Неточные совпадения
Скотинин (
в сторону). То-то, он-то, дядюшка-то!
В кабинете Ляховского весело и дружелюбно беседовали с хозяином Половодов и «
дядюшка». Особенным оживлением отличался сегодня Половодов. Он фамильярно трепал
дядюшку по плечу и старался разогнать
в Ляховском те минуты сомнений, которые оставляли на его лбу глубокие морщины и заставляли брови плотно сдвигаться. Ляховский, очевидно, не решался на что-то, чего домогался Половодов;
дядюшка держался
в стороне и только напряженно улыбался, сохраняя свой розово-херувимский вид.
Отступив немного
в сторону, лакей почтительно наблюдал, как барин сам раскупоривает бутылки; а
в это время
дядюшка, одержимый своим «любопытством», подробно осмотрел мебель, пощупал тисненые обои цвета кофейной гущи и внимательно перебрал все вещицы, которыми был завален письменный стол.
— Ах,
дядюшка, ей-богу, ни с какой
стороны не хорошо… — заметил Александр
в отчаянии.
Со всех
сторон мне говорили, что я там особенно понравилась
дядюшке, тут тетушка без ума от меня, тот говорит мне, что мне нет подобных женщин
в Петербурге, та уверяет меня, что мне стоит захотеть, чтобы быть самою изысканною женщиной общества.
У меня был дядька Иван Андреич. Он выучил меня стрелять, когда мне было еще 13 лет. Он достал маленькое ружьецо и давал мне из него стрелять, когда мы ходили гулять. И я убил раз галку и другой раз сороку. Но отец не знал, что я умею стрелять. Один раз, это было осенью,
в маменькины именины, и мы ожидали
дядюшку к обеду, и я сидел на окне и смотрел
в ту
сторону, откуда ему надо было приехать, а отец ходил по комнате. Я увидел из-за рощи четверню серых и коляску и закричал: «Едет! едет!..»
Старый штурман, обыкновенно не очень-то благоволивший к флотским и особенно к тем, кому, по его выражению, «бабушка ворожит», напротив, видимо, благоволил к Ашанину и за то, что он не лодырь, и за то, что не рассчитывает на протекцию дядюшки-адмирала, и за то, что Володя недурно (что было уже большим комплиментом со
стороны педанта-штурмана) берет высоты солнца и делает вычисления, и за то, наконец, что
в нем не было и тени того снисходительно барского отношения к штурманам, какое, по старым традициям, укоренившимся во флоте, существовало у большинства флотских офицеров, этих, относительно, баловней службы, к ее пасынкам — штурманам.
— Ни
в токарню, ни
в красильню ни за что на свете не пойду — очень уж обидно будет перед батраками, — сказал Василий Борисыч. — Да к тому же за эти дела я и взяться не сумею. Нет, уж лучше петлю на шею, один, по крайней мере, конец. А уж если такая милость,
дядюшка, будет мне от тебя, так похлопочи, чтобы меня при тебе он послал. У тебя на чужой
стороне буду рад-радехонек даже на побегушках быть, опять же по письменной части во всякое время могу услужить. Мне бы только от Парашки куда-нибудь подальше.
В списке жениных знакомых пестрели полковницы, генеральши, баронесса Шепплинг (через два «п»), граф Дерзай-Чертовщинов и целая куча институтских подруг-аристократок; с моей же
стороны было одно сплошное моветонство:
дядюшка, отставной тюремный смотритель, кузина, содержащая модную мастерскую, чиновники-сослуживцы — все горькие пьяницы и забулдыги, из которых ни один не был выше титулярного, купец Плевков и проч.