Так или иначе, но все люди нашего времени в сознании своем не только отрицают существующий отживший языческий строй жизни, но и признают, часто сами не зная этого и считая себя
врагами христианства, то, что спасение наше только в приложении к жизни христианского учения или части его в его истинном значении.
На возвратном пути из первого азовского похода, из степи, близ берегов Айдара, Петр послал уже грамоту к цесарю римскому с известием, что он ополчался на
врагов христианства, но главной их крепости взять не мог, по недостатку оружия, снарядов, а всего более искусных инженеров.
Говоря о «нео-христианах» — термин допустимый, поскольку речь идет о христианах, которые верят в возможность новой творческой эпохи в христианстве, — Гекер причисляет к ним В. Розанова, бесспорно гениального мыслителя и писателя, но определенного
врага христианства, которого скорее можно было бы назвать нео-язычником.
Неточные совпадения
«Ведь всё это было и прежде; но отчего я не замечала этого прежде?» — сказала себе Анна. — Или она очень раздражена нынче? А в самом деле, смешно: ее цель добродетель, она христианка, а она всё сердится, и всё у нее
враги и всё
враги по
христианству и добродетели».
Сам с своими козаками производил над ними расправу и положил себе правилом, что в трех случаях всегда следует взяться за саблю, именно: когда комиссары [Комиссары — польские сборщики податей.] не уважили в чем старшин и стояли пред ними в шапках, когда поглумились над православием и не почтили предковского закона и, наконец, когда
враги были бусурманы и турки, против которых он считал во всяком случае позволительным поднять оружие во славу
христианства.
Он, в конце концов, приходит к мысли, что
христианство —
враг жизни, что оно есть религия смерти.
Он сторонник
христианства жестокого, почти садического, властолюбивого, защитник розыска и казни еретиков,
враг всякой свободы.
Он был
врагом всякого монофизитского уклона в понимании
христианства, он утверждал активность человека в христианском богочеловеческом деле, он ввел в
христианство правду гуманизма и гуманитаризма.
Враги и попиратели свободы —
враги и попиратели Духа Христова и самого существа
христианства.
Враги революционные извне борются с правительством.
Христианство же вовсе не борется, но изнутри разрушает все основы правительства.
Хельчицкий учит тому же, чему учили и учат теперь непротивляющиеся менониты, квакеры, в прежние времена — богомилы, павликиане и многие другие. Он учит тому, что
христианство, требующее от своих последователей кротости, смирения, незлобия, прощения обид, подставления другой щеки, когда бьют по одной, любви к
врагам, — несовместимо с насилием, составляющим необходимое условие власти.
— Ничего-с:
христианство и не таких
врагов видало.
Результаты этого христианского влияния на человеческие души, чисто незримого и надземного, остаются и тогда, когда в своем сознании люди отказались от
христианства и даже стали его
врагами.
Но теперь
христианству уже не страшны поклонники Магомета, у него появился новый и пожалуй опаснейший
враг — это бывшие поклонники Христа, выкормленные и пригретые, подобно змеям, на лоне католической церкви…
Столкновение старого, черного, закостенелого суеверного
христианства новым, белым
христианством изображено в лице отца Ферапонта,
врага Зосимы.
Сказать: подставить щеку, любить
врагов — это значит выразить сущность
христианства.