Неточные совпадения
Кити
в это время, давно уже совсем готовая,
в белом платье, длинном вуале и венке померанцевых цветов, с посаженой матерью и сестрой Львовой стояла
в зале Щербацкого дома и смотрела
в окно, тщетно ожидая уже более получаса известия от своего шафера о приезде жениха
в церковь.
Пять, шесть раз он посетил уголовное отделение окружного суда. До этого он никогда еще не был
в суде, и хотя редко бывал
в церкви, но
зал суда вызвал
в нем впечатление отдаленного сходства именно с
церковью; стол судей — алтарь, портрет царя — запрестольный образ, места присяжных и скамья подсудимых — клироса.
Венчали их
в сельской
церкви, после обедни
в воскресенье, и потом гостям предложен был парадный завтрак
в большой
зале старого дома, которую перед тем за неделю мыли, чистили, скребли, чтоб отпировать
в ней
в последний раз.
Во втором — столовая, больница с аптекой и конференц-зала с канцелярией;
в третьем — рекреационная
зала, классы (два с кафедрами, один для занятий воспитанников после лекций), физический кабинет, комната для газет и журналов и библиотека
в арке, соединяющей Лицей со дворцом чрез хоры придворной
церкви.
В верхнем этаже были еще: домашняя
церковь, больница, химическая лаборатория, баня, гимнастический и фехтовальный
залы.
К десяти часам Егор Фомич, наконец, изволили проснуться, а затем показались
в зале. Как покорный сын
церкви, Егор Фомич подошел под благословение батюшки и даже поцеловал у него руку.
В воскресенье и праздники можно было рассматривать
в церкви всевозможные прически и красивые платья приезжих дам. А после обеда небольшие фортепьяны переносились из гостиной
в залу, и под танцы, наигрываемые Анной Сергеевной с аккомпанементом скрипки Николая Николаевича, начинались бесконечные вальсы, кадрили и котильоны. Помню, как вальсировала моя мать, приглашенная однажды вечером Николаем Зыбиным.
Ничего, ничего, кроме самой мертвой, холодной как лед и белой как снег скуки, я за все мое младенчество
в церкви не ощутила. Ничего, кроме тоскливого желания: когда же кончится? и безнадежного сознания: никогда. Это было еще хуже симфонических концертов
в Большом
зале Консерватории.
Грозный дог моего детства — Мышатый! Ты один, у тебя нет
церквей, тебе не служат вкупе. Твоим именем не освящают ни плотского, ни корыстного союза. Твое изображение не висит
в залах суда, где равнодушие судит страсть, сытость — голод, здоровье — болезнь: все то же равнодушие — все виды страсти, все та же сытость — все виды голода, все то же здоровье — все виды болезни, все то же благополучие — все виды беды.
Последняя панихида, собравшая всех жителей замка
в провославную
церковь, была назначена
в восемь часов, но так как к ней ожидались высшие лица, после которых неделикатно было входить
в церковь, то все отправились туда гораздо ранее.
В зале у покойника осталась одна кадетская смена: Г — тон,
В — нов, 3-ский и К-дин. Ни
в одной из прилегавших огромных комнат не было ни души…
Покойника не вносили
в церковь замка, потому что он был лютеранин: тело стояло
в большой траурной
зале генеральской квартиры, и здесь было учреждено кадетское дежурство, а
в церкви служились, по православному установлению панихиды.
Разумеется, вслед же за этим он оправился и, торопливо окинув беспокойным взглядом траурный
зал, догадался по здешнему бездюдию, что все ушли, уже
в церковь; тогда он опять притворил двери и, сильно звеня саблею, бросился ускоренным шагом по коридорам, ведущим к замковому храму.
Впрочем, три церковные подсвечника без свечей, поставленные дьячком
в углу
зала, показывали, что
церковь помнит свое дело, но не смеет приступить к нему без разрешения начальства и власти.
Из шумного
зала, где веселье, смех и резвый ребяческий топот смешались с принужденной светской болтовней и звуками рояля, проскальзываю
в маленькую комнату, находящуюся позади детской. Это настоящая келья монахини. Образа с теплющимися лампадами озаряют скромную узкую кровать, стол и комод, уставленный видами монастырей и
церквей.
В соседних с
церковью залах стали разносить шампанское, фрукты и конфеты, а после принятия поздравлений молодые заехали домой, чтобы переодеться, и уехали
в свадебное турне за границу.
Венчание происходило
в церкви государственного контроля у Синего моста. Там же
в залах поздравляли молодых.
— Ничего… мне жарко, — кинула она ему и быстро вышла
в соседнюю с
церковью залу.
Начались поздравления «с законным браком» сперва
в церкви, а затем
в зале, где появились лакеи с подносами, уставленными бокалами с шампанским, фруктами и конфетами.
Все здание вмещало
в себе:
церковь, тронную
залу с аванзалой, семьдесят разной величины покоев и театр.
Особенною искренностью и задушевностью и
в зале и
в церкви звучали поздравления Маргариты Максимилиановны Гранпа, крепко, крепко целовавшейся с Анной Александровною Масловой.
При императоре Павле лица, не имевшие к нему постоянного доступа и желавшие просить его о чем-нибудь или объясниться с ним по какому-нибудь делу, должны были, по утрам
в воскресенье, являться во дворец и ожидать
в приемной
зале, смежной с
Церковью, выхода оттуда государя по окончанию обедни.
Ей пришлось ждать недолго. Дверь из
церкви отворилась и
в зале появился государь.
Салтыкова медленно вышла из беседки и направилась
в дом. Позванные ею люди, которым она сказала, что барину сделалось дурно
в беседке, а Фимка куда-то скрылась, принесли
в дом уже холодеющий труп своего барина. Дарья Николаевна удалилась к себе. Без нее совершили последний туалет, отошедшего
в вечность Глеба Алексеевича Салтыкова: обмыли тело и положили на стол под образа
в зале. У стола зажгли принесенные из
церкви свечи.