Неточные совпадения
Алексей Александрович прошел в ее кабинет. У ее
стола боком к спинке
на низком стуле сидел Вронский и, закрыв лицо руками, плакал. Он
вскочил на голос доктора, отнял руки от лица и увидал Алексея Александровича. Увидав мужа, он так смутился, что опять сел, втягивая голову в плечи, как бы желая исчезнуть куда-нибудь; но он сделал усилие над собой, поднялся и сказал...
Швырнув
на стол салфетку, она
вскочила на ноги и, склонив голову
на правое плечо, спрятав руки за спиною, шагая солдатским шагом и пофыркивая носом, заговорила тягучим, печальным голосом...
Он сморщился и навел радужное пятно
на фотографию матери Клима,
на лицо ее; в этом Клим почувствовал нечто оскорбительное. Он сидел у
стола, но, услыхав имя Риты, быстро и неосторожно
вскочил на ноги.
Он неестественно быстро
вскочил со стула, пошатнув
стол, так что все
на нем задребезжало, и, пока Самгин удерживал лампу, живот Бердникова уперся в его плечи, над головой его завизжали торопливые слова...
Он
вскочил из-за
стола, точно собираясь идти куда-то, остановился у окна в цветах, вытер салфеткой пот с лица, швырнул ее
на пол и, широко размахнув руками, просипел...
Вскочив с дивана, он забегал по кабинету, топая так, что звенели стаканы и бутылки
на столе.
— Это личный вопрос тысяч, — добавил он, дергая правым плечом, а затем
вскочил и, опираясь обеими руками
на стол, наклонясь к Самгину, стал говорить вполголоса, как бы сообщая тайну: — Тысячи интеллигентов схвачены за горло необходимостью быстро решить именно это: с хозяевами или с рабочими?
— Мадье де Монжо? — повторил он вдруг опять
на всю залу, не давая более никаких объяснений, точно так же как давеча глупо повторял мне у двери, надвигаясь
на меня: Dolgorowky? Поляки
вскочили с места, Ламберт выскочил из-за
стола, бросился было к Андрееву, но, оставив его, подскочил к полякам и принялся униженно извиняться перед ними.
— Сумасшедший! — завопил он и, быстро
вскочив с места, откачнулся назад, так что стукнулся спиной об стену и как будто прилип к стене, весь вытянувшись в нитку. Он в безумном ужасе смотрел
на Смердякова. Тот, нимало не смутившись его испугом, все еще копался в чулке, как будто все силясь пальцами что-то в нем ухватить и вытащить. Наконец ухватил и стал тащить. Иван Федорович видел, что это были какие-то бумаги или какая-то пачка бумаг. Смердяков вытащил ее и положил
на стол.
Алеша вдруг
вскочил из-за
стола, точь-в-точь как, по рассказу, мать его, всплеснул руками, потом закрыл ими лицо, упал как подкошенный
на стул и так и затрясся вдруг весь от истерического припадка внезапных, сотрясающих и неслышных слез.
Но в самый разгар моих литературных упражнений матушка
вскочила как ужаленная. Я взглянул инстинктивно
на стену и тоже обомлел: мне показалось, что она шевелится, как живая. Тараканы и клопы повылезли из щелей и, торопясь и перегоняя друг друга, спускались по направлению к полу. Некоторые взбирались
на потолок и сыпались оттуда градом
на стол,
на лавки,
на пол…
Еще есть и теперь в живых люди, помнящие «Татьянин день» в «Эрмитаже», когда В. А. Гольцева после его речи так усиленно «качали», что сюртук его оказался разорванным пополам; когда после Гольцева так же энергично чествовали А. И. Чупрова и даже разбили ему очки, подбрасывая его к потолку, и как, тотчас после Чупрова,
на стол вскочил косматый студент в красной рубахе и порыжелой тужурке, покрыл шум голосов неимоверным басом, сильно ударяя
на «о», по-семинарски...
О нем говорили, что по утрам он
вскакивает в них со
стола, как принц дАртуа по рассказу Карлейля, а по вечерам дюжий лакей вытряхивает его прямо
на кровать.
Уже вскоре после приезда, в кухне во время обеда, вспыхнула ссора: дядья внезапно
вскочили на ноги и, перегибаясь через
стол, стали выть и рычать
на дедушку, жалобно скаля зубы и встряхиваясь, как собаки, а дед, стуча ложкой по
столу, покраснел весь и звонко — петухом — закричал...
Дядя, как скоро садился сам за свою картину, усаживал и меня рисовать
на другом
столе; но учение сначала не имело никакого успеха, потому что я беспрестанно
вскакивал, чтоб посмотреть, как рисует дядя; а когда он запретил мне сходить с места, то я таращил свои глаза
на него или влезал
на стул, надеясь хоть что-нибудь увидеть.
Четверть часа спустя, когда я вышел
на минутку в кухню, она быстро
вскочила с постели и положила роман
на прежнее место: воротясь, я увидал уже его
на столе.
Я
вскочил — за
столом, подперев рукою подбородок, с усмешкой глядела
на меня I…
Шток передо мною
на столе. Я
вскочил, дыша еще громче. Она услышала, остановилась
на полслове, тоже почему-то встала. Я видел уже это место
на голове, во рту отвратительно-сладко… платок, но платка нет — сплюнул
на пол.
У меня в комнате, в 15.30. Я вошел — и увидел Ю. Она сидела за моим
столом — костяная, прямая, твердая, — утвердив
на руке правую щеку. Должно быть, ждала уже давно: потому что когда
вскочила навстречу мне —
на щеке у ней так и остались пять ямок от пальцев.
Чай пила как-то урывками, за
стол (хоть и накрывался для нее всегда прибор) садилась
на минуточку; только что подавалось горячее, она вдруг
вскакивала и уходила за чем-то в кухню, и потом, когда снова появлялась и когда Петр Михайлыч ей говорил: «Что же ты сама, командирша, никогда ничего не кушаешь?», Палагея Евграфовна только усмехалась и, ответив: «Кабы не ела, так и жива бы не была», снова отправлялась
на кухню.
Отец и сын смотрят друг
на друга во все глаза. Так и кажется, что оба сейчас
вскочат. Но Иудушка делает над собой нечеловеческое усилие и оборачивается со стулом лицом к
столу.
Он бежал
на кличку,
вскакивал на скамейки,
на столы, бодался с арестантами, был всегда весел и забавен.
Видел я в подвале, за
столом, двух женщин — молодую и постарше; против них сидел длинноволосый гимназист и, размахивая рукой, читал им книгу. Молодая слушала, сурово нахмурив брови, откинувшись
на спинку стула; а постарше — тоненькая и пышноволосая — вдруг закрыла лицо ладонями, плечи у нее задрожали, гимназист отшвырнул книгу, а когда молоденькая,
вскочив на ноги, убежала — он упал
на колени перед той, пышноволосой, и стал целовать руки ее.
Вдруг послышался грохот, — разбилось оконное стекло, камень упал
на пол, близ
стола, где сидел Передонов. Под окном слышен был тихий говор, смех, потом быстрый, удаляющийся топот. Все в переполохе
вскочили с мест; женщины, как водится, завизжали. Подняли камень, рассматривали его испуганно, к окну никто не решался подойти, — сперва выслали
на улицу Клавдию, и только тогда, когда она донесла, что
на улице пусто, стали рассматривать разбитое стекло.
Но, поставив тарелку
на стол, Марьяна опять
вскочила на печь, и Оленин чувствовал только ее глаза.
— После обеда мы пили кофе в кабинете. Коля вспылил
на Натали,
вскочил из-за
стола, выхватил пистолет и показал жене.
Я замер
на минуту, затем
вскочил со стула, перевернулся задом к
столу и с размаха хлюпнул
на перевернутую тарелку, которая разлетелась вдребезги, и под вопли и крики тетенек выскочил через балкон в сад и убежал в малинник, где досыта наелся душистой малины под крики звавших меня тетенек… Я вернулся поздно ночью, а наутро надо мной тетеньки затеяли экзекуцию и присутствовали при порке, которую совершали надо мной, надо сказать, очень нежно, старый Афраф и мой друг — кучер Ванька Брязгин.
Приемыш не принимал ни малейшего участия в веселье товарища. Раскинув теперь руки по
столу и положив
на них голову свою с рассыпавшимися в беспорядке черными кудрями, он казался погруженным в глубокий сон. Раз, однако ж, неизвестно отчего, ветер ли сильнее застучал воротами, или в памяти его, отягченной сном и хмелем, неожиданно возник один из тех страшных образов, которые преследовали его дорогой, только он поднял вдруг голову и
вскочил на ноги.
Глядя
на Василия Васильевича,
на его грим, фигуру, слушая его легкий польский акцент, я видел в нем живого «графа», когда
вскочил тот из-за
стола, угрожающе поднял руку с колодой карт…
Вдруг
вскакивает Гриша, схватывает через
стол одной рукой банкомета, а другой руку его помощника и поднимает кверху; у каждого по колоде карт в руке, не успели перемениться: «Шулера, колоды меняют!»
На момент все замерло, а он схватил одной рукой за горло толстяка и кулачищем начал его тыкать в морду и лупить по чем попело…
Горький укор, ядовитое презрение выразились
на лице старика. С шумом оттолкнув от
стола свое кресло, он
вскочил с него и, заложив руки за спину, мелкими шагами стал бегать по комнате, потряхивая головой и что-то говоря про себя злым, свистящим шепотом… Любовь, бледная от волнения и обиды, чувствуя себя глупой и беспомощной пред ним, вслушивалась в его шепот, и сердце ее трепетно билось.
— Глядите — сыщик! — тихо воскликнул Макаров. Евсей
вскочил на ноги, снова быстро сел, взглянул
на Ольгу, желая понять, заметила ли она его невольное испуганное движение? Не понял. Она молча и внимательно рассматривала тёмную фигуру Мельникова; как бы с трудом сыщик шёл по дорожке мимо
столов и, согнув шею, смотрел в землю, а руки его висели вдоль тела, точно вывихнутые.
Он сидел, кажется, за
столом, но, увидав или услыхав меня,
вскочил на ноги и остановился спиной к шкапу.
Черт его знает, что бывает при ранах в упор, но когда здесь передо мной
на операционном
столе лежал человек и пузыристая пена, розовая от крови,
вскакивала у него
на губах, разве я потерялся?
Мы
вскочили из-за
стола и сошли
на берег: шесть островов, из которых некоторые были значительной величины, пригнанные легким ветерком, полукругом, тихо подходили к пристани.
Итак, сделали жженку, начали пить. Веретьев сидел
на самом видном месте; веселый и разгульный, он первенствовал в собраньях молодежи. Он сбросил сюртук и галстух. Его попросили петь, он взял гитару и спел несколько песен. Головы понемногу разгорячились; молодежь принялась провозглашать тосты. Стельчинский
вскочил вдруг, весь красный,
на стол и, высоко подняв над головою стакан, воскликнул громко...
Перед дверью с надписью «Дыркин» Коротков немного поколебался, но потом вошел и оказался в уютно обставленном кабинете с огромным малиновым
столом и часами
на стене. Маленький пухлый Дыркин
вскочил на пружине из-за
стола и, вздыбив усы, рявкнул...
День ясный, в окно солнце смотрит, и сидит Антоний весь в его лучах. Вдруг одна неожиданная мною мысль подняла голову, как змея, и ужалила сердце моё — взныл я весь; словно обожжённый,
вскочил со стула, смотрю
на монаха. Он тоже привстал; вижу — берёт со
стола нож, играет им и спрашивает...
«Не надо, не надо», сказал он себе,
вскочил, подошел к
столу, открыл дело, стал читать его, но не мог. Он отпер дверь, пошел в залу. Дверь в гостиную была затворена. Он подошел к ней
на цыпочках и стал слушать.
А все-таки не забудь я вчера
на столе эти бритвы — ничего бы, пожалуй, и не было. Так ли? Так ли? Ведь избегал же он меня прежде, ведь не ходил же ко мне по две недели; ведь прятался же он от меня, меня жалеючи! Ведь выбрал же вначале Багаутова, а не меня! Ведь
вскочил же ночью тарелки греть, думая сделать диверсию — от ножа к умилению!.. И себя и меня спасти хотел — гретыми тарелками!..»
Подали ему суп, он взял ложку, но вдруг, не успев зачерпнуть, бросил ложку
на стол и чуть не
вскочил со стула. Одна неожиданная мысль внезапно осенила его: в это мгновение он — и бог знает каким процессом — вдруг вполне осмыслил причину своей тоски, своей особенной отдельной тоски, которая мучила его уже несколько дней сряду, все последнее время, бог знает как привязалась и бог знает почему не хотела никак отвязаться; теперь же он сразу все разглядел и понял, как свои пять пальцев.
Бурмистров не мог более чувствовать себя в затруднительном положении: он
вскочил, опрокинул
стол, скрипнув зубами, разорвал
на себе рубаху, затопал, затрясся, схватил Тиунова за ворот и, встряхивая его, орал...
— Братцы, бурмакинские! Ам-ман… Аманывают наших, — кричал Сенька так отчаянно, точно его резали темною ночью
на большой дороге. Певцы кинулись к нему. Молодой человек с кудрявой головой, томившийся за
столом, вдруг
вскочил, посмотрел вокруг осоловевшими, почти безумными глазами и толкнул
стол, отчего бутылки и стаканы со звоном полетели
на пол… Все перемешалось и зашумело…
Она от удара ткнулась лицом в
стол, но тотчас же
вскочила на ноги и, глядя в лицо мужа взглядом ненависти, твёрдо, громко сказала...
Брат Ираклий подозрительно посмотрел
на любезного хозяина, а потом
на глаз смерял расстояние от
стола до двери, мысленно высчитывая, может-ли он убежать, если притворяющийся больным гостеприимный хозяин
вскочит с постели и бросится его душить. Но Половецкий продолжал лежать
на своей кровати, не проявляя никаких кровожадных намерений.
Мельник крякнул, желая обратить
на себя внимание, и его поняли. Все как-то засуетились, сразу сдвинулись плотнее к
столу; Аннушка
вскочила с дивана и села рядом с мельником
на стул; пара от окна тоже подошла к
столу.
Мерик вдруг
вскочил и затопал
на одном месте каблуками, а затем, растопырив руки, прошелся
на одних каблуках от
стола к печке, от печки к сундуку, потом привскочил, как ужаленный, щелкнул в воздухе подковками и пошел валять вприсядку.
Затем снова рассказ:) третий, Мануэлес, посол митос артилериос (при этом правый кулак отца Диодора быстро
вскочил на левый и поехал
на нем по
столу, как
на лафете, а третий палец он выставил вперед и очень наглядно изобразил им сидящую
на лафете пушку).
Алеша злобно таращит глаза,
вскакивает, становится одним коленом
на стол и, в свою очередь, — хлоп Андрея по щеке!
Лишь только фигура директрисы скрылась за дверью, Тася
вскочила на стул, оттуда
на стол, крича своим громким голосом...