История о калошах вызвала взрыв живейшего интереса со стороны гостей. Ангел молвил
в телефон домовой конторы только несколько слов: «Государственное политическое
управление сию минуту вызывает секретаря домкома Колесова
в квартиру профессора Персикова, с калошами», — и Колесов тотчас, бледный, появился
в кабинете, держа калоши
в руках.
Тут узнал я, что дядя его, этот разумный и многоученый муж, ревнитель целости языка и русской самобытности, твердый и смелый обличитель торжествующей новизны и почитатель благочестивой старины, этот открытый враг слепого подражанья иностранному — был совершенное дитя
в житейском быту; жил самым невзыскательным гостем
в собственном доме, предоставя все
управлению жены и не обращая ни малейшего внимания на то, что вокруг него происходило; что он знал только ученый совет
в Адмиралтействе да свой
кабинет,
в котором коптел над словарями разных славянских наречий, над старинными рукописями и церковными книгами, занимаясь корнесловием и сравнительным словопроизводством; что, не имея детей и взяв на воспитание двух родных племянников, отдал их
в полное распоряжение Дарье Алексевне, которая, считая все убеждения супруга патриотическими бреднями, наняла к мальчикам француза-гувернера и поместила его возле самого
кабинета своего мужа; что родные его жены (Хвостовы), часто у ней гостившие, сама Дарья Алексевна и племянники говорили при дяде всегда по-французски…