Неточные совпадения
Опасность, риск, власть природы, свет далекой страны, чудесная неизвестность, мелькающая любовь, цветущая свиданием и разлукой; увлекательное кипение
встреч, лиц, событий; безмерное разнообразие жизни, между тем как высоко в небе то Южный Крест, то Медведица, и все материки — в зорких глазах, хотя твоя каюта полна непокидающей родины с ее
книгами, картинами, письмами и сухими цветами, обвитыми шелковистым локоном в замшевой ладанке на твердой груди.
Она замолчала, взяв со стола
книгу, небрежно перелистывая ее и нахмурясь, как бы решая что-то. Самгин подождал ее речей и начал рассказывать об Инокове, о двух последних
встречах с ним, — рассказывал и думал: как отнесется она? Положив
книгу на колено себе, она выслушала молча, поглядывая в окно, за плечо Самгина, а когда он кончил, сказала вполголоса...
Самгин принял все это как попытку Варвары выскользнуть из-под его влияния, рассердился и с неделю не ходил к ней, уверенно ожидая, что она сама придет. Но она не шла, и это беспокоило его, Варвара, как зеркало, была уже необходима, а кроме того он вспомнил, что существует Алексей Гогин, франт, похожий на приказчика и, наверное, этим приятный барышням. Тогда, подумав, что Варвара, может быть, нездорова, он пошел к ней и в прихожей
встретил Любашу в шубке, в шапочке и, по обыкновению ее, с
книгами под мышкой.
Захотелось сегодня же, сейчас уехать из Москвы. Была оттепель, мостовые порыжели, в сыроватом воздухе стоял запах конского навоза, дома как будто вспотели, голоса людей звучали ворчливо, и раздирал уши скрип полозьев по обнаженному булыжнику. Избегая разговоров с Варварой и
встреч с ее друзьями, Самгин днем ходил по музеям, вечерами посещал театры; наконец —
книги и вещи были упакованы в заказанные ящики.
Как-то вечером Клим понес писателю новую
книгу журнала. Катин
встретил его, размахивая измятым письмом, радостно крича...
Ему казалось, что в нем зарождается некое новое настроение, но он не мог понять — что именно ново? Мысли самосильно принимали точные словесные формы, являясь давно знакомыми, он часто
встречал их в
книгах. Он дремал, но заснуть не удавалось, будили толчки непонятной тревоги.
Обломов дошел почти до комнаты Ольги, не
встретив никого. Ольга сидела в своей маленькой гостиной, перед спальной, и углубилась в чтение какой-то
книги.
И Райский развлекался от мысли о Вере, с утра его манили в разные стороны летучие мысли, свежесть утра,
встречи в домашнем гнезде, новые лица, поле, газета, новая
книга или глава из собственного романа. Вечером только начинает все прожитое днем сжиматься в один узел, и у кого сознательно, и у кого бессознательно, подводится итог «злобе дня».
Напротив, мне именно нравилось в Анне Андреевне, что я всегда
встречал ее в таких скромных платьях, всегда за каким-нибудь занятием, с
книгой или с рукодельем.
Такой ловкости и цепкости, какою обладает матрос вообще, а Фаддеев в особенности,
встретишь разве в кошке. Через полчаса все было на своем месте, между прочим и
книги, которые он расположил на комоде в углу полукружием и перевязал, на случай качки, веревками так, что нельзя было вынуть ни одной без его же чудовищной силы и ловкости, и я до Англии пользовался
книгами из чужих библиотек.
Нехлюдов отдал письмо графини Катерины Ивановны и, достав карточку, подошел к столику, на котором лежала
книга для записи посетителей, и начал писать, что очень жалеет, что не застал, как лакей подвинулся к лестнице, швейцар вышел на подъезд, крикнув: «подавай!», а вестовой, вытянувшись, руки по швам, замер,
встречая и провожая глазами сходившую с лестницы быстрой, не соответственной ее важности походкой невысокую тоненькую барыню.
Книга Розанова о войне заканчивается описанием того потока ощущений, который хлынул в него, когда он однажды шел по улице Петрограда и
встретил полк конницы.
— Правда, — говорит, но усмехнулся горько. — Да, в этих
книгах, — говорит, помолчав, — ужас что такое
встретишь. Под нос-то их легко совать. И кто это их писал, неужели люди?
— Да, милая Верочка, шутки шутками, а ведь в самом деле лучше всего жить, как ты говоришь. Только откуда ты набралась таких мыслей? Я-то их знаю, да я помню, откуда я их вычитал. А ведь до ваших рук эти
книги не доходят. В тех, которые я тебе давал, таких частностей не было. Слышать? — не от кого было. Ведь едва ли не первого меня ты
встретила из порядочных людей.
Разумеется, что при этом кто-нибудь непременно в кого-нибудь хронически влюблен, разумеется, что дело не обходится без сентиментальности, слез, сюрпризов и сладких пирожков с вареньем, но все это заглаживается той реальной, чисто жизненной поэзией с мышцами и силой, которую я редко
встречал в выродившихся, рахитических детях аристократии и еще менее у мещанства, строго соразмеряющего число детей с приходо-расходной
книгой.
Я не имел сил отогнать эти тени, — пусть они светлыми сенями, думалось мне,
встречают в
книге, как было на самом деле.
Книг он, вообще сказать, не любил читать; а если заглядывал иногда в гадательную
книгу, так это потому, что любил
встречать там знакомое, читанное уже несколько раз.
Меня интересовали
встречи с М. Шелером потому, что по
книгам он мне казался во многом мне близким.
Между тем как французы не ходят просто и легко друг к другу, делают изредка бессмысленные réceptions [Прием,
встреча (фр.).], на которых все стоят и разговаривают о последней
книге или политических событиях дня.
В назначенный день я пошел к Прелину. Робко, с замирающим сердцем нашел я маленький домик на Сенной площади, с балконом и клумбами цветов. Прелин, в светлом летнем костюме и белой соломенной шляпе, возился около цветника. Он
встретил меня радушно и просто, задержал немного в саду, показывая цветы, потом ввел в комнату. Здесь он взял мою
книгу, разметил ее, показал, что уже пройдено, разделил пройденное на части, разъяснил более трудные места и указал, как мне догнать товарищей.
Причины смерти почти всякий раз регистрируются священниками по запискам врачей и фельдшеров, много тут фантазии, [Между прочим, я
встречал тут такие диагнозы, как неумеренное питье от груди, неразвитость к жизни, душевная болезнь сердца, воспаление тела, внутреннее истощение, курьезный пневмоний, Шпер и проч.] но в общем этот материал по существу тот же, что и в «Правдивых
книгах», не лучше и не хуже.
Не
встречая никого на станциях, я обыкновенно заглядывал в
книгу для записывания подорожных и там искал проезжих.
Доброе письмо ваше [Письма И. Д. Якушкина к Пущину — в
книге «Декабрист И. Д. Якушкин, Записки», изд. АН СССР, 1951.] от 15 декабря, почтенный мой Иван Дмитриевич, дошло до меня за несколько дней до Нового года, который мы здесь очень грустно
встретили.
Словом, решено было основать тот «общественный дом», в котором Розанов
встретил Лизу в начале третьей
книги этого романа.
Еспер Иваныч, войдя и увидя вместо хозяина — хозяйку, ужасно сконфузился; но княгиня
встретила его самым любезным образом и прямо объяснила ему свою просьбу, чтобы он, бога ради, снабжал ее
книгами.
О лицах, о
встречах, о характерах, о
книгах, о женщинах — ах, особенно о женщинах и о женской любви!..
Трудно поверить, а в провинции власть имущие делали гримасы,
встретив где-нибудь мою
книгу.
Чувство это в продолжение 3-месячного странствования по станциям, на которых почти везде надо было ждать и
встречать едущих из Севастополя офицеров, с ужасными рассказами, постоянно увеличивалось и наконец довело до того бедного офицера, что из героя, готового на самые отчаянные предприятия, каким он воображал себя в П., в Дуванкòй он был жалким трусом и, съехавшись месяц тому назад с молодежью, едущей из корпуса, он старался ехать как можно тише, считая эти дни последними в своей жизни, на каждой станции разбирал кровать, погребец, составлял партию в преферанс, на жалобную
книгу смотрел как на препровождение времени и радовался, когда лошадей ему не давали.
Встречаю с некоей поры частые упоминания о
книге, озаглавленной „О сельском духовенстве“ и, пожелав ее выписать, потребовал оную, но книгопродавец из Москвы отвечает, что
книга „О сельском духовенстве“ есть
книга запрещенная и в продаже ее нет.
Я никогда не
встречал такой молитвы в печатной
книге.
Ровно в шесть часов вечера приехал добродушный немец в Голубиную Солободку, к знакомому домику; не
встретив никого в передней, в зале и гостиной, он хотел войти в спальню, но дверь была заперта; он постучался, дверь отперла Катерина Алексевна; Андрей Михайлыч вошел и остановился от изумления: пол был устлан коврами; окна завешены зелеными шелковыми гардинами; над двуспальною кроватью висел парадный штофный занавес; в углу горела свечка, заставленная
книгою; Софья Николавна лежала в постели, на подушках в парадных же наволочках, одетая в щегольской, утренний широкий капот; лицо ее было свежо, глаза блистали удовольствием.
У нее был небольшой жар — незначительная простуда. Я расстался под живым впечатлением ее личности; впечатлением неприкосновенности и приветливости. В Сан-Риоле я
встретил Товаля, зашедшего ко мне; увидев мое имя в
книге гостиницы, он, узнав, что я тот самый доктор Филатр, немедленно сообщил все о вас. Нужно ли говорить, что я тотчас собрался и поехал, бросив дела колонии? Совершенно верно. Я стал забывать. Биче Каваз просила меня, если я вас
встречу, передать вам ее письмо.
Варвара Михайловна (просто, грустно, тихо). Как я любила вас, когда читала ваши
книги… как я ждала вас! Вы мне казались таким… светлым, все понимающим… Таким вы показались мне, когда однажды читали на литературном вечере… мне было тогда семнадцать лет… и с той поры до
встречи с вами ваш образ жил в памяти моей, как звезда, яркий… как звезда!
При таком пессимистическом взгляде на все в Бегушеве не иссякла, однако, жажда какой-то поэзии, и поэзии не в
книгах только и образцах искусства, а в самой жизни: ему мерещилось, что он
встретит еще женщину, которая полюбит его искренне и глубоко, и что он ей ответит тем же.
— Так… Ох, боже мой, боже мой… — вздохнул Самойленко; он осторожно потянул со стола запыленную
книгу, на которой лежала мертвая сухая фаланга, и сказал: — Однако! Представь, идет по своим делам какой-нибудь зелененький жучок и вдруг по дороге
встречает такую анафему. Воображаю, какой ужас!
…Не может быть! И месяц я сыщически внимательно проглядывал на каждом приеме по утрам амбулаторную
книгу, ожидая
встретить фамилию жены внимательного слушателя моего монолога о сифилисе. Месяц я ждал его самого. И не дождался никого. И через месяц он угас в моей памяти, перестал тревожить, забылся…
Всякий раз, когда я отрывала глаза от страниц
книги и поднимала их на него, я
встречала его глаза с тою же тихой и светлой улыбкой всего лица.
Я лично был в таком энтузиазме, что, подходя к Палкину трактиру и
встретивши «стриженую», которая шла по Невскому, притоптывая каблучками и держа под мышкой
книгу, не воздержался, чтобы не сказать...
Мы видели, какие печальные обстоятельства
встретили Бешметева на родине, видели, как приняли родные его намерение уехать опять в Москву; мать плакала, тетка бранилась; видели потом, как Павел почти отказался от своего намерения, перервал свои тетради, хотел сжечь
книги и как потом отложил это, в надежде, что мать со временем выздоровеет и отпустит его; но старуха не выздоравливала; герой мой беспрестанно переходил от твердого намерения уехать к решению остаться, и вслед за тем тотчас же приходила ему в голову заветная мечта о профессорстве — он вспоминал любимый свой труд и грядущую славу.
Вельчанинов давно уже, например, жаловался на потерю памяти: он забывал лица знакомых людей, которые, при
встречах, за это на него обижались;
книга, прочитанная им полгода назад, забывалась в этот срок иногда совершенно.
Беспрестанно читаешь в русских
книгах и даже в некоторых журналах: то «белорусский край щедро наделен всеми дарами природы»; то «в русских деревнях между крестьянками сплошь да рядом
встретишь таких красавиц, какие и в Италии чрезвычайно редки»; то «довольные сердца русского народа так сильно бьются, что бой их заглушает звуки колоколов московских».
До
встречи с ним я уже много видел грязи душевной, жестокости, глупости, — видел не мало и хорошего, настояще человечьего. Мною были прочитаны кое-какие славные
книги, я знал, что люди давно и везде мечтают о другом ладе жизни, что кое-где они пробовали — и неутомимо пробуют — осуществить свои мечты, — в душе моей давно прорезались молочные зубы недовольства существующим, и до
встречи с хозяином мне казалось, что это — достаточно крепкие зубы.
Итак, Леон читает
книги, от времени до времени бегает
встречать гостей, ездит иногда и сам в гости к добрым провинциалам, слушает их разговоры и проч.
— О жизни и духе!.. — задумчиво повторил между тем бродяга и опять с видом удивления стал поворачивать
книгу во все стороны, осматривая и корешок, и коленкоровый переплет, и даже самый шрифт. Казалось, он удивлялся, что
книга с таким заглавием так проста на вид. Быть может, он ожидал
встретить «вопросы о духе» в каком-нибудь фолианте, переплетенном в старинный сафьян.
Сбросив с плеч спор о мистических
книгах, к которому я решительно приготовлялся, как будто к ученому диспуту, я стал свободнее располагать своим временем, чаще бывал и дольше сидел у Балясникова, где каждый раз находил Алехина, а иногда
встречал и других наших казанцев.
Здесь был конец и чтению, и беседе друзей, и ожидаемой
встрече наступающего года, потому что, когда молодая княжна, закрыв
книгу, спросила: „Что такое показалось m-me Dudeffand?“, то лицо княгини было столь страшно, что девушка вскрикнула, закрыла руками глаза и опрометью бросилась в другую комнату, откуда сейчас же послышался ее плач, похожий на истерику.
Широкий письменный стол, освещаемый висячею лампою под молочным колпаком, был покрыт бумагами,
книгами и множеством таких безделушек, которые можно
встретить разве на столе очень красивой женщины или записного великосветского денди; но в этих безделушках ничто не оскорбляло вкуса и благопристойности, ничто не нарушало строгого порядка и своеобразной симметрии.
Тут фигурировали и Славнобубенск, и Москва, и Петербург, и общие знакомые, и
книги, и новые сочинения, и студенты, и кой-какие маленькие сплетни, к которым кто ж не питает маленькой слабости? — и театр, и вопросы о жизни, о политике, о Лидиньке Затц, и музыка, и современные события, и те особенные полунамеки, полувзгляды, полуулыбки, которые очень хорошо и очень тонко бывают понятны людям, когда у них, при
встрече, при взгляде одного на другого сильней и порывистей начинает биться сердце, и в этом сердце сказывается какое-то особенное радостно-щемящее, хорошее и светлое чувство.
И радость этой
встречи при рождении, когда мгновенно загорается чувство матери и отца, не имеет на человеческом языке достойных слов, но так говорится о ней в Вечной
Книге, в прощальной беседе Спасителя: «Женщина, когда рождает, терпит скорбь, потому что пришел час ее; но когда родит младенца, уже не помнит скорби от радости, потому что родился человек в мир» (Ио. 16:21).
— Прочтите об ураганах, и вы увидите, какие они страшные… Судно, попавшее в центр его, неминуемо гибнет… Там хоть и полное безветрие, но зато волны так ужасны и так сталкиваются между собой со всех сторон, что образуют водоворот… По счастию, всегда возможно избежать центра и
встретить ураган, стараясь держаться по касательной его… Потом зайдите за
книгой, познакомьтесь с теорией ураганов… А жутко было? — спросил капитан.