Неточные совпадения
— Ну, так вы, батенька, ничего не видели; это unicus [редкий экземпляр (лат.).] в своем роде… Да, да. Наш доктор отыскал его… Замечательная голова: философ, ученый, поэт — все, что хотите, черт его знает, чего он только не учил и чего не знает! В
высшей степени талантливая
натура. И очень благодарен доктору за этот подарок.
Вспомните блестящую мысль, высказанную давеча молодым наблюдателем, глубоко и близко созерцавшим всю семью Карамазовых, господином Ракитиным: „Ощущение низости падения так же необходимо этим разнузданным, безудержным
натурам, как и ощущение
высшего благородства“, — и это правда: именно им нужна эта неестественная смесь постоянно и беспрерывно.
А вот именно потому, что мы
натуры широкие, карамазовские, — я ведь к тому и веду, — способные вмещать всевозможные противоположности и разом созерцать обе бездны, бездну над нами, бездну
высших идеалов, и бездну под нами, бездну самого низшего и зловонного падения.
Давно надоели нам все эти
высшие, неузнанные
натуры, исхудалые от зависти и несчастные от высокомерия, — в жизни и в романах.
Когда «дух отрицанья» является таким шутником, как Мефистофель, тогда разрыв еще не страшен; насмешливая и вечно противоречащая
натура его еще расплывается в
высшей гармонии и в свое время прозвучит всему — sie ist gerettet. [она спасена (нем.).]
И ведь если бы еще в самом деле сила неодолимая,
натура высшего разряда тяготела над этими несчастными!
Высшие нравственные правила, для всех равно обязательные, существуют для него только в нескольких прекрасных речениях и заповедях, никогда не применяемых к жизни; симпатическая сторона
натуры в нем не развита; понятия, выработанные наукою, об общественной солидарности и о равновесии прав и обязанностей, — ему недоступны.
Засим, самое умное делание совершается в семи степенях, соответственно семи видам
натуры: из сих семи степеней, или видов, три суть темные, в коих наш огненный дух еще только стремится к небесному свету, один вид есть переходный и три последние —
высшие.
Это была
натура сильная и в
высшей степени благородная.
Характер Круциферского определить трудно:
натура нежная и любящая до
высшей степени,
натура женская и поддающаяся, он имел столько простосердечия и столько чистоты, что его нельзя было не полюбить, хотя чистота его и сбивалась на неопытность, на неведение ребенка.
Можно бы предположить, что Петр, как
натура высшая, гениальная, успел совершенно развиться в тот год, который отделяет начало его ученья (положим, с июня 1688 года) от сближения с Лефортом (в августе 1689).
Предположим, что в произведении искусства развивается мысль: «временное уклонение от прямого пути не погубит сильной
натуры», или: «одна крайность вызывает другую»; или изображается распадение человека с самим собою; или, если угодно, борьба страстей с
высшими стремлениями (мы указываем различные основные идеи, которые видели в «Фаусте»), — разве не представляются в действительной жизни случаи, в которых развивается то же самое положение?
Вопросы о нравственности или безнравственности известного жизненного строя суть вопросы
высшего порядка, которые и
натурам свойственны
высшим.
В князе была русская широкая, размашистая
натура: страстный любитель искусства, человек с огромным вкусом, с тактом роскоши, ну и при этом, как водится, непривычка обуздываться и расточительность в
высшей степени.
Они-то обыкновенно и толкуют о
высшей своей русской породе, которой достоинства определяют на манер Горехвастова: «Гениальная, дескать,
натура у русского человека: без науки все науки прошел!..»
Как хотите, а к этому не способна
натура пассивная, ленивая, находящая
высшее блаженство в апатическом бездействии.
Когда тут думать ему о
высших потребностях собственной
натуры, когда хлопотать о средствах для улучшения своего собственного быта?
Натуры эти были в
высшей степени способны не только к наслаждению счастьем, но и к перенесению несчастия.
Исключение составляли люди надменные и хитрые: этих Катерина Астафьевна, по прямоте своей
натуры, ненавидела; но, во-первых, таких людей, слава богу, было немного в армейском полку, куда Форов попал по своему капризу, несмотря на полученное им
высшее военное образование; во-вторых, майор, весьма равнодушный к себе самому и, по-видимому, никогда не заботившийся ни о каких выгодах и для Катерины Астафьевны, не стерпел бы ни малейшего оскорбления, ей сделанного, и наконец, в-третьих, «майорша» и сама умела постоять за себя и дать сдачи заносчивому чванству.
7) Предполагается, что пишущий, кроме обыкновенных умственных способностей, должен иметь за собою опыт. Самый
высший гонорар получают люди, прошедшие огонь, воду и медные трубы, самый же низший —
натуры нетронутые и неиспорченные. К первым относятся: женившиеся в третий раз, неудавшиеся самоубийцы, проигравшиеся в пух и прах, дравшиеся на дуэли, бежавшие от долгов и проч. Ко вторым: не имеющие долгов, женихи, непьющие, институтки и проч.
Это барство, в лучшем культурном смысле, сейчас же чувствовалось — барство
натуры, образования и всей духовной повадки. Тургенев смотрел более барином и был тоже интеллигент
высшей марки, но он, для людей нашей генерации и нашей складки, казался более «отцом», чем Герцен.
В нем сидела, в сущности, как поляки говорят,"шляхетная"
натура. Он искренно возмущался всем, что делалось тогда в
высших сферах — и в бюрократии, и среди пишущей братии — антипатичного, дикого, неблаговидного и произвольного. Его тогдашний либерализм был искреннее и прямолинейнее, чем у Зарина и, тем более, у Щеглова. Идеями социализма он не увлекался, но в деле свободомыслия любил называть себя"достаточным безбожником"и сочувствовал в особенности польскому вопросу в духе освободительном.
Семен Богачев был человек твердого характера, человек в
высшей степени энергичный и, что называется, широкая
натура, и потому узкие рамки тульской деятельности оказались ему тесны; он задумал устроить что-либо более грандиозное, и вот его проницательный взор остановился на глухой, лесистой и многоводной местности верховьев Оки, богатой углеродно-кислым железняком.
При таких условиях, конечно, военная служба не могла тяготить свободолюбивую
натуру, каковой в
высшей степени обладал Осип Иванович Лысенко — он же граф Иосиф Янович Свянторжецкий.
Духовная ли
натура их была так создана, настроили ли ее беседы старой набожной няни о великих христианских сподвижниках и рассказы о страданиях матери их, которая, как святая, несла свой крест, чтение ли духовных книг и церковное служение укрепили их в этом благочестивом направлении, — так или иначе, Даша и Павел с годами почувствовали, что теплая молитва к Богу —
высшая отрада человека.