Неточные совпадения
Этим объяснялось для Нехлюдова то удивительное явление, что самые кроткие по характеру
люди, неспособные не только причинить, но видеть страданий живых существ, спокойно готовились к убийствам
людей, и все почти признавали в известных случаях убийство, как орудие самозащиты и достижения
высшей цели общего
блага, законным и справедливым.
Ценность национальности в истории, как и всякую ценность, приходится утверждать жертвенно, поверх
блага людей, и она сталкивается с исключительным утверждением
блага народа, как
высшего критерия.
Признание
высшим благом счастья, благополучия, безболезненного состояния
людей, прямых интересов данного поколения должно привести к застою, к боязни творческого движения и истории.
Русский
человек будет грабить и наживаться нечистыми путями, но при этом он никогда не будет почитать материальные богатства
высшей ценностью, он будет верить, что жизнь св. Серафима Саровского выше всех земных
благ и что св.
Жесткость совсем не есть жестокость, она есть свойство духовное, а не биологическое, — жертва низшими состояниями духа во имя
высших состояний, жертва элементарными
благами во имя восхождения и эволюции
человека.
«Неразумно, — говорит
человек общественный, — жертвовать
благом своим, своей семьи, своего отечества для исполнения требований какого-то
высшего закона, требующего от меня отречения от самых естественных и добрых чувств любви к себе, к своей семье, к родине, к отечеству, и, главное, опасно отвергать обеспечение жизни, даваемое государственным устройством».
Я, не стыдясь и не скрываясь, говорю: я — русский
человек с головы до ног, и никто не смей во мне тронуть этого чувства моего: я его не принесу в жертву ни для каких
высших благ человечества!
Только бы его, здоровья, — с ним ничего не страшно, никакие испытания; его потерять — значит потерять все; без него нет свободы, нет независимости,
человек становится рабом окружающих
людей и обстановки; оно —
высшее и необходимейшее
благо, а между тем удержать его так трудно!
Не то жалко, что
человек умер, что он потерял свои деньги, что у него нет дома, имения, — всё это не принадлежит
человеку. А то жалко, когда
человек потерял свою истинную собственность, свое
высшее благо: свою способность любить.
Свобода и достоинство
человека не позволяют видеть в счастье и удовлетворении цель и
высшее благо жизни.
К целостности, которая недоступна для сознания, к просветлению своей природы, к блаженству в Боге
человек идет через раздвоение, через несчастье и боль, к
высшему благу идет через опыт зла.
Вместе с тем
человек есть существо, устремленное к
высшим ценностям и
благам, к
высшему, божественному бытию.
Он не может не видеть и того, что, при допущении такого же понимания жизни и в других
людях и существах, жизнь всего мира, вместо прежде представлявшихся безумия и жестокости, становится тем
высшим разумным
благом, которого только может желать
человек, — вместо прежней бессмысленности и бесцельности, получает для него разумный смысл: целью жизни мира представляется такому
человеку бесконечное просветление и единение существ мира, к которому идет жизнь и в котором сначала
люди, а потом и все существа, более и более подчиняясь закону разума, будут понимать (то, что дано понимать теперь одному
человеку), что
благо жизни достигается не стремлением каждого существа к своему личному
благу, а стремлением, согласно с законом разума, каждого существа к
благу всех других.
Для животного, не имеющего разумного сознания, показывающего ему бедственность и конечность его существования,
благо личности и вытекающее из него продолжение рода личности есть
высшая цель жизни. Для
человека же личность есть только та ступень существования, с которой открывается ему истинное
благо его жизни, не совпадающее с
благом его личности.
«Невозможно жертвовать своей жизнью для
блага других», а стоит
человеку познать это чувство, и смерть не только не видна и не страшна ему, но представляется
высшим доступным ему
благом.
Да как же и не быть этому в нашем мире, когда прямо признавалось и признается теми, которые считаются учителями других, что
высшее совершенство отдельного
человека есть всестороннее развитие утонченных потребностей его личности, что
благо масс в том, чтобы у них было много потребностей и они могли бы удовлетворять их, что
благо людей состоит в удовлетворении их потребностей.
— Ты малодушник, — сказал я. — Дочь Птолемея прекрасна, об этом ни слова, но здоровье для всякого
человека есть самое
высшее благо, а притом Птоломей так суров, а мать Магны, Альбина, так надменна, что если душа твоя чувствует пламень красот этой девушки, то из этого ничего для тебя хорошего выйти не может.
Высочайшее его
благо,
высшая пища его духа или пара животного, заключалось в том, чтобы находиться при первом
человеке в империи.
— А отчего? — горячее перебил Щелоков. — Отчего? Оттого, что вы все так постыдно равнодушны к самому
высшему благу… к свободе совести! Для вас говорить о вопросах веры, о других исповеданиях, о том, как насилуется совесть сотен тысяч, — праздные, почти неприличные для передового
человека вопросы.
Свобода же есть
высшее благо, от нее не может отказаться
человек, не перестав быть
человеком.
Мир между
людьми есть
высшее доступное на земле
благо людей.
В том, что такое историческое лицо, как Александр I, лицо, стоявшее на
высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей; лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью; лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за всё совершавшееся в Европе, и лицо не выдуманное, а живое, имеющее как и каждый
человек, свои личные привычки, страсти, стремления к добру, красоте, истине, — что это лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на
благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, т. е. читанием книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
Главное различие между нашим понятием о жизни человеческой и понятием евреев состоит в том, что, по нашим понятиям, наша смертная жизнь, переходящая от поколения к поколению, не настоящая жизнь, а жизнь падшая, почему-то временно испорченная; а по понятию евреев, эта жизнь есть самая настоящая, есть
высшее благо, данное
человеку под условием исполнения воли бога.
Христианское учение в его истинном значении, признающее
высшим законом жизни человеческой закон любви, не допускающий ни в каком случае насилие
человека над
человеком, учение это так близко сердцу человеческому, дает такую несомненную свободу и такое ни от чего не зависимое
благо и отдельному
человеку, и обществам
людей, и всему человечеству, что, казалось бы, стоило только узнать его, чтобы все
люди приняли его за руководство своей деятельности.
Первое было чувство потребности жертвы и страдания при сознании общего несчастия, то чувство, вследствие которого он 25-го поехал в Можайск и заехал в самый пыл сражения, теперь убежал из своего дома и, вместо привычной роскоши и удобств жизни, спал не раздеваясь на жестком диване и ел одну пищу с Герасимом; другое было то неопределенное, исключительно-русское чувство презрения ко всему условному, искусственному, человеческому, ко всему тому, что считается большинством
людей высшим благом мира.
Нехорошо это потому, что достижение цели соединения в браке или вне брака с предметом любви, как бы оно ни было опоэтизировано, есть цель недостойная
человека, так же как недостойна
человека представляющаяся многим
людям высшим благом цель приобретения себе сладкой и изобильной пищи.
С точки зрения евреев это есть
высшее благо, которого может достигнуть
человек, и то только исполняя волю бога.
И если ты несчастлив, — а я знаю, что ты несчастлив, — подумай о том, что то, что предлагается тебе здесь, выдумано не мною, а есть плод духовных усилий всех
высших, лучших умов и сердец человечества, и что в этом одном единственное средство избавиться тебе от твоего несчастья и получить величайшее
благо, доступное
человеку в этой жизни.
Отчего же
люди не делают того, что Христос сказал им и что дает им
высшее доступное
человеку благо, чего они вечно желали и желают? И со всех сторон я слышу один, разными словами выражаемый, один и тот же ответ: «Учение Христа очень хорошо, и правда, что при исполнении его установилось бы царство бога на земле, но оно трудно и потому неисполнимо».
Сделать это необходимо потому, что, не говоря уже о той выработанной историей и наукой и признанной всем миром истине, что религиозные гонения не только не достигают своей цели, но производят обратное действие, усиливая то, что они хотят уничтожить, не говоря и о том, что только вмешательство власти в дела веры производит вреднейший и потому худший, так сильно обличаемый Христом порок лицемерия, не говоря уже об этом, вмешательство власти в дела веры препятствует достижению
высшего блага как отдельного
человека, так и всех
людей — единения их между собою.
Учение Христа о труде и плодах его выражено в рассказе о насыщении 5 и 7 тысяч двумя рыбами и пятью хлебами. Человечество будет иметь
высшее доступное ему
благо на земле, когда
люди не будут стараться поглотить и потребить всё каждый для себя, но когда они будут делать, как научил их Христос на берегу моря.