Неточные совпадения
Спалося,
не спалося,
Краше
прежней песенка
в полусне
слагалася...
Вздохнул Савелий… — Внученька!
А внученька! — «Что, дедушка?»
— По-прежнему взгляни! —
Взглянула я по-прежнему.
Савельюшка засматривал
Мне
в очи; спину старую
Пытался разогнуть.
Совсем стал белый дедушка.
Я обняла старинушку,
И долго у креста
Сидели мы и плакали.
Я деду горе новое
Поведала свое…
Забрало пуще
прежнегоЗадорных мужиков,
Ругательски ругаются,
Немудрено, что вцепятся
Друг другу
в волоса…
Как ни просила вотчина,
От должности уволился,
В аренду снял ту мельницу
И стал он пуще
прежнегоВсему народу люб:
Брал за помол по совести.
Стародум. Оставя его, поехал я немедленно, куда звала меня должность. Многие случаи имел я отличать себя. Раны мои доказывают, что я их и не пропускал. Доброе мнение обо мне начальников и войска было лестною наградою службы моей, как вдруг получил я известие, что граф,
прежний мой знакомец, о котором я гнушался вспоминать, произведен чином, а обойден я, я, лежавший тогда от ран
в тяжкой болезни. Такое неправосудие растерзало мое сердце, и я тотчас взял отставку.
Стародум. Так. Только, пожалуй, не имей ты к мужу своему любви, которая на дружбу походила б. Имей к нему дружбу, которая на любовь бы походила. Это будет гораздо прочнее. Тогда после двадцати лет женитьбы найдете
в сердцах ваших
прежнюю друг к другу привязанность. Муж благоразумный! Жена добродетельная! Что почтеннее быть может! Надобно, мой друг, чтоб муж твой повиновался рассудку, а ты мужу, и будете оба совершенно благополучны.
— Сижу я намеднись
в питейном, — свидетельствовала она, — и тошно мне, слепенькой, стало; сижу этак-то и все думаю: куда, мол, нонче народ против
прежнего гордее стал!
Произошло объяснение; откупщик доказывал, что он и прежде был готов по мере возможности; Беневоленский же возражал, что он
в прежнем неопределенном положении оставаться не может; что такое выражение, как"мера возможности", ничего не говорит ни уму, ни сердцу и что ясен только закон.
Шелеп, которым он бичевал себя, был бархатный (он и доселе хранится
в глуповском архиве); пост же состоял
в том, что он к
прежним кушаньям прибавил рыбу тюрбо, [Палтус (франц. turbot).] которую выписывал из Парижа на счет обывателей.
Это доказывает также, что
в прежние времена от градоначальников требовали не столько блестящего правописания, сколько глубокомыслия и природной склонности к философическим упражнениям.
Но ничего не вышло. Щука опять на яйца села; блины, которыми острог конопатили, арестанты съели; кошели,
в которых кашу варили, сгорели вместе с кашею. А рознь да галденье пошли пуще
прежнего: опять стали взаимно друг у друга земли разорять, жен
в плен уводить, над девами ругаться. Нет порядку, да и полно. Попробовали снова головами тяпаться, но и тут ничего не доспели. Тогда надумали искать себе князя.
Но тут встретилось новое затруднение: груды мусора убывали
в виду всех, так что скоро нечего было валить
в реку. Принялись за последнюю груду, на которую Угрюм-Бурчеев надеялся, как на каменную гору. Река задумалась, забуровила дно, но через мгновение потекла веселее
прежнего.
Когда же Помпадурша была,"за слабое держание некоторой тайности", сослана
в монастырь и пострижена под именем инокини Нимфодоры, то он первый бросил
в нее камнем и написал"Повесть о некоторой многолюбивой жене",
в которой делал очень ясные намеки на
прежнюю свою благодетельницу.
После краткого отдыха, состоящего
в маршировке, люди снова строятся и
прежним порядком разводятся на работы впредь до солнечного заката.
Вместо
прежнего буйства и пляски наступила могильная тишина, прерываемая лишь звоном колоколов, которые звонили на все манеры: и во вся, и
в одиночку, и с перезвоном.
Через полтора или два месяца не оставалось уже камня на камне. Но по мере того как работа опустошения приближалась к набережной реки, чело Угрюм-Бурчеева омрачалось. Рухнул последний, ближайший к реке дом;
в последний раз звякнул удар топора, а река не унималась. По-прежнему она текла, дышала, журчала и извивалась; по-прежнему один берег ее был крут, а другой представлял луговую низину, на далекое пространство заливаемую
в весеннее время водой. Бред продолжался.
— Чем я неприлично вела себя? — громко сказала она, быстро поворачивая к нему голову и глядя ему прямо
в глаза, но совсем уже не с
прежним скрывающим что-то весельем, а с решительным видом, под которым она с трудом скрывала испытываемый страх.
И вдруг из того таинственного и ужасного, нездешнего мира,
в котором он жил эти двадцать два часа, Левин мгновенно почувствовал себя перенесенным
в прежний, обычный мир, но сияющий теперь таким новым светом счастья, что он не перенес его. Натянутые струны все сорвались. Рыдания и слезы радости, которых он никак не предвидел, с такою силой поднялись
в нем, колебля всё его тело, что долго мешали ему говорить.
Она благодарна была отцу за то, что он ничего не сказал ей о встрече с Вронским; но она видела по особенной нежности его после визита, во время обычной прогулки, что он был доволен ею. Она сама была довольна собою. Она никак не ожидала, чтоб у нее нашлась эта сила задержать где-то
в глубине души все воспоминания
прежнего чувства к Вронскому и не только казаться, но и быть к нему вполне равнодушною и спокойною.
Когда она увидала опять эти спокойные жесты, услыхала этот пронзительный, детский и насмешливый голос, отвращение к нему уничтожило
в ней
прежнюю жалость, и она только боялась, но во что бы то ни стало хотела уяснить свое положение.
― Не угодно ли? ― Он указал на кресло у письменного уложенного бумагами стола и сам сел на председательское место, потирая маленькие руки с короткими, обросшими белыми волосами пальцами, и склонив на бок голову. Но, только что он успокоился
в своей позе, как над столом пролетела моль. Адвокат с быстротой, которой нельзя было ожидать от него, рознял руки, поймал моль и опять принял
прежнее положение.
Алексей Александрович поклонился Бетси
в зале и пошел к жене. Она лежала, но, услыхав его шаги, поспешно села
в прежнее положение и испуганно глядела на него. Он видел, что она плакала.
На каждом шагу он находил разочарование
в прежних мечтах и новое неожиданное очарование.
Анна села
в коляску
в еще худшем состоянии, чем то,
в каком она была, уезжая из дома. К
прежним мучениям присоединилось теперь чувство оскорбления и отверженности, которое она ясно почувствовала при встрече с Кити.
Она только что пыталась сделать то, что пыталась сделать уже десятый раз
в эти три дня: отобрать детские и свои вещи, которые она увезет к матери, — и опять не могла на это решиться; но и теперь, как
в прежние раза, она говорила себе, что это не может так остаться, что она должна предпринять что-нибудь, наказать, осрамить его, отомстить ему хоть малою частью той боли, которую он ей сделал.
— Ну да, ну да, — говорила Дарья Александровна, слушая те самые аргументы, которые она сама себе приводила, и не находя
в них более
прежней убедительности.
И теперь вот-вот ожидание, и неизвестность, и раскаяние
в отречении от
прежней жизни — всё кончится, и начнется новое.
Многие из
прежних мыслей показались ему излишними и крайними, но многие пробелы стали ему ясны, когда он освежил
в своей памяти всё дело.
Так как никто не обращал на него внимания и он, казалось, никому не был нужен, он потихоньку направился
в маленькую залу, где закусывали, и почувствовал большое облегчение, опять увидав лакеев. Старичок-лакей предложил ему покушать, и Левин согласился. Съев котлетку с фасолью и поговорив с лакеем о
прежних господах, Левин, не желая входить
в залу, где ему было так неприятно, пошел пройтись на хоры.
Более всего его при этом изумляло и расстраивало то, что большинство людей его круга и возраста, заменив, как и он,
прежние верования такими же, как и он, новыми убеждениями, не видели
в этом никакой беды и были совершенно довольны и спокойны.
Кроме того, новый начальник этот еще имел репутацию медведя
в обращении и был, по слухам, человек совершенно противоположного направления тому, к которому принадлежал
прежний начальник и до сих пор принадлежал сам Степан Аркадьич.
В десяти шагах от
прежнего места с жирным хорканьем и особенным дупелиным выпуклым звуком крыльев поднялся один дупель. И вслед за выстрелом тяжело шлепнулся белою грудью о мокрую трясину. Другой не дождался и сзади Левина поднялся без собаки.
Он, кроме того, опять попал
в прежнюю колею жизни.
«Я должен объявить свое решение, что, обдумав то тяжелое положение,
в которое она поставила семью, все другие выходы будут хуже для обеих сторон, чем внешнее statu quo, [
прежнее положение] и что таковое я согласен соблюдать, но под строгим условием исполнения с ее стороны моей воли, то есть прекращения отношений с любовником».
Нисколько не смущенный тем разочарованием, которое он произвел, заменив собою старого князя, Весловский весело поздоровался с Левиным, напоминая
прежнее знакомство, и, подхватив
в коляску Гришу, перенес его через пойнтера, которого вез с собой Степан Аркадьич.
С той минуты, хотя и не отдавая себе
в том отчета и продолжая жить по-прежнему, Левин не переставал чувствовать этот страх за свое незнание.
— Я полагаю, что муж передал вам те причины, почему я считаю нужным изменить
прежние свои отношения к Анне Аркадьевне, — сказал он, не глядя ей
в глаза, а недовольно оглядывая проходившего через гостиную Щербацкого.
Анализуя свое чувство и сравнивая его с
прежними, она ясно видела, что не была бы влюблена
в Комисарова, если б он не спас жизни Государя, не была бы влюблена
в Ристич-Куджицкого, если бы не было Славянского вопроса, но что Каренина она любила за него самого, за его высокую непонятую душу, за милый для нее тонкий звук его голоса с его протяжными интонациями, за его усталый взгляд, за его характер и мягкие белые руки с напухшими жилами.
Вронский понял, что дальнейшие попытки тщетны и что надо пробыть
в Петербурге эти несколько дней, как
в чужом городе, избегая всяких сношений с
прежним светом, чтобы не подвергаться неприятностям и оскорблениям, которые были так мучительны для него.
В душе ее
в тот день, как она
в своем коричневом платье
в зале Арбатского дома подошла к нему молча и отдалась ему, —
в душе ее
в этот день и час совершился полный разрыв со всею
прежнею жизнью, и началась совершенно другая, новая, совершенно неизвестная ей жизнь,
в действительности же продолжалась старая.
Прелесть, которую он испытывал
в самой работе, происшедшее вследствие того сближение с мужиками, зависть, которую он испытывал к ним, к их жизни, желание перейти
в эту жизнь, которое
в эту ночь было для него уже не мечтою, но намерением, подробности исполнения которого он обдумывал, — всё это так изменило его взгляд на заведенное у него хозяйство, что он не мог уже никак находить
в нем
прежнего интереса и не мог не видеть того неприятного отношения своего к работникам, которое было основой всего дела.
Следующие два препятствия, канава и барьер, были перейдены легко, но Вронский стал слышать ближе сап и скок Гладиатора. Он послал лошадь и с радостью почувствовал, что она легко прибавила ходу, и звук копыт Гладиатора стал слышен опять
в том же
прежнем расстоянии.
Представьте себе, должен бы я был сказать ему, что у вас хозяйство ведется, как у старика, что вы нашли средство заинтересовывать рабочих
в успехе работы и нашли ту же середину
в усовершенствованиях, которую они признают, — и вы, не истощая почвы, получите вдвое, втрое против
прежнего.
Когда он проснулся, вместо известия о смерти брата, которого он ждал, он узнал, что больной пришел
в прежнее состояние.
Вся жизнь ее, все желания, надежды были сосредоточены на одном этом непонятном еще для нее человеке, с которым связывало ее какое-то еще более непонятное, чем сам человек, то сближающее, то отталкивающее чувство, а вместе с тем она продолжала жить
в условиях
прежней жизни.
После завтрака Левин попал
в ряд уже не на
прежнее место, а между шутником-стариком, который пригласил его
в соседи, и молодым мужиком, с осени только женатым и пошедшим косить первое лето.
Со времени своего возвращения из-за границы Алексей Александрович два раза был на даче. Один раз обедал, другой раз провел вечер с гостями, но ни разу не ночевал, как он имел обыкновение делать это
в прежние годы.
«Да, пройдет время, всё устрояющее время, и отношения восстановятся
прежние, — сказал себе Алексей Александрович, — то есть восстановятся
в такой степени, что я не буду чувствовать расстройства
в течении своей жизни.
Насмешливый блеск потух
в ее глазах, но другая улыбка ― знания чего-то неизвестного ему и тихой грусти ― заменила ее
прежнее выражение.
— Нет, разорву, разорву! — вскрикнула она, вскакивая и удерживая слезы. И она подошла к письменному столу, чтобы написать ему другое письмо. Но она
в глубине души своей уже чувствовала, что она не
в силах будет ничего разорвать, не
в силах будет выйти из этого
прежнего положения, как оно ни ложно и ни бесчестно.