, вздыхали, утирали глаза платками и краями
кофточек.
Но, наконец, убедившись должно быть, что вина не ее, а гостя, отнял у нее кошелек
в котором было рубль с мелочью, и взял под залог ее дешевенькую шляпку и верхнюю
кофточку.
Женя, пришедшая
в ночной
кофточке, и Люба, которая уже давно спала под разговор, свернувшись калачиком
в большом плюшевом кресле.
Но Горохов был столоначальник всем естеством своим, и притом такой столоначальник, который с минуты на минуту ждал, что его позовут
в кабинет директора и скажут:"Не хотите ли место начальника отделения?"Поэтому, даже
в такую опасную минуту, когда
кофточка на груди у Наденьки распахнулась, — даже и тогда он не мог выжать из своих мозгов иной мысли, кроме:"Делу — время, потехе — час".
Живо надела она на босу ногу туфельки и
в одной
кофточке тихо-тихо подкралась к мужнину кабинету.
Когда все убрались, Майзель медленно сделал налево кругом, как будто поворачивал целую роту, и тяжело, как матерый седой медведь, побрел на половину Амалии Карловны, которая встретила его
в дверях спальни
в одной
кофточке, совсем готовая отойти ко сну.
В генеральском флигельке наступившая ночь не принесла с собой покоя, потому что Нина Леонтьевна недовольна поведением генерала, который, если бы не она, наверно позволил бы Раисе Павловне разыгрывать совсем неподходящую ей роль.
В своей ночной
кофточке «чугунная болванка» убийственно походит на затасканную замшевую куклу, но генерал боится этой куклы и боится сказать, о чем он теперь думает. А думает он о своем погибающем друге Прозорове, которого любил по студенческим воспоминаниям.
— Сейчас приду! — не открывая, ответили ей. Она подождала немного и снова постучалась. Тогда дверь быстро отворилась, и
в коридор вышла высокая женщина
в очках. Торопливо оправляя смятый рукав
кофточки, она сурово спросила мать...
Вот тоже третьева дни сижу я вечером у окна, будто погодой занимаюсь, а сама этак
в кофточке и волосы распущены.
Но вот огни исчезают
в верхних окнах, звуки шагов и говора заменяются храпением, караульщик по-ночному начинает стучать
в доску, сад стал и мрачнее и светлее, как скоро исчезли на нем полосы красного света из окон, последний огонь из буфета переходит
в переднюю, прокладывая полосу света по росистому саду, и мне видна через окно сгорбленная фигура Фоки, который
в кофточке, со свечой
в руках, идет к своей постели.
Сгорбленный старик Фока, босиком,
в какой-то жениной ваточной
кофточке, с свечой
в руках, отложил нам крючок двери.
Когда ее немного отпустило, она покрыла кровать одеялом, расстегнула кнопки
кофточки, крючки лифа и непослушные крючки низкого мягкого корсета, который сдавливал ее живот. Затем она с наслаждением легла на спину, опустив голову глубоко
в подушки и спокойно протянув усталые ноги.
— Ты здесь, моя бедная Кусачка, — сказала вышедшая Леля. Она уже была одета по-дорожному —
в то коричневое платье, кусок от которого оторвала Кусака, и черную
кофточку. — Пойдем со мной!
Горюшина,
в голубой
кофточке и серой юбке, сидела на скамье под яблоней, спустив белый шёлковый платок с головы на плечи, на её светлых волосах и на шёлке платка играли розовые пятна солнца; поглаживая щёки свои веткой берёзы, она задумчиво смотрела
в небо, и губы её двигались, точно женщина молилась.
На крыльце стояла женская фигура. Бобров издали узнал
в ней Нину по ярко-желтой
кофточке, так красиво оттенявшей смуглый цвет ее лица, и тотчас же, подтянув Фарватеру поводья, выпрямился и высвободил носки ног, далеко залезшие
в стремена.
Лаптев увидел на ней ту же самую бархатную
кофточку,
в которой она ходила на концерты
в прошлом и третьем году.
Целое утро она просвещала Илью, весело рассказывая ему разные истории о том, как женщины обманывают мужей.
В переднике и красной
кофточке, с засученными рукавами, ловкая и лёгонькая, она птичкой порхала по кухне, приготовляя мужу пельмени, и её звонкий голос почти непрерывно лился
в комнату Ильи.
Татьяна Власьевна хлопотала
в другой комнате около стола, уставленного бутылками. Алая шёлковая
кофточка ярким пятном рисовалась на белых обоях стены, маленькая женщина носилась по комнате подобно бабочке, на лице у неё сияла гордость домовитой хозяйки, у которой всё идёт прекрасно. Раза два Илья видел, что она ловкими, едва заметными знаками зовёт его к себе, но он не шёл к ней и чувствовал удовольствие от сознания, что это беспокоит её.
Девушка протянула Илье руку, и широкий рукав её белой
кофточки поднялся почти до плеча. Илья пожал горячую ручку почтительно, бережливо, глядя на подругу Павла с той радостью, с какой
в густом лесу, средь бурелома и болотных кочек, встречаешь стройную берёзку. И, когда она посторонилась, чтобы пропустить его
в дверь, он тоже отступил
в сторону и уважительно сказал...
Изредка посещал он и Веру. Весёлая жизнь постепенно засасывала эту девушку
в свой глубокий омут. Она с восторгом рассказывала Илье о кутежах с богатыми купчиками, с чиновниками и офицерами, о тройках, ресторанах, показывала подарки поклонников: платья,
кофточки, кольца. Полненькая, стройная, крепкая, она с гордостью хвасталась тем, как её поклонники ссорятся за обладание ею. Лунёв любовался её здоровьем, красотой и весельем, но не раз осторожно замечал ей...
Стоя
в двери, он видел спины людей, тесно стоявших у стола, слышал, как они чавкают. Алая
кофточка хозяйки окрашивала всё вокруг Ильи
в цвет, застилавший глаза туманом.
Илья видел, как она взмахнула рукой, и отбил кулаком
в сторону тарелку, брошенную ею. Треск разбитой тарелки как будто ещё более оглушил гостей. Медленно, беззвучно они отодвигались
в стороны, оставляя Илью лицом к лицу с Автономовыми. Кирик держал
в руке какую-то рыбку за хвост и мигал глазами, бледный, жалкий и тупой. Татьяна Власьевна дрожала, грозя Илье кулаками; лицо её сделалось такого же цвета, как
кофточка, и язык не выговаривал слов...
На другой день Илья нашёл себе квартиру — маленькую комнату рядом с кухней. Её сдавала какая-то барышня
в красной
кофточке; лицо у неё было розовое, с остреньким птичьим носиком, ротик крошечный, над узким лбом красиво вились чёрные волосы, и она часто взбивала их быстрым жестом маленькой и тонкой руки.
Она вдруг опустилась и выскользнула из его рук, гибкая, как рыба. Лунёв сквозь горячий туман
в глазах видел её у двери на улицу. Оправляя
кофточку дрожащими руками, она говорила...
Дома она ходила
в просторной блузе или
в кофточке с преувеличенно пышными складками на груди, а уходя куда-нибудь, затягивалась
в корсет так сильно, что два раза во время прогулок с ней случались обмороки.
Но она так ослабела, что была не
в силах держать эти bijoux. Нам долго не отворяли. После третьего или четвертого звонка
в окнах замелькал свет и послышались шаги, кашель, шепот; наконец щелкнул замок, и
в дверях показалась полная баба с красным, испуганным лицом. Позади ее, на некотором расстоянии, стояла маленькая худенькая старушка со стрижеными седыми волосами,
в белой
кофточке и со свечой
в руках. Зинаида Федоровна вбежала
в сени и бросилась к этой старушке на шею.
Быстро подошла Ажогина-мать
в короткой
кофточке с короткими рукавами, с табачным пеплом на груди, худая и плоская.
Маша. Ах, как она одевается! Не то чтобы некрасиво, не модно, а просто жалко. Какая-то странная, яркая, желтоватая юбка с этакой пошленькой бахромой и красная
кофточка. И щеки такие вымытые, вымытые! Андрей не влюблен — я не допускаю, все-таки у него вкус есть, а просто он так, дразнит нас, дурачится. Я вчера слышала, она выходит за Протопопова, председателя здешней управы. И прекрасно… (
В боковую дверь.) Андрей, поди сюда! Милый, на минутку!
Прошел длинный, мучительный день, а ночью Елена Петровна пришла
в кофточке к Саше, разбудила его и рассказала все о своей жизни с генералом — о первом материнстве своем, о горькой обиде, о слезах своих и муке женского бессильного и гордого одиночества, доселе никем еще не разделенного. При первых же ее серьезных словах Саша быстро сел на постели, послушал еще минуту и решительно и ласково сказал...
И снова начинались
в постепенности вздохи и шепот, велись какие-то бесконечные разговоры; видимо, Елена Петровна все-таки сознавала окружающее — вдруг белым призраком
в своей ночной
кофточке поднимется и поправит начавшую коптить лампадочку за зеленым стеклом.
Молчал и Саша, обдумывая. Поразил его рассказ матери; и то, что мать, всегда так строго и даже чопорно одетая, была теперь
в беленькой, скромной ночной
кофточке, придавало рассказу особый смысл и значительность — о самой настоящей жизни шло дело. Провел рукой по волосам, расправляя мысли, и сказал...
И
в жутком чувстве забвения он плыл по воздуху, по воздуху же неся твердую и теплую сквозь
кофточку руку.