Неточные совпадения
Нечего делать, надо было становиться биваком. Мы разложили костры на берегу реки и начали ставить палатки.
В стороне стояла старая развалившаяся фанза, а рядом с ней были сложены груды дров, заготовленных корейцами на зиму.
В деревне
стрельба долго еще не прекращалась. Те фанзы, что были
в стороне, отстреливались всю ночь. От кого? Корейцы и сами не знали этого. Стрелки и ругались и смеялись.
В отношении к охоте огромные реки решительно невыгодны: полая вода так долго стоит на низких местах, затопив десятки верст луговой
стороны, что уже вся птица давно сидит на гнездах, когда вода пойдет на убыль. Весной, по краям разливов только, держатся утки и кулики, да осенью пролетные стаи, собираясь
в дальний поход, появляются по голым берегам больших рек, и то на самое короткое время. Все это для
стрельбы не представляет никаких удобств.
— Гаршнеп обыкновенно очень смирен, вылетает из-под ног у охотника или из-под носа у собаки после долгой стойки без малейшего шума и летит, если хотите, довольно прямо, то есть не бросается то
в ту, то
в другую
сторону, как бекас; но полет его как-то неверен, неровен, похож на порханье бабочки, что, вместе с малым объемом его тела, придает
стрельбе гаршнепов гораздо более трудности, чем
стрельбе дупелей, особенно
в ветреное время.
Стрельбу эту не всегда назвать добычливою: если охотник и застигнет куропаток
в сборе,
в куче, то они редко подпустят его
в меру: они побегут сначала
в разные
стороны и вдруг поднимутся, и потому из порядочной станицы по большей части убьешь одну, много двух куропаток.
В половине 12-го
стрельба с обеих
сторон затихла, а ровно
в 12 часов начался штурм Малахова кургана, 2, 3 и 5 бастионов.
Вы смотрите и на полосатые громады кораблей, близко и далеко рассыпанных по бухте, и на черные небольшие точки шлюпок, движущихся по блестящей лазури, и на красивые светлые строения города, окрашенные розовыми лучами утреннего солнца, виднеющиеся на той
стороне, и на пенящуюся белую линию бона и затопленных кораблей, от которых кой-где грустно торчат черные концы мачт, и на далекий неприятельский флот, маячащий на хрустальном горизонте моря, и на пенящиеся струи,
в которых прыгают соляные пузырики, поднимаемые веслами; вы слушаете равномерные звуки ударов вёсел, звуки голосов, по воде долетающих до вас, и величественные звуки
стрельбы, которая, как вам кажется, усиливается
в Севастополе.
Через голову убитой лошади рухнул офицер, а стражники закружились на своих конях, словно танцуя, и молодецки гикнули
в сторону: открыли пачками
стрельбу солдаты. «Умницы! Молодцы, сами догадались!» — восторженно, почти плача, думал офицер, над которым летели пули, и не чувствовал как будто адской боли от сломанной ноги и ключицы, или сама эта боль и была восторгом.
Действительно,
в ночь ожидали со
стороны неприятеля
стрельбу по лагерю, а назавтра какое-то движение.
Пьер видел, что впереди его был мост, и что с обеих
сторон моста и на лугу,
в тех рядах лежащего сена, которые он заметил вчера,
в дыму что-то делали солдаты; но, несмотря на неумолкающую
стрельбу, происходившую
в этом месте, он никак не думал, что тут-то и было поле сражения.
Но дело становилось к спеху. Канонада и
стрельба, сливаясь, гремели справа и
в центре, и французские капоты стрелков Ланна проходили уже плотину мельницы и выстраивались на этой
стороне в двух ружейных выстрелах. Пехотный полковник вздрагивающею походкой подошел к лошади и, взлезши на нее и сделавшись очень прямым и высоким, поехал к павлоградскому командиру. Полковые командиры съехались с учтивыми поклонами и со скрываемою злобой
в сердце.