Неточные совпадения
Он пошел впереди Самгина, бесцеремонно расталкивая людей, но на крыльце их остановил офицер и, заявив, что он начальник караула, охраняющего Думу, не пустил их во
дворец. Но они все-таки остались у входа в вестибюль, за колоннами, отсюда, с высоты, было очень удобно наблюдать революцию. Рядом с ними оказался
высокий старик.
Самгин видел, как разломились двери на балконе
дворца, блеснул лед стекол, и из них явилась знакомая фигурка царя под руку с
высокой, белой дамой.
Все это сделано. Город Виктория состоит из одной, правда, улицы, но на ней почти нет ни одного дома; я ошибкой сказал
выше домы: это все
дворцы, которые основаниями своими купаются в заливе. На море обращены балконы этих
дворцов, осененные теми тощими бананами и пальмами, которые видны с рейда и которые придают такой же эффект пейзажу, как принужденная улыбка грустному лицу.
Но вот что они еще придумали: на дальнее расстояние кругом хрустального
дворца идут ряды тонких, чрезвычайно
высоких столбов, и на них, высоко над
дворцом, над всем
дворцом и на, полверсты вокруг него растянут белый полог.
У подошвы горы, на окраине леса, среди цветущих кустарников
высоких густых аллей воздвигся
дворец.
У Вячеслава Иванова на «башне» — так называлась его квартира на углу самого верхнего этажа
высокого дома против Таврического
дворца — по средам, в течение нескольких лет, собиралась культурная элита: поэты, романисты, философы, ученые, художники, актеры.
Захотелось ей осмотреть весь
дворец, и пошла она осматривать все его палаты
высокие, и ходила она немало времени, на все диковинки любуючись; одна палата была краше другой, и все краше того, как рассказывал честной купец, государь ее батюшка родимый; взяла она из кувшина золоченого любимый цветочик аленькой, сошла она в зеленые сады, и запели ей птицы свои песни райские, а деревья, кусты и цветы замахали своими верхушками и ровно перед ней преклонилися;
выше забили фонтаны воды и громче зашумели ключи родниковые; и нашла она то место
высокое, пригорок муравчатый, на котором сорвал честной купец цветочик аленькой, краше которого нет на белом свете.
Потом о больших городах и
дворцах, о
высокой церкви с куполом, который весь вдруг иллюминовался разноцветными огнями; потом об жарком, южном городе с голубыми небесами и с голубым морем…
Чем кончу длинный мой рассказ?
Ты угадаешь, друг мой милый!
Неправый старца гнев погас;
Фарлаф пред ним и пред Людмилой
У ног Руслана объявил
Свой стыд и мрачное злодейство;
Счастливый князь ему простил;
Лишенный силы чародейства,
Был принят карла во
дворец;
И, бедствий празднуя конец,
Владимир в гриднице
высокойЗапировал в семье своей.
Зимний
дворец после пожара был давно уже отстроен, и Николай жил в нем еще в верхнем этаже. Кабинет, в котором он принимал с докладом министров и высших начальников, была очень
высокая комната с четырьмя большими окнами. Большой портрет императора Александра I висел на главной стене. Между окнами стояли два бюро. По стенам стояло несколько стульев, в середине комнаты — огромный письменный стол, перед столом кресло Николая, стулья для принимаемых.
Может быть, сначала говорили «дверец», а потом, для удобства произношения, стали говорить «
дворец».] между сваями, его окружавшими; едва только закинул я среднюю удочку, насаженную на раковую шейку, как пошел проливной дождь, от которого я спрятался под крышею пильной; дождевая туча еще не пронесласъ, как я услышал крик зовущего меня мельника; я поспешно бросился к нему и вижу, что он возится с моей удочкой, на которую взяла большая рыба; но я не успел прибежать вовремя: мельник стоял с одним удилищем и лесой, оборванной
выше наплавка…
Обители, соборы, много храмов,
Стена
высокая,
дворцы, палаты,
Кругом стены посады протянулись,
Далеко в поле слободы легли,
Всё по горам сады, на церквах главы
Всё золотые. Вот одна всех
вышеНа солнышке играет голова,
Река, как лента, вьется… Кремль!.. Москва!..
Задний план занят белым фасадом
дворца с
высокой и широкой террасой; на массивном троне — гигантский Король.
Пыль рассеялась. По-прежнему виден
дворец и спокойная фигура старого Короля. Толпа затихает. Гулянье продолжается. Вместе с тем в воздухе проносятся освежительные струи, как будто жар спал. Плавно и медленно выступает из толпы Дочь Зодчего —
высокая красавица в черных тугих шелках. Она останавливается на краю, прямо над скамьей, где сидит убитый тоскою Поэт, — и смотрит на него сверху.
Сначала в карауле все шло хорошо: посты распределены, люди расставлены, и все обстояло в совершенном порядке. Государь Николай Павлович был здоров, ездил вечером кататься, возвратился домой и лег в постель. Уснул и
дворец. Наступила самая спокойная ночь. В кордегардии тишина. Капитан Миллер приколол булавками свой белый носовой платок к
высокой и всегда традиционно засаленной сафьянной спинке офицерского кресла и сел коротать время за книгой.
— Посмотрела бы ты, Марьюшка, парень-от какой, — сказала Фленушка. — Такой молодец, что хоть прямо во
дворец.
Высокий да статный, сам кровь с молоком, волос-от черный да курчавый, глаза-то как угли, за одно погляденье рубля не жаль. А умница-то какая, смышленый какой…
Огнем горят золоченые церковные главы, кресты, зеркальные стекла
дворца и длинного ряда
высоких домов, что струной вытянулись по венцу горы. Под ними из темной листвы набережных садов сверкают красноватые, битые дорожки, прихотливо сбегающие вниз по утесам. И над всей этой красотой высоко, в глубокой лазури, царем поднимается утреннее солнце.
Это первая ночь, когда я спал как убитый и каменные стены
дворца не давили на меня. Стены уничтожила взрывчатая сила слов Магнуса, а крыша растаяла под
высоким звездным покровом Марии: в ее царство безмятежности, любви и покоя унеслась моя душа. Гора Тиволи и ее огоньки — вот что я видел, засыпая.
Их встретил старый Антон, слуга и помощник лесничего, и повел их по целому ряду громадных
высоких комнат. На каждом шагу мальчики ахали от удивления. Это был совсем особенный дом — со всевозможными башенками, затеями, витыми лесенками и громадным двухсветным залом. Он скорее походил на какой-нибудь замок или
дворец. Дети с удивлением разглядывали тяжелую, массивную мебель, а старый Антон, благообразный и
высокий старик, рассказывал им в это время своим протяжным, приятным голосом...
Главное здание
дворца было вышиной около шести сажень, с
высоким куполом и перистилем из шести колонн, поддерживающих фронтон.
Монастырь, между тем, от словоохотливой Серафимы уже знал необычайную новость о том, что сестра Мария покидает обитель и, что сама государыня Екатерина Алексеевна берет ее под свое
высокое покровительство и на днях ее увезут из монастыря в придворном экипаже во
дворец.
Григорий Григорьевич Орлов не удовольствовался этим тесным жилищем и в 1766 году принялся строить в Гатчине, по плану знаменитого архитектора Ринальди, громадный
дворец, наподобие старинного замка, с двумя
высокими башнями по углам.
При учреждении опричнины, в которую были отобраны улицы Чертолье (Пречистенка), Арбатская с Сивцевым оврагом, Сенчинское (Остоженка) и половина Никитской с разными слободами до всполья Дорогомиловского, царь велел построить для себя новый
дворец на Неглинной, на нынешней Воздвиженке, и обнести его
высокой стеной.
— Знаешь ли, — произнесла с восторгом Мариула, удвоив шаги и подняв
выше голову, — знаешь ли, что моя Мариорица живет вот тут, в этом
дворце?
В этом же году начата пристройка правого и левого флигеля ко
дворцу. Собственно, указ о постройке большого
дворца был дан графу Растрелли императрицей в 1744 году, в январе месяце. При ней на всем дворцовом здании было устроено девять
высоких балюстрад с тумбами, на которых поставлены были вазы, статуи, деревянные, позолоченные.
В один из таких дней, в самый разгар княжеского приема, к роскошному подъезду
дворца, робко озираясь, нерешительною походкою подошел дряхлый старик с косичкою, выглядывавшей из-под порыжевшей шляпы духовного фасона, в нагольном полушубке, сильно потертом, и с
высокой палкой в руках, одетых в рукавицы. Обут старик был в валенки, обшитые кожей сильно пообившеюся.
Может статься, в это самое время Антон вспомнил душистый воздух Италии, тамошние
дворцы и храмы под куполом роскошного неба,
высокие пирамиды тополей и виноградные лозы своего отечества; может статься, он вспомнил слова Фиоравенти: «Пройдя через эти ворота, назад не возвращаются»; вспомнил слезы матери — и грустно поникнул головой.
Ежедневно толпы этого пришлого люда собирались по Киевской улице и осаждали тогда еще существовавшие триумфальные ворота,
дворец, где должен был остановиться
высокий путешественник, и крепость.
В первой, овальной зале этого
дворца со сводами и
высокою галереею, поддерживаемою тринадцатью столбами, никаких украшений не было.
Это уж не тот двусмысленный, сонный Эйхлер, которого мы видели с его дядей в домашней канцелярии герцога, когда они допрашивали Мариулу; это не тот ротозей, который считал на небе звезды, толкнувшись с кабинет-министром на лестнице Летнего
дворца; не тот умышленный разгильдяй, приходивший благодарить своего патрона за
высокие к нему милости; это, правда, Эйхлер, племянник Липмана, кабинет-секретарь, но Эйхлер обновившийся.
Он будет до конца отрицать рационализацию человеческого общества, будет до конца отрицать всякую попытку поставить благополучие, благоразумие и благоденствие
выше свободы, будет отрицать грядущий Хрустальный
Дворец, грядущую гармонию, основанную на уничтожении человеческой личности.