Неточные совпадения
Так проводили жизнь два обитателя мирного уголка, которые нежданно, как из окошка, выглянули
в конце нашей поэмы, выглянули для того, чтобы отвечать скромно на обвиненье со
стороны некоторых горячих патриотов, до времени покойно занимающихся какой-нибудь
философией или приращениями на счет сумм нежно любимого ими отечества, думающих не о том, чтобы не делать дурного, а о том, чтобы только не говорили, что они делают дурное.
Обратной
стороной этого исконно-германского
в германской мистике и
философии отраженного первоощущения иррационального, бессознательного, хаотического является требование, чтобы все было организовано, дисциплинировано, оформлено, рационализировано.
Я больше всего любил
философию, но не отдался исключительно
философии; я не любил «жизни» и много сил отдал «жизни», больше других философов; я не любил социальной
стороны жизни и всегда
в нее вмешивался; я имел аскетические вкусы и не шел аскетическим путем; был исключительно жалостлив и мало делал, чтобы ее реализовать.
Первая книга «Субъективизм и индивидуализм
в общественной
философии» с большим предисловием П. Струве, который тоже совершенно повернул к идеализму и спиритуализму, отражала мое миросозерцание того времени, но недостаточно выражала более интимные
стороны моего отношения к жизни.
Он входит
в русскую идею другими
сторонами своего творчества, как самый замечательный представитель русской религиозной
философии XIX
в.
А с другой
стороны,
философия и гносеология выяснили, что наука сама себя не может обосновать, не может укрепить себя
в пределах точного знания.
В известном смысле это будет возвращением к философскому примитивизму, к некоторым
сторонам древней досократовской
философии, но на почве высшей сознательности, а не наивности.
На высших своих ступенях процесс дифференцирования должен привести или к полному разложению и смерти, что мы и видим
в европейской
философии и многих
сторонах европейской культуры, или вновь вернуться к первоначальной органичности и реалистичности, но на почве высшего сознания.
—
Философия нужна-с, очень бы нужна была-с
в нашем веке,
в практическом приложении, но ею пренебрегают-с, вот что-с. С моей
стороны, многоуважаемый князь, я хоть и бывал почтен вашею ко мне доверчивостью
в некотором известном вам пункте-с, но до известной лишь степени и никак не далее обстоятельств, касавшихся собственно одного того пункта… Это я понимаю и нисколько не жалуюсь.
— Мелюдэ… Физиологи делают такой опыт: вырезают у голубя одну половину мозга, и голубь начинает кружиться
в одну
сторону, пока не подохнет. И Мелюдэ тоже кружится… А затем она очень хорошо сказала относительно подлецов: ведь
в каждом из нас притаился неисправимый подлец, которого мы так тщательно скрываем всю нашу жизнь, — вернее, вся наша жизнь заключается
в этом скромном занятии. Из вежливости я говорю только о мужчинах… Впрочем, я, кажется, впадаю
в философию, а
в большом количестве это скучно.
Любовь и мужчина составляют главную суть ее жизни, и, быть может,
в этом отношении работает
в ней
философия бессознательного; изволь-ка убедить ее, что любовь есть только простая потребность, как пища и одежда, что мир вовсе не погибает от того, что мужья и жены плохи, что можно быть развратником, обольстителем и
в то же время гениальным и благородным человеком, и с другой
стороны — можно отказываться от наслаждений любви и
в то же время быть глупым, злым животным.
Николай (усмехаясь). Несколько иначе. Социализм очень опасное явление. И
в стране, где нет самостоятельной, так сказать, расовой
философии, где все хватают со
стороны и на лету, там он должен найти для себя почву… Мы люди крайностей… вот наша болезнь.
— А вам непременно подавай топор, окровавленные простыни!.. Юристы! Так я же вам докажу! Вы перестанете у меня так халатно относиться к психической
стороне дела! Быть вашей Марье Ивановне
в Сибири! Я докажу! Мало вам
философии, так у меня есть нечто вещественное… Оно покажет вам, как права моя
философия! Дайте мне только поездить.
Развитие новой
философии в немецком идеализме отмечено, с одной
стороны, попыткой узников забаррикадироваться
в пещере и сделать ее отверстие для солнца непроницаемым, что совершил Кант
в своем феноменализме, либо дерзновенно прорваться к миру идей люциферическою самоуверенностью спекулятивного ума (Фихте и Гегель).
Конечно, для
философии религия должна казаться ниже ее, как не-философия, но эта, так сказать, профессиональная оценка ничего не изменяет
в иерархическом положении религии, которая имеет дело со всем человеком, а не с одной только его
стороной, и есть жизненное отношение к божественному миру, а не одно только мышление о нем.
В действительности мы знаем, что эта философская дедукция земли и неба совершается посредством фактических позаимствований у эмпирического бытия, которое отнюдь не соглашается быть только понятием [Совершенно справедливо замечает А. Древе
в своих примечаниях к гегелевской
философии религии: «Гегель отожествляет сознательное бытие не с сознательной
стороной бытия (Bewusst-Sein) или идеальным бытием, но непосредственно с реальным и приходит, таким образом, к чудовищному утверждению, что можно посредством конечного, дискурсивного, сознательного бытия продумать процесс абсолютного, вечного, досознательного и сверхсознательного мышления непосредственно как таковой.
Отсюда следует, что и религиозная
философия требует свободы исследования, а следовательно, и теоретического сомнения совершенно
в такой же степени, как и всякая иная
философия; на ее
стороне имеется при этом даже преимущество остроты критического зрения, потому что она сознает свою религиозную обусловленность и знает ее опасные
стороны.
С другой
стороны, он вместе с многими другими (как впоследствии и Фихте) спасался от Канта
в противоположную крайность,
в философию веры Якоби,
в которой истинные черты религиозной веры стирались чрезмерно широким ее применением во всех познавательных актах.
Философии вечно угрожает рабство то со
стороны религии, то со
стороны науки, и трудно ей удержаться
в своем собственном месте, отстоять свой собственный путь.
— Оно, знаете,
в нашей жизни человек подлеет ужасно быстро, ужа-асно!.. Совсем особенная
философия нужна для нее: надень наглазники, по
сторонам не оглядывайся и иди с лямкой по своей колее. А то выскочишь из колеи, пойдет прахом равновесие и… жить не станет силы. Изволите видеть? Не станет силы жить!
В лагере марксистов это приняло первоначально форму борьбы ортодоксального, т. е. тоталитарного, направления и направления критического, допускавшего соединение марксизма с иной, не материалистической
философией и критический пересмотр некоторых
сторон марксизма.
Но если, с одной
стороны, эстетизм подходит к религиозным безднам, то, с другой — он вырождается
в буржуазный модернизм,
в эстетическое гурманство,
в Реми-де-гурмонство [Обычные эстетики и
философии искусства должны быть отнесены к раздражающему своей ненужностью типу литературы.