Неточные совпадения
Сергей Иванович давно уже отобедал и пил воду с лимоном и льдом
в своей
комнате, просматривая только что полученные с почты газеты и журналы, когда Левин, с прилипшими от пота ко лбу спутанными волосами и почерневшею, мокрою спиной и грудью, с веселым говором
ворвался к нему
в комнату.
Старушка прошла
в комнаты, загремела там железными болтами ставен,
в комнату ворвались, одна за другой, две узкие полосы света.
Он забыл прикрыть окно, и
в комнату с площади вдруг
ворвался взрыв смеха, затем пронзительный свисток, крики людей.
В комнату ворвался рыжий встрепанный Лаврушка и, размахивая шапкой, с радостью, но не без тревоги прокричал...
И ушла, оставив его, как всегда,
в темноте,
в тишине. Нередко бывало так, что она внезапно уходила, как бы испуганная его словами, но на этот раз ее бегство было особенно обидно, она увлекла за собой, как тень свою, все, что он хотел сказать ей. Соскочив с постели, Клим открыл окно,
в комнату ворвался ветер, внес запах пыли, начал сердито перелистывать страницы книги на столе и помог Самгину возмутиться.
Но вот, точно ветер
в комнату сквозь щели плохо прикрытых окон и дверей, назойливо
врывается нечто уже лишнее, ненужное, но как будто незнакомое.
В это время вдруг
в комнату ворвалась Акулина;
в руках у ней бился крыльями и кудахтал,
в отчаянии, большой петух.
Не дай Бог, когда Захар воспламенится усердием угодить барину и вздумает все убрать, вычистить, установить, живо, разом привести
в порядок! Бедам и убыткам не бывает конца: едва ли неприятельский солдат,
ворвавшись в дом, нанесет столько вреда. Начиналась ломка, паденье разных вещей, битье посуды, опрокидыванье стульев; кончалось тем, что надо было его выгнать из
комнаты, или он сам уходил с бранью и с проклятиями.
В комнате никого, только
в незакрытое занавесом окно
ворвались лучи солнца и вольно гуляют по зеркалам, дробятся на граненом хрустале. Раскрытая книга валяется на полу, у ног ее ощипанные листья цветка…
Бывало, не заснешь, если
в комнату ворвется большая муха и с буйным жужжаньем носится, толкаясь
в потолок и
в окна, или заскребет мышонок
в углу; бежишь от окна, если от него дует, бранишь дорогу, когда
в ней есть ухабы, откажешься ехать на вечер
в конец города под предлогом «далеко ехать», боишься пропустить урочный час лечь спать; жалуешься, если от супа пахнет дымом, или жаркое перегорело, или вода не блестит, как хрусталь…
С появлением девушек
в комнату ворвались разные детские воспоминания, которые для постороннего человека не имели никакого значения и могли показаться смешными, а для действующих лиц были теперь особенно дороги.
Часов
в десять утра Привалов был совсем готов и только выжидал еще полчаса, чтобы ехать прямо к Половодову. Когда он уже надевал перчатки,
в комнату ворвался Виктор Васильич
в своей табачной визитке.
Окно
в девичьей поднято, и
в комнату со двора
врывается свежая струя воздуха.
Мне отвели
комнату в стороне, с окном, выходившим
в сад.
В комнате все смотрело уютно, чисто, свежо. Сквозь открытое окно
врывались благоухания летней теплой ночи.
И вдруг
в комнату врываются солдаты.
Галактиону вдруг захотелось обругать и выгнать старца, но вместо этого он покорно пошел за ним
в боковую
комнату, заменявшую ему кабинет. За ними
ворвалась Серафима и каким-то хриплым голосом крикнула...
В этот момент
в комнату ворвалась Пашенька, и больной закрыл голову подушкой. Она обругала доктора и увела Галактиона за руку.
Снова началось что-то кошмарное. Однажды вечером, когда, напившись чаю, мы с дедом сели за Псалтырь, а бабушка начала мыть посуду,
в комнату ворвался дядя Яков, растрепанный, как всегда, похожий на изработанную метлу. Не здоровавшись, бросив картуз куда-то
в угол, он скороговоркой начал, встряхиваясь, размахивая руками...
Но представим себе, что стены разбиты и
ворвались в эту
комнату силы иного, трансцендентного по отношению к ней мира, силы, отличные от действующих
в этом помещении.
И припоминала ей беспощадная память все оскорбления, на которые был так щедр ее любимчик; подсказывала она ей, как он однажды, пьяный,
ворвался к ней
в комнату и, ставши перед ней с кулаками, заревел:"Сейчас послать
в город за шампанским, не то весь дом своими руками передушу!""И передушил бы!" — невольно повторяет Марья Петровна при этом воспоминании.
Горничная вышла, осторожно затворив за собой дверь.
В большие окна
врывались пыльными полосами лучи горячего майского солнца; под письменным столом мирно похрапывала бурая легавая собака.
В соседней
комнате пробило девять часов. Нет, это было невыносимо!.. Раиса Павловна дернула за сонетку.
В сенях что-то грохнуло и покатилось — должно быть, самоварная труба.
В комнату ворвался денщик, так быстро и с таким шумом отворив и затворив дверь, точно за ним гнались сзади.
Поднялась суматоха. Все
в комнате завертелось клубком, застонало, засмеялось, затопало. Запрыгали вверх, коптя, огненные язычки ламп. Прохладный ночной воздух
ворвался из окон и трепетно дохнул на лица. Голоса штатских, уже на дворе, кричали с бессильным и злым испугом, жалобно, громко и слезливо...
Санин никогда еще не бывал
в комнате Джеммы. Все обаяние любви, весь ее огонь, и восторг, и сладкий ужас — так и вспыхнули
в нем, так и
ворвались в его душу, как только он переступил заветный порог… Он кинул вокруг умиленный взор, пал к ногам милой девушки и прижал лицо свое к ее стану…
На следующий день Санин лежал еще
в постели, как уже Эмиль,
в праздничном платье, с тросточкой
в руке и сильно напомаженный,
ворвался к нему
в комнату и объявил, что герр Клюбер сейчас прибудет с каретой, что погода обещает быть удивительной, что у них уже все готово, но что мама не поедет, потому что у нее опять разболелась голова.
Пробежав спальню и узкий шинельный коридорчик, Александров с разбега
ворвался в дежурную
комнату; она же была и учительской. Там сидели двое: дежурный поручик Михин, он же отделенный начальник Александрова, и пришедший на вечернюю репетицию для учеников, слабых по тригонометрии и по приложению алгебры, штатский учитель Отте, маленький, веселый человек, с корпусом Геркулеса и с жалкими ножками карлика.
Клуб пара и дыма, точно развевающаяся лента, махнул по окну, и несколько клочьев
ворвалось в самую
комнату…
Порою Бог весть откуда
врывался этот страшный гость и
в мою
комнату, пробегал внезапным холодом у меня по спине и колебал пламя лампы, тускло светившей под зеленым бумажным, обгоревшим сверху абажуром.
— «Выставляется первая рама, и
в комнату шум
ворвался, — декламировал Пепко, выглядывая
в форточку, — и благовест ближнего храма, и говор народа, и стук колеса»… Есть! «Вон даль голубая видна», то есть,
в переводе на прозу, забор. А вообще — тьфу!.. А я все-таки испытываю некоторое томление натуры… Этакое особенное подлое чувство, которое создано только для людей богатых, имеющих возможность переехать куда-нибудь
в Павловск, черт возьми!..
Сильным движением руки Бобров разом распахнул окно.
В комнату ворвался холодный воздух.
Успокоительно прозвучал мягкий голос Соловьева и утонул
в новом взрыве слов разбитого человека. Он внёс с собою вихрь страха, Климков сразу закружился, утонул
в шёпоте его тревожной речи, был ослеплён движениями изломанного тела, мельканием трусливых рук и ждал, что вот что-то огромное, чёрное
ворвётся в дверь, наполнит
комнату и раздавит всех.
Гулкий шум мягкими неровными ударами толкался
в стёкла, как бы желая выдавить их и налиться
в комнату. Евсей поднялся на ноги, вопросительно и тревожно глядя на Векова, а тот издали протянул руку к окну, должно быть, опасаясь, чтобы его не увидали с улицы, открыл форточку, отскочил
в сторону, и
в ту же секунду широкий поток звуков
ворвался, окружил шпионов, толкнулся
в дверь, отворил её и поплыл по коридору, властный, ликующий, могучий.
Вся эта окружающая нас грязь, эти потные пьяные лица — все на время исчезло, точно
в комнату ворвался луч яркого света…
В соседней
комнате послышались какой-то странный шум и чьи-то резкие восклицания, и вдруг, нежданно-негаданно,
в салон Марьи Александровны
ворвалась Софья Петровна Карпухина.
Так думал Лаевский, сидя за столом поздно вечером и все еще продолжая потирать руки. Окно вдруг отворилось и хлопнуло,
в комнату ворвался сильный ветер, и бумаги полетели со стола. Лаевский запер окно и нагнулся, чтобы собрать с полу бумаги. Он чувствовал
в своем теле что-то новое, какую-то неловкость, которой раньше не было, и не узнавал своих движений; ходил он несмело, тыча
в стороны локтями и подергивая плечами, а когда сел за стол, то опять стал потирать руки. Тело его потеряло гибкость.
Достижение таких результатов сопровождалось часто таким раздирающим детским визгом, такими криками, что товарищи Беккера
врывались в его
комнату и отнимали из рук его мальчика.
Наконец, не
в силах будучи выносить долее тяжелой судьбы своей, она первая заговорила о разводе. Муж пришел
в бешенство при одной мысли о том.
В первом движеньи неистовства
ворвался он к ней
в комнату с ножом и, без сомнения, заколол бы ее тут же, если бы его не схватили и не удержали.
В порыве исступленья и отчаянья он обратил нож на себя — и
в ужаснейших муках окончил жизнь.
Комната,
в которую он так стремительно
ворвался, с револьвером
в одной руке и тяжеловесным пакетом
в другой, отличалась необыкновенной жизнерадостностью.
Незапертая дверь, сорванная с клямки, распахнулась, оглушительно хлопнув о стену, и
в яркий просвет, образованный ею,
ворвалась черная кричащая толпа. С исковерканными злобою лицами, давя и толкая друг друга и сами не замечая этого,
в хату стремительно ввергались, теснимые сзади, десятки потерявших рассудок людей. Растрепанные, волосатые, озверелые лица нагромоздились снаружи по окнам, загородив собою золотые пыльные столбы света и затемнив
комнату.
Вздыхая, кряхтя и позевывая, Степан зажег лампу и оделся. Когда он вышел
в сени, Марья быстро и легко скользнула с кровати и пошла затворить за ним двери. Из сеней вдруг
ворвался в нагретую
комнату вместе с холодом, точно чье-то ядовитое дыхание, гнилой, приторный запах тумана.
Вдруг дверь распахнулась,
в комнату ворвалась струя свежего морского воздуха, и высокий смуглый рыбак, волоча за собой мокрые разорванные сети, входит
в горницу со словами...
Вечером того же дня Петр Васильич, не дождавшись возвращения своего приятеля, только что собирался лечь
в постель у себя дома, как вдруг
в комнату, весь запорошенный снегом,
ворвался Борис Андреич и прямо бросился к нему на шею.
Вслед за криками послышался шум, треск, как будто падение стульев, и вмиг
в комнату, еще темную, неожиданно
ворвалась целая толпа ахающих и испуганных женщин во всевозможных дезабилье.
В комнату ворвался теплый ветер, пахнущий сыростью и гниющими листьями, и зашелестел бумагой на столе.
Пока Володя умывался,
в комнату к нему с шумом
ворвались несколько гардемаринов и наперерыв рассказывали, какая прелесть
в Батавии и как хорошо кормят
в гостинице.
Горданов сообразил, что ему надо бросить попытку остановить это сумасшествие, и Жозеф, переполошив весь дом,
ворвался, как мы видели,
в комнату Лары.
Кучер, не могший во всю дорогу справиться с лошадьми, даже у подъезда барского дома не заметил, что барина нет между теми, кого он привез, и отсутствие Бодростина могло бы долго оставаться необъяснимым, если бы Жозеф,
ворвавшись в дом, не впал
в странный раж. Он метался по
комнатам, то стонал, то шептал, то выкрикивал...
— Эта мысль засела ему
в голову… Чтобы добиться этого, он на все готов, он силой
ворвется в твою
комнату и, думаю, не побоится даже твоего мужа, если бы он загородил ему дорогу.
На дворе стоял октябрь
в начале — лучшее время года
в Париже,
в открытые окна роскошно убранной
комнаты занимаемого князем и Иреной отделения
врывался, вместе со свежим воздухом, гул «мирового» города. Был первый час дня, на rue de la Poste господствовало полное оживление, находящееся против отеля café было переполнено посетителями, часть которых сидела за столиками на тротуаре.
Апрельское утро уже
врывалось в завешанные окна
комнаты Талечки, и лучи солнца пробивались
в края штор, освещая забывшуюся с этими мыслями тревожным сном молодую девушку…