Неточные совпадения
На платформе раздалось Боже Царя храни, потом крики: ура! и живио! Один из добровольцев, высокий, очень молодой человек с ввалившеюся грудью, особенно заметно кланялся, махая над головой войлочною шляпой и букетом. За ним высовывались, кланяясь тоже, два офицера и пожилой человек с большой бородой
в засаленной фуражке.
Сначала мулла прочитает им что-то из Корана; потом дарят молодых и всех их родственников, едят, пьют бузу; потом начинается джигитовка, и всегда один какой-нибудь оборвыш,
засаленный, на скверной хромой лошаденке, ломается, паясничает, смешит честную компанию; потом, когда смеркнется,
в кунацкой начинается, по-нашему сказать, бал.
Кулак вынул из-за пазухи пук
засаленных ассигнаций. Костанжогло прехладнокровно взял их и, не считая, сунул
в задний карман своего сюртука.
Он был
в поддевке и
в страшно
засаленном черном атласном жилете, без галстука, а все лицо его было как будто смазано маслом, точно железный замóк.
Одним словом, явились только: полячок, потом один плюгавенький канцелярист без речей,
в засаленном фраке,
в угрях и с противным запахом; потом еще один глухой и почти совсем слепой старичок, когда-то служивший
в каком-то почтамте и которого кто-то с незапамятных времен и неизвестно для чего содержал у Амалии Ивановны.
Дворник стоял у дверей своей каморки и указывал прямо на него какому-то невысокому человеку, с виду похожему на мещанина, одетому
в чем-то вроде халата,
в жилетке и очень походившему издали на бабу. Голова его,
в засаленной фуражке, свешивалась вниз, да и весь он был точно сгорбленный. Дряблое, морщинистое лицо его показывало за пятьдесят; маленькие заплывшие глазки глядели угрюмо, строго и с неудовольствием.
Придерживая свой
засаленный шлафрок двумя пальцами на желудке и покуривая трубочку, он с наслаждением слушал Базарова, и чем больше злости было
в его выходках, тем добродушнее хохотал, выказывая все свои черные зубы до единого, его осчастливленный отец.
Привел он меня
в маленький трактир на канаве, внизу. Публики было мало. Играл расстроенный сиплый органчик, пахло
засаленными салфетками; мы уселись
в углу.
Я, милейший Алексей Федорович, как можно дольше на свете намерен прожить, было бы вам это известно, а потому мне каждая копейка нужна, и чем дольше буду жить, тем она будет нужнее, — продолжал он, похаживая по комнате из угла
в угол, держа руки по карманам своего широкого,
засаленного, из желтой летней коломянки, пальто.
Я вошел
в пустую маленькую переднюю и сквозь растворенную дверь увидал самого Чертопханова.
В засаленном бухарском халате, широких шароварах и красной ермолке сидел он на стуле, одной рукой стискивал он молодому пуделю морду, а
в другой держал кусок хлеба над самым его носом.
Мы вошли
в конюшню. Несколько белых шавок поднялось с сена и подбежало к нам, виляя хвостами; длиннобородый и старый козел с неудовольствием отошел
в сторону; три конюха,
в крепких, но
засаленных тулупах, молча нам поклонились. Направо и налево,
в искусственно возвышенных стойлах, стояло около тридцати лошадей, выхоленных и вычищенных на славу. По перекладинам перелетывали и ворковали голуби.
Одет он был забубенным помещиком, посетителем конных ярмарок,
в пестрый, довольно
засаленный архалук, полинявший шелковый галстух лилового цвета, жилет с медными пуговками и серые панталоны с огромными раструбами, из-под которых едва выглядывали кончики нечищеных сапог.
В нескольких верстах от Вяземы князя Голицына дожидался васильевский староста, верхом, на опушке леса, и провожал проселком.
В селе, у господского дома, к которому вела длинная липовая аллея, встречал священник, его жена, причетники, дворовые, несколько крестьян и дурак Пронька, который один чувствовал человеческое достоинство, не снимал
засаленной шляпы, улыбался, стоя несколько поодаль, и давал стречка, как только кто-нибудь из городских хотел подойти к нему.
Вечером явился квартальный и сказал, что обер-полицмейстер велел мне на словах объявить, что
в свое время я узнаю причину ареста. Далее он вытащил из кармана
засаленную итальянскую грамматику и, улыбаясь, прибавил: «Так хорошо случилось, что тут и словарь есть, лексикончика не нужно». Об сдаче и разговора не было. Я хотел было снова писать к обер-полицмейстеру, но роль миниатюрного Гемпдена
в Пречистенской части показалась мне слишком смешной.
Анна Павловна, постояв несколько секунд, грузными шагами направляется
в девичью, где, заложив руки за спину, ее ожидает старик повар
в рваной куртке и
засаленном переднике.
Девичий гомон мгновенно стихает; головы наклоняются к работе; иглы проворно мелькают, коклюшки стучат.
В дверях показывается заспанная фигура барыни, нечесаной, немытой,
в засаленной блузе. Она зевает и крестит рот; иногда так постоит и уйдет, но
в иной день заглянет и
в работы.
В последнем случае редко проходит, чтобы не раздалось, для начала дня, двух-трех пощечин.
В особенности достается подросткам, которые еще учатся и очень часто портят работу.
— Так ты думаешь, земляк, что плохо пойдет наша пшеница? — говорил человек, с вида похожий на заезжего мещанина, обитателя какого-нибудь местечка,
в пестрядевых, запачканных дегтем и
засаленных шароварах, другому,
в синей, местами уже с заплатами, свитке и с огромною шишкою на лбу.
Начиная с лестниц, ведущих
в палатки, полы и клетки содержатся крайне небрежно, помет не вывозится, всюду запекшаяся кровь, которою пропитаны стены лавок, не окрашенных, как бы следовало по санитарным условиям, масляного краскою; по углам на полу всюду набросан сор, перья, рогожа, мочала… колоды для рубки мяса избиты и содержатся неопрятно, туши вешаются на ржавые железные невылуженные крючья, служащие при лавках одеты
в засаленное платье и грязные передники, а ножи
в неопрятном виде лежат
в привешанных к поясу мясников грязных, окровавленных ножнах, которые, по-видимому, никогда не чистятся…
На стене, против буфета, еще уцелела надпись М. П. Садовского. Здесь он завтракал, высмеивая прожигателей жизни, и наблюдал типы. Вместо белорубашечных половых подавали кушанья служащие
в засаленных пиджаках и прибегали на зов, сверкая оборками брюк, как кружевом. Публика косо поглядывала на посетителей, на которых кожаные куртки.
Около прилавка хлопочут, расхваливают товар и бесперебойно врут приказчики
в засаленных долгополых поддевках и заскорузлых фартуках. На поясе у них — целый ассортимент ножей, которые чистятся только на ночь. Чистота была здесь не
в моде.
В черных шкапах, кроме бумаг, хранились
засаленные манишки и жилеты, тарелки с обрезками колбасы и другие неофициальные предметы.
Как бы то ни было, теперь он служил архивариусом, получал восемь рублей
в месяц, ходит
в засаленном костюме, вид имел не то высокомерный, не то унылый и
в общем — сильно потертый.
Одет он был
в старенький сюртучок, чуть не с продравшимися локтями; белье тоже было
засаленное, — по-домашнему.
Это был молодой человек, бедно и неряшливо одетый,
в сюртуке, с
засаленными до зеркального лоску рукавами, с жирною, застегнутою доверху жилеткой, с исчезнувшим куда-то бельем, с черным шелковым замасленным донельзя и скатанным
в жгут шарфом, с немытыми руками, с чрезвычайно угреватым лицом, белокурый и, если можно так выразиться, с невинно-нахальным взглядом.
У мужиков на полу лежали два войлока, по одной
засаленной подушке
в набойчатых наволочках, синий глиняный кувшин с водою, деревянная чашка, две ложки и мешочек с хлебом; у Андрея же Тихоновича
в покое не было совсем ничего, кроме пузыречка с чернилами, засохшего гусиного пера и трех или четырех четвертушек измаранной бумаги. Бумага, чернила и перья скрывались на полу
в одном уголке, а Андрей Тихонович ночлеговал, сворачиваясь на окне, без всякой подстилки и без всякого возглавия.
— Приехали за вами! — крикнула баба, отворив дверь
в небольшой чуланчик, оклеенный
засаленными бумажками.
В углу, между соседнею дверью и круглою железною печкою, стояла узкая деревянная кроватка, закрытая стеганым бумажным одеялом; развернутый ломберный стол, на котором валялись книги, листы бумаги, высыпанный на бумагу табак, половина булки и тарелка колотого сахару со сверточком чаю; три стула, одно кресло с
засаленной спинкой и ветхая этажерка, на которой опять были книги, бумаги, картузик табаку, человеческий череп, акушерские щипцы, колба, стеклянный сифон и лакированный пояс с бронзовою пряжкой.
Позднее, когда Любка служила «за все»
в маленьком уездном городишке, сначала у попа, а потом у страхового агента, который первый и толкнул ее на путь проституции, то ей обыкновенно оставляла жидкий, спитой, чуть тепловатый чай с обгрызком сахара сама хозяйка, тощая, желчная, ехидная попадья, или агентиха, толстая, старая, обрюзглая, злая,
засаленная, ревнивая и скупая бабища.
Я шел, потупив голову и размышляя, как вдруг резкий голос окликнул меня по фамилии. Гляжу — передо мной стоит хмельной человек, чуть не покачиваясь, одетый довольно чисто, но
в скверной шинели и
в засаленном картузе. Лицо очень знакомое. Я стал всматриваться. Он подмигнул мне и иронически улыбнулся.
Смотрим: невдалеке от дороги, у развалившихся ворот, от которых остались одни покосившиеся набок столбы, стоит старик
в засаленном стеганом архалуке, из которого местами торчит вата, и держит руку щитком над глазами, всматриваясь
в нас. На голове у него теплый картуз, щеки и губы обвисли, борода не брита, жидкие волосы развеваются по ветру;
в левой руке березовая палка, которую он тщетно старается установить.
При этой неожиданной аттестации отец Арсений молча вскинул своими незрящими глазами
в сторону Терпибедова. Под влиянием этого взора расходившийся капитан вдруг съежился и засуетился. Он схватил со стола дорожный чубук, вынул из кармана
засаленный кисет и начал торопливо набивать трубку.
Старик поднял собаку на задние лапы и всунул ей
в рот свой древний,
засаленный картуз, который он с таким тонким юмором назвал «чилиндрой». Держа картуз
в зубах и жеманно переступая приседающими ногами, Арто подошел к террасе.
В руках у болезненной дамы появился маленький перламутровый кошелек. Все окружающие сочувственно улыбались.
Я не раз хаживал туда смотреть, как десяток худых и взъерошенных мальчишек
в засаленных халатах и с испитыми лицами то и дело вскакивали на деревянные рычаги, нажимавшие четырехугольные обрубки пресса, и таким образом тяжестью своих тщедушных тел вытискивали пестрые узоры обоев.
А если и уйдут, то ходят потом
в засаленной фуражке с околышком: „Эйе ла бонте… благородный русский офицер… компрене ву…“ [«Будьте так добры… вы понимаете…» (франц.).]
«Да вот, — тут, бедненький, вынул все свои деньги, завернутые
в засаленную газетную бумажку, — вот полтинничек, двугривенничек, меди копеек двадцать».
Священник села и попадья приняли Мисаила с большим почетом и на другой день его приезда собрали народ
в церкви. Мисаил
в новой шелковой рясе, с крестом наперсным и расчесанными волосами, вошел на амвон, рядом с ним стал священник, поодаль дьячки, певчие, а у боковых дверей полицейские. Пришли и сектанты —
в засаленных, корявых полушубках.
Один арестант выступил робко вперед с
засаленною бумажкой
в руках. То был маленький, жалконький мужичонка, вроде того, которого я имел уже случай представить читателю
в первом острожном рассказе.
В эти-то с таким удобством убранные комнаты лакей принес маленький,
засаленный чемоданчик Калиновича и, как нарочно, тут же отпер небольшой резного ореха шкапчик,
в котором оказался фарфоровый умывальник и таковая же лохань.
«Верно, ученье», — подумал я и вместе с кузнецом
в засаленном полушубке и фартуке, несшим что-то и шедшим передо мной, подошел ближе.
В.М. Дорошевич еще
в потрепанных штанах, которые настолько коротки, что не закрывают растянутых резинок, просящих есть штиблет, Риваль
в мятой крахмальной рубахе и галстуке шарфиком, бант которого раскинулся по
засаленному воротнику пиджачка с короткими рукавами, а
В.Н. Бестужев
в шикарной паре.
В средней и самой просторной комнате за небольшим столом помещался Феодосий Гаврилыч, старик лет около шестидесяти, с толсто повязанным на шее галстуком, прикрывавшим его зоб, и одетый
в какой-то довольно
засаленный чепанчик на беличьем меху и вдобавок
в вязаные из козьего пуху сапоги.
Порфирий Владимирыч сидел
в засаленном халате, из которого местами выбивалась уж вата; он был бледен, нечесан, оброс какой-то щетиной вместо бороды.
Почти
в каждой казарме был такой арестант, который держал у себя аршинный худенький коврик, свечку и до невероятности
засаленные, жирные карты.
Даже его
засаленная фуражка с оранжевым околышком и грязные серебряные эполеты имели
в эту минуту что-то зловещее.
Нередко приходили еще начетчики: Пахомий, человек с большим животом,
в засаленной поддевке, кривой на один глаз, обрюзглый и хрюкающий; Лукиан, маленький старичок, гладкий, как мышь, ласковый и бойкий, а с ним большой, мрачный человек, похожий на кучера, чернобородый, с мертвым лицом, неприятным, но красивым, с неподвижными глазами.
На десятых санях сзади обоза ехал сам Ахилла, сидя на корточках,
в засаленном тулупе, между четырех деревянных вызолоченных и обернутых рогожей херувимов.
По площади, из улиц и переулков шли кучами какие-то люди
в пиджаках, правда, довольно потертых,
в сюртуках, правда, довольно
засаленных,
в шляпах, правда, довольно измятых,
в крахмальных, правда, довольно грязных рубахах.
На полу на бурке, у окна, сидел кривой рыжий Гамзало,
в оборванном,
засаленном бешмете, и вязал уздечку.
Человек тощий, длинный,
в заплатанном,
засаленном халате, с веником подмышкою, с шайкою
в руке, пробирался
в толпу.
Это был невысокий, но плотный господин лет сорока, с темными волосами и с проседью, выстриженный под гребенку, с багровым, круглым лицом, с маленькими, налитыми кровью глазами,
в высоком волосяном галстухе, застегнутом сзади пряжкой, во фраке необыкновенно истасканном,
в пуху и
в сене, и сильно лопнувшем под мышкой,
в pantalon impossible [Здесь: немыслимые брюки (франц.).] и при фуражке,
засаленной до невероятности, которую он держал на отлете.