Неточные совпадения
— «Война тянется, мы
все пятимся
и к чему придем — это непонятно. Однако поговаривают, что солдаты сами должны кончить войну. В пленных есть такие, что говорят по-русски.
Один фабричный работал в Питере четыре года, он прямо доказывал, что другого средства кончить войну не имеется, ежели эту кончат,
все едино другую начнут. Воевать выгодно, военным чины идут, штатские деньги наживают.
И надо
все власти обезоружить, чтобы утверждать жизнь
всем народом согласно
и своею собственной рукой».
— Сильно раскольничье! — отвечал кучер. —
И там не
один раскол, а
всего есть. Ныне-то вот потише маленько стало, а прежде они фальшивую монету делали;
все едино, как на монетном дворе в Питере… я еще, так доложить, молодым мальчиком был, как переловили их на этом.
Мне тогда
всё едино было — жить, не жить,
и как жить,
и с кем… Так я
и встал с
одной точки на другую незаметно для себя.
А те парни, которые к Михайле ходят, всегда впереди, говорят громче
всех и совершенно ничего не боятся. Раньше, когда я о народе не думал, то
и людей не замечал, а теперь смотрю на них
и всё хочу разнообразие открыть, чтобы каждый предо мной отдельно стоял.
И добиваюсь этого
и — нет: речи разные,
и у каждого своё лицо, но вера у
всех одна и намерение
едино, — не торопясь, но дружно
и усердно строят они нечто.
— Он, стих этот, кругом читается, с начала
и с конца, —
всё едино! Я уж некакие слова знаю, мне их
один странствующий человек сказал пред кончиной своей в больнице. Ходят, брат, по земле неприютные люди
и собирают,
все собирают эти тайные слова! Когда соберут — это станет
всем известно…
— По-моему — про душу тот болтает, у кого ума ни зерна нет! Ему говорят: вот как делай! А он: душа не позволяет или там — совесть… Это
все едино — совесть али душа, лишь бы от дела отвертеться!
Один верит, что ему
все запрещено, — в монахи идет, другой — видит, что
все можно, — разбойничает! Это — два человека, а не
один!
И нечего путать их. А чему быть, то — будет сделано… надо сделать — так
и совесть под печку спрячется
и душа в соседи уйдет.
Ну, о том, что я в офицерских чинах выкомаривал, не буду распространяться. Подробности письмом. Скажу коротко: пил, буянил, писал векселя, танцевал кадриль в публичных домах, бил жидов, сидел на гауптвахте. Но
одно скажу: вот вам честное мое благородное слово — в картах всегда бывал корректен. А выкинули меня все-таки из-за карт. Впрочем, настоящая-то причина была, пожалуй,
и похуже. Эх, не следовало бы. Ну, да
все едино — расскажу.
—
Один ли,
вся ли артель, это для нас
все едино, — ответил Захар. — Ты ведь с артелью рядишься, потому артельну плату
и давай… а не хочешь, вот те Бог, а вот порог. Толковать нам недосужно — лесовать пора.
Оттого наши предки
и чествовали великими праздниками дарование Ярилой огня человеку. Праздники те совершались в долгие летние дни, когда солнце, укорачивая ход, начинает расставаться с землею. В память дара, что даровал бог света, жгут купальские огни. Что Купало, что Ярило —
все едино,
одного бога звания.
— Вы у меня в дому
все едино, что братня жена, невестка то есть. Так
и смотрю я на вас, Дарья Сергевна… Вы со мной да с Дуней —
одна семья.
И было ему внушено
всех соединить во
едино стадо,
и чтоб в том стаде был
один пастырь.
Коляска поднималась
и опускалась. Горели сначала керосиновые фонари, потом пошел газ, переехали
один мост, опять дорога пошла наизволок, городом, Кремлем — добрых полчаса на хороших рысях. Дом тетки уходил от нее
и после разговора с Рубцовым обособился, выступал во
всей своей характерности. Неужели
и она живет так же? Чувство капитала, москательный товар, сукно: ведь не
все ли
едино?