Неточные совпадения
— Ну, посещайте Мездровых, — перебил
Волков, — там уж об одном говорят, об искусствах; только и
слышишь: венецианская школа, Бетховен да Бах, Леонардо да Винчи…
— Туда… взглянуть один раз… на «
волка»… проститься…
услышать его… может быть… он уступит…
Но человек без языка шевельнулся на земле так, как недавно шевельнулся ему навстречу
волк в своей клетке. Он подумал, что это тот, чей голос он
слышал недавно, такой резкий и враждебный. А если и не тот самый, то, может быть, садовый сторож, который прогонит его отсюда…
Когда он встречался с человеком, имеющим угрюмый вид, он не наскакивал на него с восклицанием: «Что волком-то смотришь!» — но думал про себя: «Вот человек, у которого, должно быть, на сердце горе лежит!» Когда
слышал, что обыватель предается звонкому и раскатистому смеху, то также не обращался к нему с вопросом: «Чего, каналья, пасть-то разинул?» — но думал: «Вот милый человек, с которым и я охотно бы посмеялся, если бы не был помпадуром!» Результатом такого образа действий было то, что обыватели начали смеяться и плакать по своему усмотрению, отнюдь не опасаясь, чтобы в том или другом случае было усмотрено что-либо похожее на непризнание властей.
Слышу я конское ржанье,
Слышу волков завыванье,
Слышу погоню за мной...
— Молчи, а то еще
услышат, и обоим достанется, — уговаривал Зайчик, выглядывая косым глазом из дырочки в носке. — Ах, какой разбойник этот Петрушка!.. Всех колотит и сам же орет благим матом. Хорош гость, нечего сказать… А я едва убежал от
Волка, ах! Даже вспомнить страшно… А вон Уточка лежит кверху ножками. Убили бедную…
Ходил он, ходил в лесу по своим волчьим делам, проголодался и только подумал: «Вот бы хорошо зайчиком закусить!» — как
слышит, что где-то совсем близко зайцы кричат и его, серого
Волка, поминают. Сейчас он остановился, понюхал воздух и начал подкрадываться.
Совсем близко подошел
волк к разыгравшимся зайцам,
слышит, как они над ним смеются, а всех больше — хвастун Заяц — косые глаза, длинные уши, короткий хвост.
— Господи,
слышу, молва идет: объявились лесные братья. Ну, а если братья, так не мимо же идти, а они, братья-то, на манер
волков. И все гонют, все гонют.
Трудно было взвалить убитого зверя на дрожки, потому что лошади не стояли на месте, храпели и шарахались,
слыша волчий дух; но, наконец, кое-как я перевалил
волка поперек дрожек и привез в торжестве домой мою добычу.
Филицата. Бабушка так рассуждает: хоть и в убыток, все-таки ему занятие; нарушь торговлю — при чем же он останется. Да уж морщится сама-то: видно, тяжело становится; а он — что дальше, то больше понятие терять начинает. Приказчик есть у нас, Никандра, такой-то химик, так
волком и смотрит; путает хозяина-то еще пуще, от дела отводит; где хозяину — убыток, а ему — барыш.
Слышим мы, на стороне-то так деньгами и пошвыривает, а пришел в одном сертучишке.
От мысли, что ему всю ночь придется просидеть в темном лесу на холоде и
слышать только
волков, эхо да фырканье тощей кобылки, землемера стало коробить вдоль спины, словно холодным терпугом.
— Кроме птиц — все толкутся на одном месте. Идет человек, наклоня голову, смотрит в землю, думает о чем-то…
Волки зимой воют — тоже и холодно и голодно им! И, поди-ка, всякому страшно — всё только одни
волки вокруг него! Когда они воют, я словно пьяный делаюсь — терпенья нет
слышать!
Раз ему показалось, что он
слышит лай собак или вой
волков, но звуки эти были так слабы и неопределенны, что он не знал,
слышит ли он что, или это только чудится ему, и он, остановившись, стал напряженно прислушиваться.
— Разное бывает… — мягко и уклончиво возразил Талимон. — Лес у нас великий, в иньшее место никто не заглядает, даже лоси и
волки… Одному богу звесно, что там ночью робится… Старые полесовщики много чего бают, потому что они целый день в лесу да в лесу… все видят, все
слышат… Да что ж? — обвел он нас глазами.
Волк не пошел дальше и стал дожидаться, когда ему отдадут мальчика. Вот пришла ночь; он все ждет и
слышит — старуха опять приговаривает...
А
волк между тем все видит и
слышит, и потихоньку по-волчьи с волчихой перешептывается: должно быть, зайца за благородство хвалят.
И вот сидит он однажды ночью и дремлет. Снится ему, будто
волк его при себе чиновником особых поручений сделал, а сам, покуда он по ревизиям бегает, к его зайчихе в гости ходит… Вдруг
слышит, словно его кто-то под бок толкнул. Оглядывается — ан это невестин брат.
Алексей проснулся из забытья. Все время сидел он, опустя глаза в землю и не
слыша, что вокруг его говорится… Золото, только золото на уме у него…
Услышав хозяйское слово и увидя Никифора, встал. «
Волк» повернул назад и, как ни в чем не бывало, с тяжелым вздохом уселся у печки, возле выхода в боковушку. И как же ругался он сам про себя.
— Вопрос, извините, странный. Нельзя предполагать, что с
волком встретишься, а предполагать страшные несчастья невозможно и подавно: бог посылает их внезапно. Взять хоть этот ужасный случай… Иду я по Ольховскому лесу, никакого горя не жду, потому что у меня и без того много горя, и вдруг
слышу страшный крик. Крик был до того резкий, что мне показалось, что меня кто-то резанул в ухо… Бегу на крик…
Заяц ходит ночью по полям и лесам без страха и прокладывает прямые следы; но как только приходит утро, враги его просыпаются: заяц начинает
слышать то лай собак, то визг саней, то голоса мужиков, то треск
волка по лесу, и начинает от страха метаться из стороны в сторону.
Вдруг, среди глубокой тишины, я ясно и отчетливо
услышал крик: «
Волк бежит!» Я вскрикнул и вне себя от испуга, крича в голос, выбежал на поляну, прямо на пашущего мужика.
— Ступай, но коня уж оставь
волкам на закуску, а то к копытам мои земляки чутки, как медведи к меду;
услышат и захватят опять. Выберись отсюда лучше на змеиных ногах, то есть ползком; расскажи своим, что русские наступают на них, поведи их проселками на наших и кроши их вдребезги! Ступай, а мне еще надо докончить свое дело.
А может быть, теперь, бедняжка, в страхе сидит, прикорнувши в канавке, и плачет, и плач его
волк из оврага
услышит…