Неточные совпадения
Положим, что прецедент этот не представлял ничего особенно твердого; положим, что в дальнейшем своем развитии он подвергался многим случайностям более или менее
жестоким; но нельзя отрицать, что, будучи однажды введен, он уже никогда не умирал совершенно, а
время от
времени даже довольно вразумительно напоминал о своем существовании.
Слова жены, подтвердившие его худшие сомнения, произвели
жестокую боль в сердце Алексея Александровича. Боль эта была усилена еще тем странным чувством физической жалости к ней, которую произвели на него ее слезы. Но, оставшись один в карете, Алексей Александрович, к удивлению своему и радости, почувствовал совершенное освобождение и от этой жалости и от мучавших его в последнее
время сомнений и страданий ревности.
Согласитесь сами, что, припоминая ваше смущение, торопливость уйти и то, что вы держали руки, некоторое
время, на столе; взяв, наконец, в соображение общественное положение ваше и сопряженные с ним привычки, я, так сказать, с ужасом, и даже против воли моей, принужден был остановиться на подозрении, — конечно,
жестоком, но — справедливом-с!
Самгин нередко встречался с ним в Москве и даже, в свое
время, завидовал ему, зная, что Кормилицын достиг той цели, которая соблазняла и его, Самгина: писатель тоже собрал обширную коллекцию нелегальных стихов, открыток, статей, запрещенных цензурой; он славился тем, что первый узнавал анекдоты из жизни министров, епископов, губернаторов, писателей и вообще упорно, как судебный следователь, подбирал все, что рисовало людей пошлыми, глупыми,
жестокими, преступными.
По условиям
времени субъекту этому угрожает весьма
жестокое наказание, он это чувствует — и, выгораживая себя, конечно, не склонен щадить других.
— Тут вышло недоразумение, и недоразумение слишком ясное, — благоразумно заметил Васин. — Мать ее говорит, что после
жестокого оскорбления в публичном доме она как бы потеряла рассудок. Прибавьте обстановку, первоначальное оскорбление от купца… все это могло случиться точно так же и в прежнее
время, и нисколько, по-моему, не характеризует особенно собственно теперешнюю молодежь.
«Крепкий ветер,
жестокий ветер! — говорил по
временам капитан, входя в каюту и танцуя в ней.
А между тем в глубине своей души он уже чувствовал всю жестокость, подлость, низость не только этого своего поступка, но всей своей праздной, развратной,
жестокой и самодовольной жизни, и та страшная завеса, которая каким-то чудом всё это
время, все эти 12 лет скрывала от него и это его преступление и всю его последующую жизнь, уже колебалась, и он урывками уже заглядывал за нее.
Многим даже представляется
время наше более
жестоким, чем былые исторические
времена.
Чужое продовольствие в тайге трогать нельзя. Только в случае крайнего голода можно им воспользоваться, но при непременном условии, чтобы из первых же земледельческих фанз взятое было доставлено обратно на место. Тот, кто не исполнит этого обычая, считается грабителем и подвергается
жестокому наказанию. Действительно, кража продовольствия в зверовой фанзе принуждает соболевщика раньше
времени уйти из тайги, а иногда может поставить его прямо-таки в безвыходное положение.
Трудно было людям только понять, что полезно, они были в твое
время еще такими дикарями, такими грубыми,
жестокими, безрассудными, но я учила и учила их; а когда они стали понимать, исполнять было уже не трудно.
Благо еще, что ко взысканию не подают, а только документы из года в год переписывают. Но что, ежели вдруг взбеленятся да потребуют: плати! А по нынешним
временам только этого и жди. Никто и не вспомнит, что ежели он и занимал деньги, так за это двери его дома были для званого и незваного настежь открыты. И сам он жил, и другим давал жить… Все позабудется; и пиры, и банкеты, и оркестр, и певчие; одно не позабудется —
жестокое слово: «Плати!»
За тем да за сем (как она выражалась) веселая барышня совсем позабыла выйти замуж и, только достигши тридцати лет, догадалась влюбиться в канцелярского чиновника уездного суда Слепушкина, который был моложе ее лет на шесть и умер чахоткой, года полтора спустя после свадьбы, оставив жену беременною. Мужа она страстно любила и все
время, покуда его точил
жестокий недуг, самоотверженно за ним ухаживала.
В то
время в военной среде
жестокое обращение не представлялось чем-нибудь ненормальным; ручные побои, палка, шпицрутены так и сыпались градом, но требовалось, чтоб эти карательно-воспитательные меры предпринимались с толком и «за дело».
Ах,
жестокие нынче
времена, не милостивые!
Эти поездки могли бы, в хозяйственном смысле, считаться полезными, потому что хоть в это
время можно было бы управиться с работами, но своеобычные старухи и заочно не угомонялись, беспрерывно требуя присылки подвод с провизией, так что, не будучи в собственном смысле слова
жестокими, они до такой степени в короткое
время изнурили крестьян, что последние считались самыми бедными в целом уезде.
«Яма» — это венец купеческой мстительной жадности. Она существовала до революции, которая начисто смела этот пережиток
жестоких времен.
Судьба чуть не заставила капитана тяжело расплатиться за эту жестокость. Банькевич подхватил его рассказ и послал донос, изложив довольно точно самые факты, только, конечно, лишив их юмористической окраски.
Время было особенное, и капитану пришлось пережить несколько тяжелых минут. Только вид бедного старика, расплакавшегося, как ребенок, в комиссии, убедил даже жандарма, что такого вояку можно было вербовать разве для
жестокой шутки и над ним, и над самим делом.
С этого
времени началась
жестокая зима, и я до самого великого поста лакомился от
времени до
времени совершенно свежими вальдшнепами, что, конечно, может считаться большою редкостью.
По
временам, когда он заглядывал в сторону соседнего села, где жила
жестокая Марья, тоска начинала сосать его сердце.
Скоро наступила
жестокая зима, и мы окончательно заключились в своих детских комнатках, из которых занимали только одну. Чтение книг, писанье прописей и занятия арифметикой, которую я понимал как-то тупо и которой учился неохотно, — все это увеличилось само собою, потому что прибавилось
времени: гостей стало приезжать менее, а гулять стало невозможно. Доходило дело даже до «Древней Вивлиофики».
В это
время, кажется 1 июня, случилась
жестокая гроза, которая произвела на меня сильное впечатление страха.
Да, слезы о бедной Нелли, хотя я в то же
время чувствовал непримиримое негодование: она не от нужды просила; она была не брошенная, не оставленная кем-нибудь на произвол судьбы; бежала не от
жестоких притеснителей, а от друзей своих, которые ее любили и лелеяли.
И он снова поднес ей лекарство. Но в этот раз она даже и не схитрила, а просто снизу вверх подтолкнула рукой ложку, и все лекарство выплеснулось прямо на манишку и на лицо бедному старичку. Нелли громко засмеялась, но не прежним простодушным и веселым смехом. В лице ее промелькнуло что-то
жестокое, злое. Во все это
время она как будто избегала моего взгляда, смотрела на одного доктора и с насмешкою, сквозь которую проглядывало, однако же, беспокойство, ждала, что-то будет теперь делать «смешной» старичок.
Все живущее спешит покориться
жестоким и в то же
время сладким законам ее.
Надо отдать справедливость изгнанникам из зáмка: они крепко стояли друг за друга, и если на толпу, преследовавшую «профессора», налетал в это
время с двумя-тремя оборванцами пан Туркевич или в особенности отставной штык-юнкер Заусайлов, то многих из этой толпы постигала
жестокая кара.
— И вот наступает для меня это
время, которое они зовут таким
жестоким именем, — продолжал, не слушая его, Назанский.
В это
время он случайно взглянул на входную дверь и увидал за ее стеклом худое и губастое лицо Раисы Александровны Петерсон под белым платком, коробкой надетым поверх шляпы… Ромашов поспешно, совсем по-мальчишески, юркнул в гостиную. Но как ни короток был этот миг и как ни старался подпоручик уверить себя, что Раиса его не заметила, — все-таки он чувствовал тревогу; в выражении маленьких глаз его любовницы почудилось ему что-то новое и беспокойное, какая-то
жестокая, злобная и уверенная угроза.
Каждый новый шаг грозит, что коробка оборвется и осыплет его преступлениями. Хотя в столичных захолустьях существует множество ворожей, которые на гуще и на бобах всякую штуку развести могут, но такой ворожеи, которая наперед угадала бы: пройдет или не пройдет? — еще не народилось. Поэтому Ахбедный старается угадать сам. Работа изнурительная,
жестокая. Напуганное воображение говорит без обиняков:"Не пройдет!" — но в сердце в это же
время закипает робкая надежда:"А вдруг… пройдет!"
В первое
время я подумал, что это одна из тех
жестоких мистификаций, которым так охотно предаются русские «бояре» относительно беззащитных иностранцев, но когда я понял… о!!!
Но тогдашние
времена были те суровые,
жестокие времена, когда все, напоминающее о сознательности, представлялось не только нежелательным, но даже более опасным, нежели бедственные перипетии войны.
Оттого ли, что он и в самом деле понял последнее истерическое восклицание Андрея Антоновича за прямое дозволение поступить так, как он спрашивал, или покривил душой в этом случае для прямой пользы своего благодетеля, слишком уверенный, что конец увенчает дело, — но, как увидим ниже, из этого разговора начальника с своим подчиненным произошла одна самая неожиданная вещь, насмешившая многих, получившая огласку, возбудившая
жестокий гнев Юлии Михайловны и всем этим сбившая окончательно с толку Андрея Антоновича, ввергнув его, в самое горячее
время, в самую плачевную нерешительность.
Иногда докладывали ему в церкви о делах государственных; иногда самые
жестокие повеления давал Иоанн во
время заутрени или обедни.
Положение народов христианских в наше
время осталось столь же
жестоким, каким оно было во
времена язычества. Во многих отношениях, в особенности в порабощении людей, оно стало даже более
жестоким, чем было во
времена язычества.
Она была в
жестокой досаде: все еще была до этого
времени слабая надежда пристроить Марту за Передонова, а себе взять Мурина, — и вот теперь последняя надежда исчезла.
Поп пришёл и даже испугал его своим видом — казалось, он тоже только что поборол
жестокую болезнь: стал длиннее, тоньше, на костлявом лице его, в тёмных ямах, неустанно горели почти безумные глаза, от него жарко пахло перегоревшей водкой. Сидеть же как будто вовсе разучился, всё
время расхаживал, топая тяжёлыми сапогами, глядя в потолок, оправляя волосы, ряса его развевалась тёмными крыльями, и, несмотря на длинные волосы, он совершенно утратил подобие церковнослужителя.
Каратаев вел жизнь самобытную: большую часть лета проводил он, разъезжая в гости по башкирским кочевьям и каждый день напиваясь допьяна кумысом; по-башкирски говорил, как башкирец; сидел верхом на лошади и не слезал с нее по целым дням, как башкирец, даже ноги у него были колесом, как у башкирца; стрелял из лука, разбивая стрелой яйцо на дальнем расстоянии, как истинный башкирец; остальное
время года жил он в каком-то чулане с печью, прямо из сеней, целый день глядел, высунувшись, в поднятое окошко, даже зимой в
жестокие морозы, прикрытый ергаком, [Ергак (обл.) — тулуп из короткошерстных шкур (жеребячьих, сурочьих и т. п.), сшитый шерстью наружу.] насвистывая башкирские песни и попивая, от
времени до
времени целительный травник или ставленый башкирский мед.
Поневоле должно признать, что в основании ее характера лежали семена властолюбия и что в настоящее
время, освобожденные из-под тяжкого гнета
жестокой мачехи, они дали сильные ростки, что без ведома самой Софьи Николавны — любовь к власти была тайною причиною ее решимости.
Она не встречала подобного человека: ее отец был старик умный, нежный, страстный и бескорыстный, но в то же
время слабый, подчиненный тогдашним формам приличия, носивший на себе печать уклончивого, искательного чиновника, который, начав с канцелярского писца, дослужился до звания товарища наместника; здесь же стоял перед ней старец необразованный, грубый по наружности, по слухам даже
жестокий в гневе, но разумный, добрый, правдивый, непреклонный в своем светлом взгляде и честном суде — человек, который не только поступал всегда прямо, но и говорил всегда правду.
Однако Грас Паран, выждав
время, начал
жестокую борьбу, поставив задачей жизни — убрать памятник; и достиг того, что среди огромного числа родственников, зависящих от него людей и людей подкупленных был поднят вопрос о безнравственности памятника, чем привлек на свою сторону людей, бессознательность которых ноет от старых уколов, от мелких и больших обид, от злобы, ищущей лишь повода, — людей с темными, сырыми ходами души, чья внутренняя жизнь скрыта и обнаруживается иногда непонятным поступком, в основе которого, однако, лежит мировоззрение, мстящее другому мировоззрению — без ясной мысли о том, что оно делает.
Дерзкий,
жестокий тост Андреа сразу открыл ему глаза на все: и на холодную сдержанность Нины в продолжение нынешнего вечера, и на негодование ее мамаши во
время мазурки, и на близость Свежевского к Василию Терентьевичу, и на все слухи и сплетни, ходившие по заводу об ухаживании самого Квашнина за Ниной…
Фельдъегерем Петруша служил лет десять и был произведен в прапорщики, но потом, за
жестокое обращение с ямщиками, уволен и в настоящее
время живет на бабенькином иждивении.
Жестокие и противочеловеческие формы, в которые, от
времени до
времени, облекается возбужденная страсть, дает охранителям благочиния отличнейший материал, чтобы посевать окрест развращающую панику.
Вас, быть может, возмутят эти вопли: вы скажете: да это же, наконец, несправедливо! мы видели не только худшие, но и несомненно
жестокие времена — каким же образом утверждать, что может существовать что-нибудь превосходящее жестокость виденного и испытанного нами?
Дня не проходило, чтоб удары палками, розгами, охотничьими арапниками или кучерскими кнутьями не отсчитывались кому-нибудь сотнями, а случалось зачастую, что сам князь, собственной особой, присутствовал при исполнении этих
жестоких истязаний и равнодушно чистил во
время их свои розовые ногти.
В то
время, когда бабушка ожидала к себе петербургского графа Функендорфа, Рогожин находился налицо в Протозанове: он только что возвратился откуда-то после
жестокой битвы, в которой потерял глаз.
— Да-с, нарушение долга, но что поделаешь? Ужасные
времена, ужасные
времена! Искренно страдаю, искренно боюсь, поверьте, нанести
жестокий удар вашему материнскому сердцу… Но не прикажете ли воды, Елена Петровна?
И Вадим пристально, с участием всматривался в эти черты, отлитые в какую-то особенную форму величия и благородства, исчерченные когтями
времени и страданий, старинных страданий, слившихся с его жизнью, как сливаются две однородные жидкости; но последние, самые
жестокие удары судьбы не оставили никакого следа на челе старика; его большие серые глаза, осененные тяжелыми веками, медленно, строго пробегали картину, развернутую перед ними случайно; ни близость смерти, ни досада, ни ненависть, ничто не могло, казалось, отуманить этого спокойного, всепроникающего взгляда; но вот он обратил их в внутренность кибитки, — и что же, две крупные слезы засверкав невольно выбежали на седые ресницы и чуть-чуть не упали на поднявшуюся грудь его; Вадим стал всматриваться с большим вниманием.
Кузнечиха Авдотья настроила слабоумного Григорья непременно отвезти Настю по весне к Белым Берегам, но Настя этой зимой, во
время одной
жестокой куры, замерзла в мухановском лесу.