Неточные совпадения
Я вспомнил луг перед домом,
высокие липы сада,
чистый пруд, над которым вьются ласточки, синее
небо, на котором остановились белые прозрачные тучи, пахучие копны свежего сена, и еще много спокойных радужных воспоминаний носилось в моем расстроенном воображении.
Высокая, не полная и не сухощавая, но живая старушка… даже не старушка, а лет около пятидесяти женщина, с черными живыми глазами и такой доброй и грациозной улыбкой, что когда и рассердится и засверкает гроза в глазах, так за этой грозой опять видно
чистое небо.
Сумрачная ночь близилась к концу. Воздух начал синеть. Уже можно было разглядеть серое
небо, туман в горах, сонные деревья и потемневшую от росы тропинку. Свет костра потускнел; красные уголья стали блекнуть. В природе чувствовалось какое-то напряжение; туман подымался все
выше и
выше, и наконец пошел
чистый и мелкий дождь.
С удивлением глядел студент на деревья, такие
чистые, невинные и тихие, как будто бы бог, незаметно для людей, рассадил их здесь ночью, и деревья сами с удивлением оглядываются вокруг на спокойную голубую воду, как будто еще дремлющую в лужах и канавах и под деревянным мостом, перекинутым через мелкую речку, оглядываются на
высокое, точно вновь вымытое
небо, которое только что проснулось и в заре, спросонок, улыбается розовой, ленивой, счастливой улыбкой навстречу разгоравшемуся солнцу.
Утро было прелестное. Улицы Франкфурта, едва начинавшие оживляться, казались такими
чистыми и уютными; окна домов блестели переливчато, как фольга; а лишь только карета выехала за заставу — сверху, с голубого, еще не яркого
неба, так и посыпались голосистые раскаты жаворонков. Вдруг на повороте шоссе из-за
высокого тополя показалась знакомая фигура, ступила несколько шагов и остановилась. Санин пригляделся… Боже мой! Эмиль!
Но луна все
выше,
выше, светлее и светлее стояла на
небе, пышный блеск пруда, равномерно усиливающийся, как звук, становился яснее и яснее, тени становились чернее и чернее, свет прозрачнее и прозрачнее, и, вглядываясь и вслушиваясь во все это, что-то говорило мне, что и она, с обнаженными руками и пылкими объятиями, еще далеко, далеко не все счастие, что и любовь к ней далеко, далеко еще не все благо; и чем больше я смотрел на
высокий, полный месяц, тем истинная красота и благо казались мне
выше и
выше,
чище и
чище, и ближе и ближе к Нему, к источнику всего прекрасного и благого, и слезы какой-то неудовлетворенной, но волнующей радости навертывались мне на глаза.
Иногда, оставшись один в гостиной, когда Любочка играет какую-нибудь старинную музыку, я невольно оставляю книгу, и, вглядываясь в растворенную дверь балкона в кудрявые висячие ветви
высоких берез, на которых уже заходит вечерняя тень, и в
чистое небо, на котором, как смотришь пристально, вдруг показывается как будто пыльное желтоватое пятнышко и снова исчезает; и, вслушиваясь в звуки музыки из залы, скрипа ворот, бабьих голосов и возвращающегося стада на деревне, я вдруг живо вспоминаю и Наталью Савишну, и maman, и Карла Иваныча, и мне на минуту становится грустно.
Погибель была неизбежна; и витязь взмолился Христу, чтобы Спаситель избавил его от позорного плена, и предание гласит, что в то же мгновение из-под
чистого неба вниз стрекнула стрела и взвилась опять кверху, и грянул удар, и кони татарские пали на колени и сбросили своих всадников, а когда те поднялись и встали, то витязя уже не было, и на месте, где он стоял, гремя и сверкая алмазною пеной, бил вверх
высокою струёй ключ студеной воды, сердито рвал ребра оврага и серебристым ручьем разбегался вдали по зеленому лугу.
Но сестра ее… ах! какое неземное чувство горит в ее вечно томных, унылых взорах; все, что сближает землю с
небесами, все
высокое, прекрасное доступно до этой
чистой, пламенной души!
Что-то грозное пробежало по лицам, закраснелось в буйном пламени костра, взметнулось к
небу в вечно восходящем потоке искр. Крепче сжали оружие холодные руки юноши, и вспомнилось на мгновение, как ночью раскрывал он сорочку, обнажал молодую грудь под выстрелы. — Да, да! — закричала душа, в смерти утверждая жизнь. Но ахнул Петруша
высоким голосом, и смирился мощный бас Колесникова, и смирился гнев, и
чистая жалоба, великая печаль вновь раскрыла даль и ширь.
Казалось, что там, на краю моря, их бесконечно много и они всегда будут так равнодушно всползать на
небо, задавшись злой целью не позволять ему никогда больше блестеть над сонным морем миллионами своих золотых очей — разноцветных звезд, живых и мечтательно сияющих, возбуждая
высокие желания в людях, которым дорог их
чистый блеск.
Шестой десяток доживаю на свете, а все еще не могу наглядеться на дела господни, не могу наглядеться на
чистое небо, похожее на
высокий шатер, и на землю, которая всякий год новою травою и новыми цветами покрывается.
После жары и духоты внизу — здесь, в этих аллеях, по которым бесшумно катилась коляска, было нежарко. Солнце близилось к закату, и лучи его не так палили.
Чистый воздух напоен был ароматом.
Высокое небо цвета голубой лазури глядело сверху, безоблачное, прелестное и нежное.
Сопровождавшие нас удэхейцы расположились в балагане, а мы — в своем шатре. Мне хотелось определить географические координаты устья ключика Сололи, но так как
небо было не совсем
чистое, то я решил совершить еще одну экскурсию по реке Самарге. Истоки ее находятся в
высоком горном узле, откуда берут начало реки Анюй, Копи, Хор и Самарга, текущие в разные стороны от Сихотэ-Алиня. Таким образом, с Самарги можно выйти на Уссури, Амур и обратно к морю.