Неточные совпадения
— Немцы считаются самым ученым народом в мире. Изобретательные — ватерклозет выдумали.
Христиане. И вот они объявили нам войну. За что? Никто этого не знает. Мы, русские, воюем только для защиты людей. У нас только Петр Первый воевал с
христианами для расширения земли, но этот царь был
врагом бога, и народ понимал его как антихриста. Наши цари всегда воевали с язычниками, с магометанами — татарами, турками…
Эти
христиане отказываются защищать свою страну, носить оружие и, по требованию правительства, воевать против его
врагов.
Очень много было говорено по случаю моей книги о том, как я неправильно толкую те и другие места Евангелия, о том, как я заблуждаюсь, не признавая троицы, искупления и бессмертия души; говорено было очень многое, но только не то одно, что для всякого
христианина составляет главный, существенный вопрос жизни: как соединить ясно выраженное в словах учителя и в сердце каждого из нас учение о прощении, смирении, отречении и любви ко всем: к ближним и к
врагам, с требованием военного насилия над людьми своего или чужого народа.
И вот, с одной стороны, люди,
христиане по имени, исповедующие свободу, равенство, братство, рядом с этим готовы во имя свободы к самой рабской, униженной покорности, во имя равенства к самым резким и бессмысленным, только по внешним признакам, разделениям людей на высших, низших, своих союзников и
врагов, и во имя братства — готовы убивать этих братьев [То, что у некоторых народов, у англичан и американцев, нет еще общей воинской повинности (хотя у них уже раздаются голоса в пользу ее), а вербовка и наем солдат, то это нисколько не изменяет положения рабства граждан по отношению правительств.
Когда мы дошли до того места, где
враг всех
христиан,
враг отечества Матильды, неверный мусульманин Малек-Адель умирает на руках ее, — добрая Оленька, обливаясь слезами, сказала: «Бедняжка! зачем она полюбила этого турка!
— Хорошо-с. Если все народы поклоняются единому богу, то почему же вы, мусульмане, смотрите на
христиан, как на вековечных
врагов своих?
Так по крайней мере заставляет думать одно письмо его к патриарху из Амстердама, в котором он говорит: «Мы в Нидерландах, в городе Амстердаме, благодатию божиею и вашими молитвами при добром состоянии живы и, последуя слову божию, бывшему к праотцу Адаму, трудимся; что чиним не от нужды, но доброго ради приобретения морского пути, дабы, искусясь совершенно, могли, возвратясь против
врагов имени Иисуса Христа победителями, а
христиан, тамо будущих, свободителями, благодатию его быть.
Монархиня знала, что Империя Оттоманская, по своему закону и духу правления, есть опасный
враг России; что все союзы, все дружественные договоры с нею будут только кратким перемирием и что единственный способ утвердить покой нашего государства есть ослабить сего природного и вечного неприятеля
Христиан, — знала и совершила.
Уж мы разлучены!
Да,
Христиан! Иль мнишь ты, не должна я
Мою любовь из сердца вырвать вон?
Когда отца кругом теснят
враги,
Друзья ж бегут — ты также переходишь
К его
врагам!
До тех пор, пока я не увижу того, чтобы соблюдалось важнейшее правило Христа — любовь к
врагам, до тех пор я не поверю в то, что те, кто называют себя
христианами, действительно
христиане.
Так что если бы в христианском учении и не было высказано то, что всякий
христианин должен платить добром за зло и любить ненавидящих,
врагов, всякий понимающий ученье сам для себя вывел бы это требование любви.
— Брат, не убивай! — кротко молила Арабелла. — Помни, мы —
христиане! Иисус Христос сказал: «Любите
врагов ваших!»
Говоря о «нео-христианах» — термин допустимый, поскольку речь идет о
христианах, которые верят в возможность новой творческой эпохи в христианстве, — Гекер причисляет к ним В. Розанова, бесспорно гениального мыслителя и писателя, но определенного
врага христианства, которого скорее можно было бы назвать нео-язычником.
После Константина Великого
христиане попали в привилегированное положение, им не противостоял уже внешний
враг, который мог их подвергнуть гонению.
Хотя правильная морская война мальтийского ордена с турками была совершенно излишней после истребления их флота при Чесме Алексеем Орловым, но храня свои древние рыцарские обеты — бороться с
врагами Христа и защищать слабых и угнетенных — мальтийцы продолжали снаряжать свои военные суда для крейсерства, чтобы освобождать из неволи захваченных пиратами
христиан, охранять от нападений со стороны этих морских разбойников христианских торговцев и держать в страхе суда, на флаге которых был изображен полумесяц.
Ваш орден естественно должен вступить в борьбу с этими новыми
врагами Христа — и, конечно, не только исход этой борьбы, но каждый шаг ее интересен, даже не для одних добрых католиков, к каковым я осмеливаюсь причислять себя, но для всякого
христианина, не исключая зараженного схизмою, — тихо проговорил аббат Грубер, как бы в объяснение того, что при посредстве Ирены, назначил свидание ее брату и выразил желание получить от него некоторые подробности о ходе дел мальтийского посольства.
— Кому ж иному может служить русский? Иссуши, Матерь Божия, руку того, кто поднимет ее на помощь
врагам отечества! И ты, если истинный
христианин, если любишь святую Русь, должен не губить меня, а помогать мне.
Оставшимся в войсках
христианам вменялось в обязанность во время войны не убивать
врагов. Еще в четвертом веке Василий Великий рекомендует в течение трех лет не допускать до причащения солдат, виновных в нарушении этого постановления.
И всё это делается после того, как нам,
христианам, 1800 лет тому назад объявлена нашим богом заповедь вполне ясная и определенная: «не считай людей других народов своими
врагами, а считай всех людей братьями и ко всем относись так же, как ты относишься к людям своего народа, и потому не только не убивай тех, которых называешь своими
врагами, но люби их и делай им добро».