Неточные совпадения
Пожар достиг
в эти дня страшных размеров: накалившийся
воздух, непрозрачный от дыма, становился невыносимым от жара. Наполеон был одет и ходил по комнате, озабоченный, сердитый, он начинал чувствовать, что опаленные лавры его скоро замерзнут и что тут не отделаешься такою шуткою, как
в Египте. План
войны был нелеп, это знали все, кроме Наполеона: Ней и Нарбон, Бертье и простые офицеры; на все возражения он отвечал кабалистическим словом; «Москва»;
в Москве догадался и он.
С
войны Пепко вывез целый словарь пышных восточных сравнений и любил теперь употреблять их к месту и не к месту. Углубившись
в права, Пепко решительно позабыл целый мир и с утра до ночи зубрил, наполняя
воздух цитатами, статьями закона, датами, ссылками, распространенными толкованиями и определениями. Получалось что-то вроде мельницы, беспощадно моловшей булыжник и зерно науки. Он приводил меня
в отчаяние своим зубрением.
Что делать Юрию? —
в деревне,
в глуши? — следовать ли за отцом! — нет, он не находит удовольствия
в войне с животными; — он остался дома, бродит по комнатам, ищет рассеянья, обрывает клочки раскрашенных обоев; чудные занятия для души и тела; — но что-то мелькнуло за углом… женское платье; — он идет
в ту сторону, и вступает
в небольшую комнату, освещенную полуденным солнцем; ее
воздух имел
в себе что-то особенное, роскошное; он, казалось, был оживлен присутствием юной пламенной девушки.
Уж наверно ни один из отечественных героев времен японской
войны не видел такой сердечной и бурной встречи, какую сделали Саше! Сильные, корявые руки подхватывали его, поднимали на
воздух и с такой силой подбрасывали вверх, что чуть не расшибли Сашку о потолок. И кричали так оглушительно, что газовые язычки гасли, а городовой несколько раз заходил
в пивную и упрашивал, «чтобы потише, потому что на улице очень громко».
Сто лет тому назад, на
войне, индейцы взяли
в плен 146 англичан. Их заперли
в подземную пещеру, куда не мог проходить
воздух.
В «
Войне и мире»
воздух вокруг героев кажется чистым и ясным; лишь собственными побочными изысканиями мы можем установить, что автор, подобно Платону Каратаеву, не хочет смотреть на то, что нарушает благообразие жизни.
— Сестра!.. Знаем, что за сестры! Повидали их на
войне. — И извивающимися гадюками поползли
в воздухе циничные, грязно-оскорбительные догадки.
Однажды зашел я на вокзал, когда уходил эшелон. Было много публики, были представители от города. Начальник дивизии напутствовал уходящих речью; он говорил, что прежде всего нужно почитать бога, что мы с богом начали
войну, с богом ее и кончим. Раздался звонок, пошло прощание.
В воздухе стояли плач и вой женщин. Пьяные солдаты размещались
в вагонах, публика совала отъезжающим деньги, мыло, папиросы.
— Ну, Каблуков, придется, видно, нас двоих
в тихое отделение на лазаретной линейке везти. Я телесные сапоги
в воздухе ловить буду, а ты бестелесной собачкой забавляться. Вишь, что
война из людей делает.
Помню, давно, еще до
войны, пролетал над Невским наш дирижабль, и мы все выскочили из конторы, любовались его блеском
в солнечных лучах и парением
в воздухе, на этой головокружительной высоте; остановились и прохожие, задрали головы, и среди них один хмельной чиновничек
в форменной фуражке, с горлышком водочной бутылки, торчащим из кармана.