Неточные совпадения
Облака и
волны, стирая, смывая всякие мысли,
вызывали у него такое же бездумное, немотное настроение полугипноза, как эта девушка.
Неприятно,
волнами, набегала дремота, но заснуть не удавалось, мешали толчки изнутри,
вызывая дрожь в теле.
Настанет год — России черный год, —
Когда царей корона упадет,
Забудет чернь к ним прежнюю любовь,
И пища многих будет смерть и кровь;
Когда детей, когда невинных жен
Низвергнутый не защитит закон;
Когда чума от смрадных мертвых тел
Начнет бродить среди печальных сел,
Чтобы платком из хижин
вызывать;
И станет глад сей бедный край терзать,
И зарево окрасит
волны рек: —
В тот день явится мощный человек,
И ты его узнаешь и поймешь,
Зачем в руке его булатный нож.
Эта связь, неожиданная, капризная, захватила Илью целиком,
вызвала в нём самодовольное чувство и как бы залечила царапины, нанесённые жизнью сердцу его. Мысль, что женщина, красивая, чисто одетая, свободно, по своей охоте, даёт ему свои дорогие поцелуи и ничего не просит взамен их, ещё более поднимала его в своих глазах. Он точно поплыл по широкой реке, в спокойной
волне, ласкавшей его тело.
Появление красавца Неизвестного
вызвало шумные аплодисменты, а после первой арии театр дрожал и гудел. Во время арии случился курьез, который во всякое другое время
вызвал бы хохот, но прекрасно пропетая ария захватила публику, и никто не обратил внимания на то, что «по
волнам Днепра» в глубине сцены, «яко по суху», разгуливали две белые кошки.
Пока в этой суматохе отыскали и
вызвали наверх капитана, пока успели остановить пароход и спустить шлюпку, Николай Фермор вынырнул и стал гресть руками, держась на
волнах; но когда шлюпка стала к нему приближаться, он ослабел или не захотел быть спасенным и пошел ко дну.
Я говорю вам всем: неправда то!
Всех, кто дерзнет подумать, что царевна
Убийцы дочь, на бой я
вызываю!
Прижмись ко мне — не бойся, Ксенья, этих
Зеленых
волн! — Я слушать вас устал —
Я знаю сам. — Прибавьте парусов!
Какое дело нам, что на Руси
Убийца царь! — Вот берег, берег! Ксенья,
Мы спасены!
Она смеялась от пошлых острот и кривляний актеров,
вызывала бестактно и бесцеремонно, после каждого ухода, своих любимцев; в антрактах шаталась по фойе, поглощала водку, курила так, что из буфета дым проникал в коридоры и ходил густыми
волнами.