Неточные совпадения
— У вас, Кутузов, неприятная манера стоять,
выдвинув левую ногу вперед. Это значит: вы уже считаете
себя вождем и думаете о монументе…
— Он всегда о людях говорил серьезно, а о
себе — шутя, — она, порывисто вставая, бросив скомканный платок на пол, ушла в соседнюю комнату, с визгом
выдвинула там какой-то ящик, на пол упала связка ключей, — Самгину почудилось, что Лютов вздрогнул, даже приоткрыл глаза.
Несколько раз в продолжение дня, как только она оставалась одна, Маслова
выдвигала карточку из конверта и любовалась ею; но только вечером после дежурства, оставшись одна в комнате, где они спали вдвоем с сиделкой, Маслова совсем вынула из конверта фотографию и долго неподвижно, лаская глазами всякую подробность и лиц, и одежд, и ступенек балкона, и кустов, на фоне которых вышли изображенные лица его и ее и тетушек, смотрела на выцветшую пожелтевшую карточку и не могла налюбоваться в особенности
собою, своим молодым, красивым лицом с вьющимися вокруг лба волосами.
Поразительно, что марксизм, который так
выдвигал моменты производственные, рост производительных сил в социальной жизни и им давал перевес над моментами распределительными, был совершенно лишен космического мироощущения и явил
собой крайний образец социологического утопизма, замыкающего человека в ограниченной и поверхностной общественности.
Каждая партия считала это право за
собой, и каждая
выдвигала своего кандидата, поддерживая его вооруженной рукой.
Сам по
себе пан Казимир был неглуп, держал
себя с тактом, хотя в нем и не было того блестящего ума, который
выдвигает людей из толпы.
Таким образом достигались две цели — и поэтическая и служебная; но теперь была и третья, особенная и весьма щекотливая цель: капитан,
выдвигая на сцену стихи, думал оправдать
себя в одном пункте, которого почему-то всего более для
себя опасался и в котором всего более ощущал
себя провинившимся.
Хорунжий выслушал его, и урядник согласился. Воз сена был привезен, и казаки, укрываясь им, принялись
выдвигать на
себе сено. Оленин взъехал на бугор, с которого ему было всё видно. Воз сена двигался; казаки жались за ним. Казаки двигались; чеченцы, — их было девять человек, — сидели рядом, колено с коленом, и не стреляли.
— Давно; раньше меня. У этого человека в голове всё ящики и отделеньица;
выдвинет один, достанет билетик, прочтет, что там написано, да так и действует. Представился ему вот этот случай. Видит, падшая девушка. Ну, он сейчас
себе в голову (а там у него все по алфавиту), достал, прочел: они не возвращаются никогда.
— Девичьей душе не надо дивиться, ваше превосходительство. Девушка с печи падает, пока до земли долетит, сорок дум передумает, и в том дива нет; была с вечера девушкой, ко полуночи молодушкой, ко белу свету хозяюшкой, а хозяйке не честь быть ни в пόслухах, ни в доказчицах. — Старуха тихо
выдвинула дочь за руку вперед
себя и добавила: — Хозяйкино дело теперь весть дорогих гостей за стол да потчевать.
Зато в этакие горестные минуты общего бедствия среда народная
выдвигает из
себя героев великодушия, людей бесстрашных и самоотверженных.
Ему нравилась степь. Днём, идя по ней, он любил смотреть вперёд, туда, где свод неба опирается на её широкую грудь… Там он представлял
себе большие чудные города, населённые невиданными им добрыми людьми, у которых не нужно будет просить хлеба — сами дадут, без просьб… А когда степь, всё шире развёртываясь перед его глазами, вдруг
выдвигала из
себя станицу, уже знакомую ему, похожую строениями и людьми на все те, которые он видел прежде, ему делалось грустно и обидно за этот обман.
Взяла деньги Пелагея, медленно отошла к бабьему куту и,
выдвинув из-под лавки укладку, положила туда деньги. На глазах опять слезы у ней показались, а Абрам стоял перед братом, ровно не в
себе — вымолвить слова не может.
Снова кормщик сел у стола,
выдвинул ящик, вынул книгу, стал ее читать. Все слушали молча с напряженным вниманием, кроме блаженного Софронушки. Разлегся юрод на диванчике и бормотал про
себя какую-то чепуху. А Николай Александрыч читал житие индийского царевича Иоасафа и наставника его старца Варлаама, читал еще об Алексее Божием человеке, читал житие Андрея Христа ради юродивого. Потом говорил поучение...
Но все это не могло поколебать той самооценки, какой он неизменно держался, и в самые тяжелые для него годы. Реванш свой он получил только перед смертью, когда реформа императорских театров при директоре И.А.Всеволожском
выдвинула на первый план самых заслуженных драматургов — его и Потехина, а при восстановлении самостоятельной дирекции в Москве Островский взял на
себя художественное заведование московским Малым театром.
Таким драматургам, как Чернышев, было еще удобнее ставить, чем нам. Они были у
себя дома, писали для таких-то первых сюжетов, имели всегда самый легкий сбыт при тогдашней системе бенефисов. Первая большая пьеса Чернышева"Не в деньгах счастье"
выдвинула его как писателя благодаря игре Мартынова. А"Испорченная жизнь"разыграна была ансамблем из Самойлова, П.Васильева, Снетковой и Владимировой.
При развитии прессы сделалось то, что как скоро какое-нибудь явление, вследствие случайных обстоятельств, получает хотя сколько-нибудь выдающееся против других значение, так органы прессы тотчас же заявляют об этом значении. Как скоро же пресса
выдвинула значение явления, публика обращает на него еще больше внимания. Внимание публики побуждает прессу внимательнее и подробнее рассматривать явление. Интерес публики еще увеличивается, и органы прессы, конкурируя между
собой, отвечают требованиям публики.
Время, как мы уже заметили, хотя и томительно медленно, но шло вперед, день за днем уходил в вечность, чтобы не возвращаться никогда со всеми его прошлыми треволнениями,
выдвигая за
собою другие дни, также разительно не похожие друг на друга, хотя с первого взгляда подчас чрезвычайно однообразные. Понятие об однообразии жизни есть результат нравственной близорукости людей.
По пока Николай перерабатывал в
себе эти вопросы и всё-таки не дал
себе ясного отчета в том. чтό так смутило его, колесо счастья по службе, как это часто бывает, повернулось в его пользу. Его
выдвинули вперед после Островненского дела, дали ему батальон гусаров, и, когда нужно было употребить храброго офицера, давали ему поручения.