Светает, в церквах веселый звон, колокола, торопливо захлебываясь, оповещают, что воскрес Христос, бог весны; на площади музыканты сдвинулись
в тесное кольцо — грянула музыка, и, притопывая в такт ей, многие пошли к церквам, там тоже — органы гудят славу и под куполом летают множество птиц, принесенных людьми, чтобы выпустить их в ту минуту, когда густые голоса органа воспоют славу воскресшему богу весны.
Неточные совпадения
Становой оглянулся — люди угрюмо и молча сдвигались
в тесное, темное
кольцо…
Тесным кольцом, засунув руки
в рукава, они окружают едока, вооруженного ножом и большой краюхой ржаного хлеба; он истово крестится, садится на куль шерсти, кладет окорок на ящик, рядом с собою, измеряет его пустыми глазами.
Живёт
в небесах запада чудесная огненная сказка о борьбе и победе, горит ярый бой света и тьмы, а на востоке, за Окуровом, холмы, окованные чёрною цепью леса, холодны и темны, изрезали их стальные изгибы и петли реки Путаницы, курится над нею лиловый туман осени, на город идут серые тени, он сжимается
в их
тесном кольце, становясь как будто всё меньше, испуганно молчит, затаив дыхание, и — вот он словно стёрт с земли, сброшен
в омут холодной жуткой тьмы.
Уже несколько недель город был обложен
тесным кольцом врагов, закованных
в железо; по ночам зажигались костры, и огонь смотрел из черной тьмы на стены города множеством красных глаз — они пылали злорадно, и это подстерегающее горение вызывало
в осажденном городе мрачные думы.
Купцы окружили своего оратора
тесным кольцом, маслеными глазами смотрели на него и уже не могли от возбуждения спокойно слушать его речи. Вокруг него стоял гул голосов и, сливаясь с шумом машины, с ударами колес по воде, образовал вихрь звуков, заглушая голос старика. И кто-то
в восторге визжал...
Пётр поворачивается, как волк, не сгибая шеи, приподнимает фату и сухими губами, носом тычется
в щёку, чувствуя атласный холод её кожи, пугливую дрожь плеча; ему жалко Наталью и тоже стыдно, а
тесное кольцо подвыпивших людей орёт...
Сторонники штурмана
тесным кольцом окружили своего кандидата, остальные стали около Реджа. Старики, пыхая трубками и сплевывая, доставали револьверы: опытность говорила
в них, старый инстинкт хищников, предусмотрительных даже во сне. Раздались крики...
Третий день нашего путешествия. Мы находимся за несколько десятков верст от аула Бестуди. Природа совершенно изменилась. Развесистые чинары и каштаны больше не попадаются на пути. Их сменили цепкие кусты карачага и архани. Горы здесь — просто голые скалы. Со всех сторон грозными привидениями обступают нас горы. Кажется, еще немного, и они, соединившись
в сплошное
тесное кольцо, раздавят нас.
Трогательно было, когда собрание кончилось.
Тесною, заботливою толпою меня окружили товарищи рабочие, и я вышел
в густом
кольце защитников.
Вернувшись
в Искор, Ермак стал обдумывать поход против мурзы Карачи, который он намеревался предпринять на другой же день, но, увы, не успел. На другой день Искор оказался окруженным
тесным кольцом восставших кочевников, а Ермак Тимофеевич со своими казаками и стрельцами попал
в осадное положение.
Железные
кольца здесь были вдоль всех стен
в самом
тесном одно от другого расстоянии, и то же самое было у всех столбов и по всему полу.