Неточные совпадения
Он бродил без цели. Солнце заходило. Какая-то особенная тоска начала сказываться ему
в последнее время.
В ней не было чего-нибудь особенно едкого, жгучего; но от нее веяло чем-то постоянным, вечным, предчувствовались безысходные годы этой холодной мертвящей тоски, предчувствовалась какая-то
вечность на «аршине
пространства».
В вечерний час это ощущение обыкновенно еще сильней начинало его мучить.
Если ты можешь вознестись духом выше
пространства и времени, то ты
в каждое мгновение находишься
в вечности.
Но
в себе же находит он столь упругое сознание своей абсолютности,
вечности, божественности, такое несомненное чувствование себя
в Боге и
в себе Бога, которое не может быть залито океаном времени и угашено
в вихрях
пространства.
Вот мировое
пространство.
В нем мириады пылинок-солнц. Вокруг каждого солнца свои миры. Их больше, чем песчинок
в пустыне. Века, как миги. То на той, то на другой песчинке жизнь вспыхнет, подержится миг-вечность и бесследно замрет. На одной крохотной такой песчинке движение. Что это там? Какая-то кипит борьба. Из-за чего? Вечность-миг, — и движение прекратилось, и планета-песчинка замерзла. Не все ли равно, за что шла борьба!
«Высочайшая минута» проходит. Возвращается ненавистное время — призрачная, но неотрывно-цепкая форма нашего сознания.
Вечность превращается
в жалкие пять секунд, высшая гармония жизни исчезает, мир снова темнеет и разваливается на хаотические, разъединенные частички. Наступает другая
вечность — холодная и унылая «
вечность на аршине
пространства». И угрюмое время сосредоточенно отмеривает секунды, часы, дни и годы этой летаргической
вечности.
«Раскольников бродил без цели. Солнце заходило. Какая-то особенная тоска начала сказываться ему
в последнее время.
В ней не было чего-нибудь особенно едкого, жгучего; но от нее веяло чем-то постоянным, вечным, предчувствовались безысходные годы этой холодной мертвящей тоски, предчувствовалась какая-то
вечность «на аршине
пространства».
Мария — и автомобиль! Крылатый ангел, садящийся
в метрополитен для быстроты! Ласточка, седлающая черепаху! Стрела на горбатой спине носильщика тяжестей! Ах, все сравнения лгут: зачем ласточка и стрела, зачем самое быстрое движение для Марии,
в которой заключены все
пространства! Но это Я сейчас придумал про метро и черепаху, а тогда спокойствие Мое было так велико и блаженно, что не вмещало и не знало иных образов, кроме образа
вечности и немеркнущего света.
Вот сейчас… мы уже собирались спать, как вдруг какой-то неосторожный удар смычка, и Я мгновенно весь наполняюсь вихрем бурных слез, любви и такой тоски! Необыкновенное становится выразимым, Я широк, как
пространство, Я глубок, как
вечность, и
в едином дыхании Моем Я вмещаю все! Но какая тоска! Но какая любовь! Мария!
Но
вечность совсем не есть остановка движения, прекращение творческой жизни,
вечность есть творческая жизнь иного порядка, есть движение не
в пространстве и времени, а движение внутреннее, символизирующееся
в движении по кругу, а не по прямой линии, т. е. внутренняя мистерия жизни, мистерия духа,
в которую вобрана и вся трагедия мировой жизни.
В пространстве и времени, не вмещающих полноты, обрекающих на разрывы и расставания, всегда
в жизни торжествует смерть, и смерть говорит о том, что смысл лежит
в вечности,
в полноте, что жизнь,
в которой восторжествует смысл, не будет знать разрыва и расставаний, не будет знать тления и умирания человеческих чувств и мыслей.
Если от России останется лишь одна из великорусских губерний и
в ней лишь небольшая кучка людей останется верной духовному бытию России и идее России, то и на этом небольшом
пространстве,
в этой небольшой кучке будет продолжать существовать Россия, и она перейдет
в вечность.