Неточные совпадения
С самого вешнего Николы, с той поры, как начала
входить вода в межень, и вплоть до Ильина дня не выпало ни капли дождя.
Серпуховской
вошел в дом,
в уборную, чтоб умыть руки, и нашел там Вронского; Вронский обливался
водой.
Матушка сидела
в гостиной и разливала чай; одной рукой она придерживала чайник, другою — кран самовара, из которого
вода текла через верх чайника на поднос. Но хотя она смотрела пристально, она не замечала этого, не замечала и того, что мы
вошли.
Зато по всякий год,
Обилием и чистотою
водИ пользу приношу, и
в честь
вхожу и
в славу.
Через минуту
вошла с графином
воды на подносе Анфимьевна; Сомова, наливая
воду в стакан, высоко подняла графин, и Клим слышал, как она что-то шепчет сквозь бульканье
воды. Он испуганно оглянулся.
Вскрикивая, он черпал горстями
воду, плескал ее
в сторону Марины,
в лицо свое и на седую голову. Люди вставали с пола, поднимая друг друга за руки, под мышки, снова становились
в круг, Захарий торопливо толкал их, устанавливал, кричал что-то и вдруг, закрыв лицо ладонями, бросился на пол, —
в круг
вошла Марина, и люди снова бешено, с визгом, воем, стонами, завертелись, запрыгали, как бы стремясь оторваться от пола.
Я все время поминал вас, мой задумчивый артист:
войдешь, бывало, утром к вам
в мастерскую, откроешь вас где-нибудь за рамками, перед полотном, подкрадешься так, что вы, углубившись
в вашу творческую мечту, не заметите, и смотришь, как вы набрасываете очерк, сначала легкий, бледный, туманный; все мешается
в одном свете: деревья с
водой, земля с небом… Придешь потом через несколько дней — и эти бледные очерки обратились уже
в определительные образы: берега дышат жизнью, все ярко и ясно…
В нее надо
войти умеючи, а то как раз стукнешься о каменья, которые почему-то называются римскими, или о Ноев ковчег, большой, плоский, высовывающийся из
воды камень у входа
в залив,
в нескольких саженях от берега, который тоже весь усеян более или менее крупными каменьями.
Обошедши все дорожки, осмотрев каждый кустик и цветок, мы вышли опять
в аллею и потом
в улицу, которая вела
в поле и
в сады. Мы пошли по тропинке и потерялись
в садах, ничем не огороженных, и рощах. Дорога поднималась заметно
в гору. Наконец забрались
в чащу одного сада и дошли до какой-то виллы. Мы
вошли на террасу и, усталые, сели на каменные лавки. Из дома вышла мулатка, объявила, что господ ее нет дома, и по просьбе нашей принесла нам
воды.
Войдите в мое положение: вы делаете предложение моей дочери, она любит вас, и вдруг я вас обливаю целым ушатом холодной
воды…
Голову Григория обмыли
водой с уксусом, и от
воды он совсем уже опамятовался и тотчас спросил: «Убит аль нет барин?» Обе женщины и Фома пошли тогда к барину и,
войдя в сад, увидали на этот раз, что не только окно, но и дверь из дома
в сад стояла настежь отпертою, тогда как барин накрепко запирался сам с вечера каждую ночь вот уже всю неделю и даже Григорию ни под каким видом не позволял стучать к себе.
—
Войдите,
войдите ко мне сюда, — настойчиво и повелительно закричала она, — теперь уж без глупостей! О Господи, что ж вы стояли и молчали такое время? Он мог истечь кровью, мама! Где это вы, как это вы? Прежде всего
воды,
воды! Надо рану промыть, просто опустить
в холодную
воду, чтобы боль перестала, и держать, все держать… Скорей, скорей
воды, мама,
в полоскательную чашку. Да скорее же, — нервно закончила она. Она была
в совершенном испуге; рана Алеши страшно поразила ее.
Обогнув гору Даютай, Алчан, как уже выше было сказано,
входит в старое русло Бикина и по пути принимает
в себя с правой стороны еще три обильных
водой притока: Ольду (по-китайски Култухе), Таудахе [Да-ю-тай — большая старинная башня.] и Малую Лултухе. Алчан впадает
в Бикин
в 10 км к югу от станции железной дороги того же имени. Долина его издавна славится как хорошее охотничье угодье и как место женьшеневого промысла.
Я
в это время разбавила
водой остаток бульона для детей и думала уделить ему немного, уверивши его, что я уже ела, как вдруг он
входит с кульком и бутылкой, веселый и радостный, как бывало.
Перекрестился дед, когда слез долой. Экая чертовщина! что за пропасть, какие с человеком чудеса делаются! Глядь на руки — все
в крови; посмотрел
в стоявшую торчмя бочку с
водою — и лицо также. Обмывшись хорошенько, чтобы не испугать детей,
входит он потихоньку
в хату; смотрит: дети пятятся к нему задом и
в испуге указывают ему пальцами, говоря: «Дывысь, дывысь, маты, мов дурна, скаче!» [Смотри, смотри, мать, как сумасшедшая, скачет! (Прим. Н.
В. Гоголя.)]
В этой комнате стояла широкая бадья с холодной
водой, и отец, предварительно проделав всю процедуру над собой, заставил нас по очереди
входить в бадью и, черпая жестяной кружкой ледяную
воду, стал поливать нас с головы до ног.
Фирс во фраке проносит на подносе сельтерскую
воду.
Входят в гостиную Пищик и Трофимов.
Наконец, полая
вода сливает, сохнут поля и луга,
входят в берега реки, уменьшается птица.
Занятое либо проиграно, проезжено, прожито, проедено, пропито, про… или раздарено, потеряно
в огне или
воде, или Н. Н. или Б. Б. другими какими-либо случаями
вошел в долг или под взыскание.
Захватив с собой топор, Родион Потапыч спустился один
в шахту.
В последний раз он полюбовался открытой жилой, а потом поднялся к штольне. Здесь он прошел к выходу
в Балчуговку и подрубил стойки, то же самое сделал
в нескольких местах посредине и у самой шахты, где
входила рудная
вода. Земля быстро обсыпалась, преграждая путь стекавшей по штольне
воде. Кончив эту работу, старик спокойно поднялся наверх и через полчаса вел Матюшку на Фотьянку, чтобы там передать его
в руки правосудия.
— Что такое? что такое? — Режьте скорей постромки! — крикнул Бахарев, подскочив к испуганным лошадям и держа за повод дрожащую коренную, между тем как упавшая пристяжная барахталась, стоя по брюхо
в воде, с оторванным поводом и одною только постромкою. Набежали люди, благополучно свели с моста тарантас и вывели, не
входя вовсе
в воду, упавшую пристяжную.
Но, почти помимо их сознания, их чувственность — не воображение, а простая, здоровая, инстинктивная чувственность молодых игривых самцов — зажигалась от Нечаянных встреч их рук с женскими руками и от товарищеских услужливых объятий, когда приходилось помогать барышням
входить в лодку или выскакивать на берег, от нежного запаха девичьих одежд, разогретых солнцем, от женских кокетливо-испуганных криков на реке, от зрелища женских фигур, небрежно полулежащих с наивной нескромностью
в зеленой траве, вокруг самовара, от всех этих невинных вольностей, которые так обычны и неизбежны на пикниках, загородных прогулках и речных катаниях, когда
в человеке,
в бесконечной глубине его души, тайно пробуждается от беспечного соприкосновения с землей, травами,
водой и солнцем древний, прекрасный, свободный, но обезображенный и напуганный людьми зверь.
Входит он на широкий двор,
в ворота широкие, растворенные; дорога пошла из белого мрамора, а по сторонам бьют фонтаны
воды высокие, большие и малые.
Рано утром она вычистила самовар, вскипятила его, бесшумно собрала посуду и, сидя
в кухне, стала ожидать, когда проснется Николай. Раздался его кашель, и он
вошел в дверь, одной рукой держа очки, другой прикрывая горло. Ответив на его приветствие, она унесла самовар
в комнату, а он стал умываться, расплескивая на пол
воду, роняя мыло, зубную щетку и фыркая на себя.
Назанский печально, с долгим вздохом покачал головой и опустил ее вниз. Лодка
вошла в камыши. Ромашов опять взялся за весла. Высокие зеленые жесткие стебли, шурша о борта, важно и медленно кланялись. Тут было и темнее и прохладнее, чем на открытой
воде.
Вошел я
в дом и вижу прехорошенькую болгарочку. Я предъявил ей квитанцию на постой и кстати уж спросил, почему у них целы стекла после канонады, и она мне объяснила, что это от
воды. А также объяснила и про канарейку: до чего я был несообразителен!.. И вот среди разговора взгляды наши встретились, между нами пробежала искра, подобная электрической, и я почувствовал, что влюбился сразу — пламенно и бесповоротно.
Тогда на их шум, и особливо на крик лекаря,
вошли мы, и я с прочими, и застали, что лекарь сидит на верху шкафа и отчаянно болтает ногами, производя стук, а Ахилла
в спокойнейшем виде сидит посреди комнаты
в кресле и говорит: „Не снимайте его, пожалуйста, это я его яко на
водах повесих за его сопротивление“.
Хаджи-Мурат так задумался, что не заметил, как нагнул кувшин, и
вода лилась из него. Он покачал на себя головой и
вошел в свою комнату.
Проснулись птицы,
в кустах на горе звонко кричал вьюрок, на горе призывно смеялась самка-кукушка, и откуда-то издалека самец отвечал ей неторопливым, нерешительным ку-ку. Кожемякин подошёл к краю отмели — два кулика побежали прочь от него, он разделся и
вошёл в реку, холодная
вода сжала его и сразу насытила тело бодростью.
— Пойдем! — сказал он, задыхаясь, и, крепко схватив меня за руку, потащил за собою. Но всю дорогу до флигеля он не сказал ни слова, не давал и мне говорить. Я ожидал чего-нибудь сверхъестественного и почти не обманулся. Когда мы
вошли в комнату, с ним сделалось дурно; он был бледен, как мертвый. Я немедленно спрыснул его
водою. «Вероятно, случилось что-нибудь очень ужасное, — думал я, — когда с таким человеком делается обморок».
Никому и
в голову не
входило, чтоб молодая их госпожа, так обиженная, избитая до полусмерти, сидевшая на хлебе и на
воде в погребу,
в собственном своем, имении, — не стала преследовать судебным порядком своего мучителя.
Были приспущены тали [Тали — здесь: приспособление для спуска шлюпки на
воду.], и я
вошел в шлюпку, повисшую над
водой.
Тут и пан Халявский, и пан Малявский — все
в азарт
входят: «и меня, и меня, говорят, ледви не застршелили!» А надо было никого не убивать и даже холостым зарядом не стрелять, а казаков с нагайками на них да пожарную команду с
водой.
На перекатах реки,
в которой водятся налимы, загораживаются язы, то есть вся ширина реки или только та сторона, которая поглубже, перебивается нетолстыми сплошными кольями, четверти на две торчащими выше водяной поверхности, сквозь которые может свободно течь
вода, но не может пройти порядочная рыба;
в этой перегородке оставляются ворота или пустое место,
в которое вставляется морда [Мордою называется сплетенный из ивовых прутьев круглый мешок; задний конец его завязывается наглухо, а
в переднем, имеющем вид раскрытого кошелька, устраивается горло наподобие воронки, так что рыбе
войти можно свободно, а выйти нельзя.] (или нерот), крепко привязанная посредине к длинной палке: если отверстая ее сторона четыреугольная, то ее можно вставить между кольями очень плотно; если же круглая (что, по-моему, очень дурно), то дыры надобно заткнуть ветками сосны или ели, а за неименьем их — какими-нибудь прутьями.
Весной, едва реки начнут
входить в берега и
воды проясняться, как начинается самый жадный клев лещей, потому что они тощи, голодны после извержения икры и молок, как и всякая рыба, а корму еще мало.
Когда
вода еще не совсем слила и не просветлела, трудно достать раков, насекомых еще никаких нет, и потому единственная насадка — черви; но как скоро река
войдет в межень и образуются тихие места, то на них всякая нехищная рыба очень охотно станет брать на хлеб.
Я подошел с ружьем к небольшому озерку, кругом обросшему высокою и плотною гривою камыша, и вдруг услышал какой-то странный шум
воды; полагая, что он происходит от утиных выводок, я осторожно
вошел в камыш, по колени
в воде пробрался до его края и увидел — настоящую рыбью пляску, производимую средней величины плотвою.
Почти всегда, когда ребята только что
входили во вкус чаепития, самовар с добродушным ехидством начинал гудеть, ворчать, и
в нём не оказывалось
воды.
Только не знай, как-то будет мельница молоть: вода-то пойдет по канаве, чай, тихо, не то что прямо из материка, да как бы зимой промерзать не стала?» Но Краснов улыбался на мужичьи замечанья и с такой самоуверенностью опровергал их, что отцу моему и
в голову не
входило ни малейшего сомнения
в успехе.
По сухому почти месту, где текла теперь целая река из-под вешняка, были заранее вколочены толстые невысокие колья; к этим кольям,
входя по пояс
в воду, привязывали или надевали на них петлями морды и хвостуши; рыба, которая скатывалась вниз, увлекаемая стремлением
воды, а еще более рыба, поднимавшаяся вверх по реке до самого вешняка, сбиваемая назад силою падающих волн, — попадала
в морды и хвостуши.
Перед тем как
войти Суламифи
в бассейн, молодые прислужницы влили
в него ароматные составы, и
вода от них побелела, поголубела и заиграла переливами молочного опала. С восхищением глядели рабыни, раздевавшие Суламифь, на ее тело и, когда раздели, подвели ее к зеркалу. Ни одного недостатка не было
в ее прекрасном теле, озолоченном, как смуглый зрелый плод, золотым пухом нежных волос. Она же, глядя на себя нагую
в зеркало, краснела и думала...
Заметив места, около которых они трутся — всегда
в траве или кустах по полоям, — охотник
входит тихо
в воду и стоит неподвижно сбоку рыбьего хода с готовою острогою, и, когда щуки подплывут к нему близко, бьет их своим нептуновским трезубцем, который имеет, однако, не три, а пять и более зубцов, или игл с зазубринами.
Рыбы вваливалось невероятное множество и так скоро, что люди, закинув снасти, не уходили прочь, а стояли на берегу и от времени до времени, через полчаса или много через час,
входили по пояс
в воду, вытаскивали до половины набитые хвостуши разной рыбой, вытряхивали ее на берег и вновь закидывали свои простые снасти.
Пришедши на квартиру, Мановский спросил себе обедать, впрочем, ничего почти не ел и все пил
воду; потом прилег как бы соснуть, но не прошло и полчаса, как знакомый наш Сенька, вместо обычного барского крика: «Эй, малый!» — услышал какое-то мычание и,
вошедши в спальню, увидел, что Михайло Егорыч лежал вверх лицом.
Хрымины Младшие ее сбивают: «У вашего старика, говорят, есть землица Бутёкино, десятин сорок, землица, говорят, с песочком и
вода есть, так ты, говорят, Аксюша, построй от себе кирпичный завод, и мы
в долю
войдем».
Владимир Сергеич побежал на крик. Он нашел Ипатова на берегу пруда; фонарь, повешенный на суку, ярко освещал седую голову старика. Он ломал руки и шатался как пьяный; возле него женщина, лежа на траве, билась и рыдала; кругом суетились люди. Иван Ильич уже
вошел по колена
в воду и щупал дно шестом; кучер раздевался, дрожа всем телом; два человека тащили вдоль берега лодку; слышался резкий топот копыт по улице деревни… Ветер несся с визгом, как бы силясь задуть фонари, а пруд плескал и шумел, чернея грозно.
Маменька сказали мне, что это"самовар,
в нем-де греется
вода, а из
воды приготовляется напиток, называемый чай, который,"хотя и дорог, бестия!"(так маменька выразили), но как везде
входит в употребление, то и они, чести ради рода нашего, завели его у себя, и Хиврю отдали
в науку приготовлять чай, и она его мастерски готовит.
Вера
в преимущество первой силы очень велика, и она имеет своим основанием сказание о силоамской купели, где тоже исцелевали первые, кто успевал
войти по возмущении
воды.
Он, вероятно, знал или думал, будто знает какую-то медицину, потому что клал на опухоли больных своего приготовления «кавказский пластырь»; но этот его кавказский, или ермоловский, пластырь помогал плохо. «Пупырухов» Голован не вылечивал, так же как и Андросов, но зато велика была его услуга больным и здоровым
в том отношении, что он безбоязненно
входил в зачумленные лачуги и поил зараженных не только свежею
водою, но и снятым молоком, которое у него оставалось из-под клубных сливок.
У Марьи, жены брата Кирьяка, было шестеро детей, у Феклы, жены брата Дениса, ушедшего
в солдаты, — двое; и когда Николай,
войдя в избу, увидел все семейство, все эти большие и маленькие тела, которые шевелились на полатях,
в люльках и во всех углах, и когда увидел, с какою жадностью старик и бабы ели черный хлеб, макая его
в воду, то сообразил, что напрасно он сюда приехал, больной, без денег да еще с семьей, — напрасно!