Неточные совпадения
На улице царили голодные
псы, но и те не лаяли, а
в величайшем порядке предавались изнеженности и распущенности нравов; густой мрак окутывал улицы и
дома; и только
в одной из комнат градоначальнической квартиры мерцал далеко за полночь зловещий свет.
В центре города были излюбленные трактиры у извозчиков: «Лондон»
в Охотном, «Коломна» на Неглинной,
в Брюсовском переулке,
в Большом Кисельном и самый центральный
в Столешниковом, где теперь высится
дом № 6 и где прежде ходили стада кур и большой рыжий дворовый
пес Цезарь сидел у ворот и не пускал оборванцев во двор.
— Сам поджег свой-то
дом!.. — галдел народ, запрудивший улицу и мешавший работавшим на пожарище. — Недаром тогда грозился
в волости выжечь всю Фотьянку.
В огонь бы его, кривого
пса!..
— Ишь чего захотел, старый
пес… Да за такие слова я тебя и
в дом к себе пущать не буду. Охальничать-то не пристало тебе…
— А у нас-то теперь, — говорила бахаревская птичница, — у нас скука престрашенная… Прямо сказать, настоящая Сибирь, как есть Сибирь. Мы словно как
в гробу живем. Окна
в доме заперты, сугробов нанесло, что и не вылезешь: живем старые да кволые. Все-то наши
в городе, и таково-то нам часом бывает скучно-скучно, а тут как еще псы-то ночью завоют, так инда даже будто как и жутко станет.
Дома одни лишь ребята
Да здоровенные
псы,
Гуси кричат, поросята
Тычут
в корыто носы…
Здесь,
в этой низине, несмотря на все довольство, он все-таки —
пес, а настоящий баринвсе-таки тот, который сидит там,наверху воплинской кручи,
в недостроенном
доме, среди признаков геологического переворота.
Солидно и приземисто выглядывал ее
дом своими двумя этажами из-за ряда подстриженных лип и акаций, словно приглашая прохожего наесться и выспаться, но,
в то же время, угрожая ему заливистым лаем двух
псов, злобно скакавших на цепях по обеим сторонам каменных служб.
Её история была знакома Матвею: он слышал, как Власьевна рассказывала Палаге, что давно когда-то один из господ Воеводиных привёз её, Собачью Матку, — барышнею —
в Окуров, купил
дом ей и некоторое время жил с нею, а потом бросил. Оставшись одна, девушка служила развлечением уездных чиновников, потом заболела, состарилась и вот выдумала сама себе наказание за грехи: до конца дней жить со
псами.
Как-то за ужином мы вместе с инженером съели целого омара. Возвращаясь потом домой, я вспомнил, что инженер за ужином два раза сказал мне «любезнейший», и я рассудил, что
в этом
доме ласкают меня, как большого несчастного
пса, отбившегося от своего хозяина, что мною забавляются и, когда я надоем, меня прогонят, как
пса. Мне стало стыдно и больно, больно до слез, точно меня оскорбили, и я, глядя на небо, дал клятву положить всему этому конец.
Дьячковская избушка стояла недалеко от церкви, и Арефа прошел к ней огородом. Осенью прошлого года схватил его игумен Моисей, и с тех пор Арефа не бывал
дома. Без него дьячиха управлялась одна, и все у ней было
в порядке: капуста, горох, репа. С Охоней она и гряды копала, и
в поле управлялась. Первым встретил дьячка верный
пес Орешко: он сначала залаял на хозяина, а потом завизжал и бросился лизать хозяйские руки. На его визг выскочила дьячиха и по обычаю повалилась мужу
в ноги.
Так, например: наставник, любя, одобряя и поощряя
в других ружейную охоту, ненавидел псовую, не мог видеть борзой собаки; а воспитанник, будучи
в то же время страстным стрелком, завел огромную псарню и наполнил
дом долгорылыми
псами, противными его воспитателю.
Достигаев. Иди, спроси её… позови! Да принеси ко мне
в кабинет словарь на букву «Д». (Оглядывается.) На кой
пёс рояль, если на ней никто не играет? Тут биллиард должен быть, — самая холодная комната! Зря послушал я Лизавету, купил этот дурацкий барский
дом…
По всей деревне потухли огни, потухли они и у работников, теплились только лампадки пред иконами
в доме Патапа Максимыча. Все заснуло, все притихло, только ветер сильней и громче завывает
в дымовых трубах. Ни на одном дворе собака не взлает. Только что смерклось, Асаф разбросал знакомым
псам маленькой деревушки куски говядины с каким-то зельем, принесенным Минеем. Свернувшись
в клубок, собаки лежат по дворам и не чуют чужого.
Верстах
в 5–6 от
дома, проходя лесной дорогой, я неожиданно встретился с большой черной собакой из породы водолазов. Пробегая мимо,
пес пристально посмотрел на меня, прямо мне
в лицо, и побежал дальше.
— Боярин-то мой дружит с Малютою, может, тот что ему и высказал, так не закинуть ли мне своему-то словечко о том, что с руки мне всякое дело
в доме вашего старого
пса, тогда сам, может, отдаст меня для услуг Григорию Лукьяновичу? — высказал он свои соображения Татьяне.
Этот
пес имел довольно необыкновенную — пеструю, совершенно тигровую рубашку и любил
в погожие дни лежать на гребне той высокой завалины, по которой выравнилась над косогором линия
дома, и любоваться открывавшимся оттуда зрелищем.