Неточные совпадения
В коридоре стоял душный запах керосина, известковой пыли, тяжелый
голос дворника как бы сгущал духоту.
Вышли
в коридор, остановились
в углу около большого шкафа, высоко
в стене было вырезано квадратное окно, из него на двери шкафа падал свет и отчетливо был слышен
голос Ловцова...
Не устояв на ногах, Самгин спрыгнул
в узкий
коридор между вагонами и попал
в толпу рабочих, — они тоже, прыгая с паровоза и тендера, толкали Самгина, а на той стороне паровоза кричал жандарм, кричали молодые
голоса...
Довести эту мысль до конца он не успел, потому что
в коридоре раздались тяжелые шаги, возня и воркующий
голос соседа по комнате.
«Человеку с таким лицом следовало бы молчать», — решил Самгин. Но человек этот не умел или не хотел молчать. Он непрощенно и вызывающе откликался на все речи
в шумном вагоне. Его бесцветный, суховатый
голос, ехидно сладенький голосок
в соседнем отделении и бас побеждали все другие
голоса. Кто-то
в коридоре сказал...
— Да, да, — ответил Самгин, прислушиваясь к шуму
в коридоре вагона и
голосу, командовавшему за окном...
Примерно четверть часа спустя раздался
в коридоре, у самой двери Васина, громкий и развязный мужской
голос.
Но я услышал
голоса и через
коридор прошел
в боковую комнату.
Рассказ сторожихи был прерван звуком
голосов и шагов
в верхнем
коридоре.
В это время, слышу, Розовский из
коридора кричит что-то своим тонким еврейским
голосом.
— Дело мое к вам
в следующем, — начал Симонсон, когда-тo они вместе с Нехлюдовым вышли
в коридор.
В коридоре было особенно слышно гуденье и взрывы
голосов среди уголовных. Нехлюдов поморщился, но Симонсон, очевидно, не смущался этим. — Зная ваше отношение к Катерине Михайловне, — начал он, внимательно и прямо своими добрыми глазами глядя
в лицо Нехлюдова, — считаю себя обязанным, — продолжал он, но должен был остановиться, потому что у самой двери два
голоса кричали враз, о чем-то споря...
Хиония Алексеевна замахала руками, как ветряная мельница, и скрылась
в ближайших дверях. Она, с уверенностью своего человека
в доме, миновала несколько комнат и пошла по темному узкому
коридору, которым соединялись обе половины.
В темноте чьи-то небольшие мягкие ладони закрыли глаза Хионии Алексеевны, и девичий звонкий
голос спросил: «Угадайте кто?»
Вслед за тем я услышал постукивание трости и
голос: «Где он, где он?» Я вышел
в коридор.
Снимая
в коридоре свою гороховую шинель, украшенную воротниками разного роста, как носили во время первого консулата, — он, еще не входя
в аудиторию, начинал ровным и бесстрастным (что очень хорошо шло к каменному предмету его)
голосом: «Мы заключили прошедшую лекцию, сказав все, что следует, о кремнеземии», потом он садился и продолжал: «о глиноземии…» У него были созданы неизменные рубрики для формулярных списков каждого минерала, от которых он никогда не отступал; случалось, что характеристика иных определялась отрицательно: «Кристаллизация — не кристаллизуется, употребление — никуда не употребляется, польза — вред, приносимый организму…»
— Барышни едут! — откликаются
голоса в девичьей и
в коридорах.
— Друг ты мой дорогой! что ты это сказал? — задыхаясь, спросил его
в темном
коридоре дрожащий
голос Абрамовны, и старуха схватила его за руку. — Мне словно послышалось, как ты будто про Евгению Петровну вспомнил.
В коридоре послышалось шлепанье туфель, и старческий
голос еще издали зашамкал...
Но вот уже
в коридорах и комнатах слышится звонкий
голос Зоси...
По
коридору бродили люди, собирались
в группы, возбужденно и вдумчиво разговаривая глухими
голосами. Почти никто не стоял одиноко — на всех лицах было ясно видно желание говорить, спрашивать, слушать.
В узкой белой трубе между двух стен люди мотались взад и вперед, точно под ударами сильного ветра, и, казалось, все искали возможности стать на чем-то твердо и крепко.
На улице с нею здоровались слободские знакомые, она молча кланялась, пробираясь сквозь угрюмую толпу.
В коридорах суда и
в зале ее встретили родственники подсудимых и тоже что-то говорили пониженными
голосами. Слова казались ей ненужными, она не понимала их. Все люди были охвачены одним и тем же скорбным чувством — это передавалось матери и еще более угнетало ее.
— Я не могу так, — сказал я. — Ты — вот — здесь, рядом, и будто все-таки за древней непрозрачной стеной: я слышу сквозь стены шорохи,
голоса — и не могу разобрать слов, не знаю, что там. Я не могу так. Ты все время что-то недоговариваешь, ты ни разу не сказала мне, куда я тогда попал
в Древнем Доме, и какие
коридоры, и почему доктор — или, может быть, ничего этого не было?
Издали —
в коридоре — уже
голоса, шаги. Я успел только схватить пачку листов, сунуть их под себя — и вот теперь прикованный к колеблющемуся каждым атомом креслу, и пол под ногами — палуба, вверх и вниз…
Первый месяц тюрьмы Степан не переставая мучался всё тем же: он видел серую стену своей камеры, слышал звуки острога — гул под собой
в общей камере, шаги часового по
коридору, стук часов и вместе с [тем] видел ее — с ее кротким взглядом, который победил его еще при встрече на улице, и худой, морщинистой шеей, которую он перерезал, и слышал ее умильный, жалостный, шепелявый
голос: «Чужие души и свою губишь.
На лестнице самого здания страх его дамы еще более увеличился: зловонный, удушливый воздух, который отовсюду пахнул, захватывал у ней дыхание. Почти около нее раздался звук цепей. Она невольно отшатнулась
в сторону: проводили скованного по рукам и ногам, с бритой головой арестанта. Вдали слышалась перебранка нескольких
голосов.
В полутемном
коридоре мелькали стволы и штыки часовых.
Я любил этот шум, говор, хохотню по аудиториям; любил во время лекции, сидя на задней лавке, при равномерном звуке
голоса профессора мечтать о чем-нибудь и наблюдать товарищей; любил иногда с кем-нибудь сбегать к Матерну выпить водки и закусить и, зная, что за это могут распечь, после профессора, робко скрипнув дверью, войти
в аудиторию; любил участвовать
в проделке, когда курс на курс с хохотом толпился
в коридоре.
Степан Трофимович молча схватил шляпу и палку и быстро пошел из комнаты; я машинально за ним. Вдруг
голоса и шум чьих-то скорых шагов послышались
в коридоре. Он остановился как пораженный громом.
Между узником и посетителями его как-то не завязывался разговор. Да и с чего его было начать? С того, что случилось? Это все знали хорошо. Высказывать бесполезные рассуждения или утешения было бы очень пошло. Но только вдруг Лябьев и Углаков услыхали
в коридоре хорошо им знакомый
голос Аграфены Васильевны, которая с кем-то, должно быть, вздорила и наконец брякнула...
Видя, что Кук действительно сплетник, я уклонился от выслушивания подробностей этой истории просто тем, что взял шляпу и вышел, сославшись на неотложные дела, но он, выйдя со мной
в коридор, кричал вслед окрепшим
голосом...
Чудится мне затем, что рядом с моей комнатой,
в коридоре, кто-то осторожно и настойчиво нажимает на дверную ручку и потом, внезапно разъярившись, мчится по всему дому, бешено потрясая всеми ставнями и дверьми, или, забравшись
в трубу, скулит так жалобно, скучно и непрерывно, то поднимая все выше, все тоньше свой
голос, до жалобного визга, то опуская его вниз, до звериного рычанья.
И он водил
в воздухе руками, чтобы поймать невидимого доктора. Но
в это время
в другом конце
коридора спокойный старческий
голос произнес...
Мы только что потушили свои лампы и приготовились заснуть, как было назначено
в нашей программе, но именно
в этот критический момент
в коридоре послышались легкие женские шаги, а затем осторожный стук
в двери черкеса. «Войдите», — отвечал грубоватый мужской
голос, а затем прибавил уже вполголоса совсем другим тоном: «Ах, это вы»… Дальше послышался сдержанный шепот и что-то вроде поцелуя…
Где-то послышался сдержанный смех, затем дверь отворилась, и я увидел длинный
коридор,
в дальнем конце которого стояла средних лет некрасивая женщина, а
в ближнем от меня Пепко.
В коридор выходило несколько дверей из других комнат, и
в каждой торчало по любопытной голове — очевидно, глупый смех принадлежал именно этим головам. Мне лично не понравилась эта сцена, как и все поведение Пепки, разыгрывавшего шута. Последнее сказывалось главным образом
в тоне его
голоса.
Когда он выпрямился, ее уже не было
в комнате, только платье ее прошумело
в коридоре и издали послышался
голос Ратмирова:"Еh bien! Vous ne venez pas?".
Климков согнулся, пролезая
в маленькую дверь, и пошёл по тёмному
коридору под сводом здания на огонь, слабо мерцавший где-то
в глубине двора. Оттуда навстречу подползал шорох ног по камням, негромкие
голоса и знакомый, гнусавый, противный звук… Климков остановился, послушал, тихо повернулся и пошёл назад к воротам, приподняв плечи, желая скрыть лицо воротником пальто. Он уже подошёл к двери, хотел постучать
в неё, но она отворилась сама, из неё вынырнул человек, споткнулся, задел Евсея рукой и выругался...
Чуть только где-нибудь по соседству к его нумеру, после десяти часов вечера слышался откуда-нибудь веселый говор, смех, или хотя самый ничтожный шум, m-r le pretre выходил
в коридор со свечою
в руке, неуклонно тек к двери, из-за которой раздавались
голоса, и, постучав своими костлявыми пальцами, грозно возглашал: «Ne faites point tant de bruit!» [Не шумите так! (франц.).] и затем держел столь же мерное течение к своему нумеру, с полною уверенностью, что обеспокоивший его шум непременно прекратится.
Маленький, толстый старичок, с бритым и смешным лицом, казался встревоженным. Из ближайшей аудитории слышался ровный
голос лектора, а из дальнего конца
коридора несся смешанный гул; субинспектор с тревогой наставлял привычное ухо, прислушиваясь к этому шуму; опытный человек уловил
в нем особый оттенок: если каждый из сотни молодых
голосов повысится против обычного на терцию, общий говор аудитории напоминает растревоженный улей.
Поднявшись по лестнице во второй этаж, он остановился у входа
в широкий
коридор и, не видя никого перед собою, громким
голосом спросил себе нумер.
— Никого здесь нет? — раздался
голос в коридоре.
— Владимир Ипатьич! Владимир Ипатьич! — загремел
в коридоре института
голос Иванова.
Несколько раз
в коридоре барака он мельком видел жену; она похудела, и лицо у неё было серое и растерянное. Он охрипшим
голосом спросил её...
Когда на другой день после обеда я пришел к Волчаниновым, стеклянная дверь
в сад была открыта настежь. Я посидел на террасе, поджидая, что вот-вот за цветником на площадке или на одной из аллей покажется Женя или донесется ее
голос из комнат; потом я прошел
в гостиную,
в столовую. Не было ни души. Из столовой я прошел длинным
коридором в переднюю, потом назад. Тут
в коридоре было несколько дверей, и за одной из них раздавался
голос Лиды.
Когда он смолкал, а
в коридоре наступала тишина, тогда можно было различить монотонное чтение какой-то молитвы, произносимой
в первой камере однозвучным
голосом.
Прямо с поезда вторгся он
в меблированные комнаты, где я жил. Это было зимою,
в семь часов утра, когда на петербургских улицах еще горят фонари, а усталые клячи влекут по домам спящих ночных извозчиков. Он был неумолим. Он не хотел слушать никаких доводов номерной девушки и говорил зычным
голосом на весь
коридор...
Хозяйка нумеров бегала по
коридору и вопила… кто-то побежал за полицией, кто-то накинулся на хозяйку, да заодно уж и ее избил; одна женщина, обезумев от страха и побоев,
в растерзанном виде бегала по
коридору и ревмя ревела неистовым, истерическим
голосом — и все это среди чада и смрада,
в тумане табачного дыма, при тусклом свете коридорной лампочки.
Миновав длинный верхний
коридор, я вышла на церковную площадку и хотела уже спуститься по лестнице
в так называемую «чертову долину», то есть небольшую круглую эспланаду, где висели огромные часы и стояли деревянные скамейки, когда снизу донеслись до меня приглушенные
голоса, которые показались мне знакомыми.
Где-то с силою хлопнула дверь.
В больничном
коридоре тяжело затопали ноги. Кто-то хрипло выкрикивал бессвязные слова и хохотал. Слышался громкий и спокойный
голос Варвары Васильевны, отдававшей приказания. Шум замер на другом конце
коридора.
Снаружи вагона послышались мужские
голоса, отдались шаги по приступочкам,
в коридоре заговорили.
Громкий
голос спросил
в коридоре...
Когда я поднялась
в коридор и знакомое жужжанье нескольких десятков
голосов оглушило меня — чуждой и неприятной показалась мне классная атмосфера. Я была убеждена, что меня ждут там прежние насмешки недружелюбно относящихся ко мне одноклассниц.
Затем он вышел, не отрывая глаз от газеты, и остановился
в коридоре, недалеко от своей двери. Ему было слышно, как Ефимья дрожащим
голосом прочла первые строки. Прочла и уж больше не могла; для нее было довольно и этих строк, она залилась слезами и, обнимая своего старшенького, целуя его, стала говорить, и нельзя было понять, плачет она или смеется.